В его власти (СИ) - Рияко Олеся "L.Ree"

От такого предположения он задышал чаще, не прекращая вводить в нее палец. Это ощущение было точно не из тех, что она когда-либо испытывала — было стыдно, неправильно чувствовать такое и девушка попыталась высвободить свои запястья, но До Готт держал крепко. Она старалась вывернуться, выскользнуть из-под него, а он продолжал двигать пальцем, а затем, прикусив ее за шею, добавил еще один и она почувствовала, что выбилась из сил.

Новое ощущение странно, неправильно напоминало то, что она чувствовала, когда он входил пальцами в лоно и девушка постепенно начала ощущать, как медленно завязывается внизу живота томный, тянущий узел. Тогда же мужчина добавил еще один палец и притянулся к ней ближе, так, что она почувствовала его набухший тяжелый член на своей ягодице.

Азанет знала насколько он большой и от мысли о том, что ждет ее дальше уже было больно.

— Пожалуйста… — Простонала девушка и почувствовала, как он медленно вывел пальцы и что-то горячее и большое надавило на ее маленькое, не задуманное для этого отверстие. Чувствуя давление, она обессиленно зажмурилась и опустила лицо в покрывало.

До Готт не торопился, он медленно, поступательно двигался сзади, не то для того, что не причинить боли, не то для того чтобы дать ей прочувствовать всего себя до конца.

Это были совсем другие ощущения. Девушка чувствовала каждый миллиметр плоти, проникающей в нее и это было больно, мучительно и… приятно. Он надсаживался туго и выходил не до конца, чтобы вернуться и проникнуть еще глубже, снова и снова, пока неожиданно для нее не вошел весь — ощутив это она вцепилась в покрывало зубами и издала протяжный стон. Только тогда он отпустил ее запястья и, потянув на себя бедра партнерши, поставил ее перед собой на колени.

Он задвигался в ней быстрее, больше не думая об аккуратности. От нахлынувших чувств Азанет забывала дышать и до побеления костяшек сжимала кулаки. Было больно, неправильно и мучительно хорошо. До Готт зарычал от удовольствия и потянул ее на себя за волосы. Он продолжал входить в нее снова и снова, удерживая за тонкую белую шею и лаская поцелуями плечи. Другой рукой он нежно направлял ее бедра к себе.

Это было так хорошо, что она потянулась рукой к своей ложбинке между ног. Поймав ее движение он сам переместил туда руку и нежно провел вверх и вниз, а потом еще, еще и снова, не прекращая двигаться в ней с другой стороны.

Ощущения были настолько сумасшедше яркими, что у нее начало темнеть в глазах. Внизу живота сгустилось звенящее тепло, которое вот-вот обещало разлиться по всему телу и одурманить голову. В этот момент он застонал, став на миг еще тверже, больше и настойчивее в движениях, и она закричала от настигшей ее бурной, долгой разрядки. Он опрокинул ее вперед, впившись жесткими пальцами в бедра и спустя несколько сильных толчков наполнил своим семенем.

Уставшие, совершенно обессиленные они рядом упали на смятую постель. Внутри у Азанет все горело, но томная сладость пережитого оргазма все еще наполняла тело, из-за чего совершенно не хотелось двигаться, думать, разговаривать.

Утонув в своих ощущениях, она вздрогнула, когда мужчина положил руку на ее живот и притянул к себе. Он разглядывал ее, опершись на локоть и устало улыбался. Изучая тело своей цифии, До Готт задумчиво провел по ее длинному шраму возле пупка.

Что-то изменилось в нем внезапно. Должно быть, какая-то мысль пронеслась в глазах командующего, оставив в них недобрый огонек. Он сел на кровати и не с того, не с сего спросил.

— Скажи, что ты на самом деле обо мне думаешь? Как считаешь, я красив?

На ее бледных щеках выступил румянец — что еще за вопрос такой и как ей, скажите, пожалуйста, на него отвечать?

— Может, я на самом деле противен тебе? Помимо того, что я для тебя убийца и мучитель по рождению, у меня еще и много отвратительных шрамов по всему телу. Нет, конечно не столько, как у офицера Вар Аттры и все же… может, выгляди я как Ун Адд, например, ты вела бы себя иначе?

Девушка смотрела на него во все глаза, не понимая к чему он клонит и с чего начался весь этот разговор.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я просто подумал, что мешало тебе выполнить просьбу этого Вакка? Он бы вернул тебя обратно, и никто бы не узнал о том, что этот ублюдок себе позволяет. Но ты сказала ему, что лучше умрешь. Почему, в чем разница? Почему ты лучше умрешь, чем будешь ублажать его, но при этом беспрекословно отдаешься мне?

Странно, что ему нужно было услышать это от нее, ведь ответ лежал на поверхности. Или может, он надеялся услышать совсем не это?

— Вы можете не только убить. — Сказала она, осторожно подбирая слова. — Вы можете мучить меня сколько хотите, и никто не придет на помощь. Смерть — не самое страшное.

Ясный взор командующего заволокли темные тучи и ей показалось, что он сейчас же накинется на нее, как в прошлый раз, но теперь попросту изобьет, потому она дернулась и едва не упала на пол, когда он резко поднялся с кровати. Но командующий только смерил ее еще более тяжелым взглядом и молча направился в душ.

Спустя несколько минут его отсутствия в дверь постучал и, не дождавшись ответа, спиной вперед вошел Коук. Азанет едва успела завернуться в покрывало. Интересно, как он так удачно подгадал момент? И что бы было, если бы он вот так вошел, пока командующий еще был здесь?

Следом за собой префиарий катил длинную тележку с крытыми подносами и кувшинами. В коридоре за ним, как отметила Азанет, было уже пусто и чисто. Остановившись, префиарий оценивающе посмотрел на девушку и подошел к кровати со словами:

— Вам бы не мешало привести себя в порядок. С вашего позволения, я заберу свой жилет и вашу испорченную одежду. А это оставлю вам. — Мужчина аккуратно положил на край кровати свернутое красное платье, такое же, как было на ней раньше и небольшую резную коробочку из белой кости. Девушка потянулась к ней, чтобы рассмотреть — там оказались деревянный гребень, несколько маленьких разноцветных тюбиков, баночка с кремом и небольшой стеклянный флакон. — Это осталось от цифии Беаты, все новое, она не пользовалась. Мы еще не скоро доберемся до сколько-нибудь приличной планеты, поэтому я подумал, что добру зря пропадать. Ей то уже без надобности, а вам достать пока негде.

Девушка дрожащими руками опустила шкатулку обратно. Вещи мертвой девушки. Интересно, которую из двух звали Беатой…

— Синяк, я смотрю, все еще не прошел. Не забывайте мазать тем, что доктор Дитт прописал. — Поведение префиария, внезапно ставшего обходительным и заботливым, настораживало. Словно он знал что-то, о чем она пока не догадывалась. Вряд ли это было проявлением сочувствия или заботой о ней. Нет, он не создавал впечатление человека, способного на такое безвозмездно.

Дверь душевой отъехала в сторону и, увидев в дверях своего хозяина, Коук почтительно склонившись, поспешил покинуть каюту. Из одежды на командующем не было ничего. Проводив недовольным взглядом своего слугу, он сразу нравился к тележке с едой и откинул крышку с одного из подносов. В комнате головокружительно запахло жареным мясом и от этого запаха у девушки скрутило живот. Но есть не хотелось. После всего пережитого было только одно желание — хоть ненадолго остаться в одиночестве и покое.

— Голодна? — спросил он, проследив за ее взглядом.

Азанет отрицательно покачала головой.

— Поесть нужно. У тебя был тяжелый день. Вот что — иди в душ, я подожду тебя.

12. Обманывая себя

Теплые струи медленно стекали по ее спине, смывая грязь этого дня, напряжение и усталость. Она чувствовала странную тишину внутри, словно кто-то выключил все переживания, эмоции, мысли… должно быть так ее организм защищался от минувшей бури эмоций. Страх, злость, ужас, боль… и удовольствие…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Его прикосновения все еще горели на ее запястьях, бедрах. Командующий не рассчитывал силу или плохо контролировал ее, когда дело касалось постели, а тонкая кожа девушки отлично сохраняла следы его страстных ласк — синяки разных оттенков отчетливо проступали там, где его руки жадно хватали ее тело.