Наконец-то вместе - Джудит Макнот

— Так когда же?

— Сегодня утром. Вы вполне определенно высказались, миссис Мэннинг.

Ли мгновенно почувствовала себя последней стервой.

— Простите, доктор, с моей стороны это было слишком грубо.

— И к сожалению, чистой правдой. Я выпишу вас после того, как осмотрю утром, при условии, что вы уедете домой на «скорой».

После его ухода Ли попыталась дозвониться до Бренны, но секретарь уже уехала домой. Значит, придется ждать еще час. Ли медленно, с передышками доковыляла до стула у кровати и принялась листать журналы и газеты, взятые с тележки добровольца, развозившего по палатам легкое чтиво. Пора восстанавливать силы.

В половине седьмого она отложила газеты, кое-как добралась до постели и позвонила Бренне домой.

— Я хотела попросить об одолжении, — начала она. — Правда, немного необычном…

— Не важно, — поспешно перебила Бренна. — Только скажите, чем я могу помочь.

— Утром меня выписывают. Не могла бы ты принести мне одежду?

— Конечно. Что-то еще?

— Да, возьми напрокат полноприводную машину и приезжай сюда. Припаркуйся поближе к больнице, а потом возьми такси. Врач требует, чтобы я уехала из больницы на «скорой», — пояснила Ли, — но долго я в ней не останусь. Как только пересядем в прокатный автомобиль, мы отпустим «скорую».

— А что потом? — насторожилась Бренна. — То есть зачем такие сложности, и не проще ли доехать до города на «скорой»?

— Мы не сразу вернемся в город. Полиция так и не разобралась в моей карте, но я сумею найти место, где слетела с дороги. Хижина, где мы с мужем должны были встретиться, где-то совсем недалеко оттуда.

— Понимаю, но я очень волнуюсь за вас, и потом…

— Бренна, пожалуйста! Без тебя мне не справиться… Голос Ли оборвался от страха и усталости, и Бренна, услышав это, мгновенно капитулировала.

— Я все сделаю, — яростно прошептала она. — И кстати, пока вы не повесили трубку, мне кое-что нужно сказать. Надеюсь, вы правильно поймете…

Ли откинула голову на подушки и приготовилась услышать нечто неприятное: по ее опыту, каждая просьба, начинающаяся этими словами, ничем хорошим не заканчивается. Значит, придется потерпеть.

— А что случилось?

— Я работаю у вас не слишком давно и знаю, что у вас сотни друзей, к которым можно обратиться, и поэтому ужасно польщена… довольна, что вы рассчитываете на меня, а ведь так много людей…

— Бренна, — пояснила Ли с измученной улыбкой, — не хотелось бы разрушать твои иллюзии, но у меня действительно есть сотни знакомых, которым ни в чем нельзя доверять, а вот друзей — раз-два и обчелся. Двое из них сейчас на противоположной стороне земного шара, один затерян в горах. Остальные — случайные знакомые, приятели и люди, с которыми я даже не знакома, — уже осаждаются прессой. Газеты полны дезинформации, гнусных предположений и омерзительных намеков, полученных от моих так называемых друзей и близких знакомых.

Бренна замолчала, очевидно, безуспешно пытаясь придумать другое объяснение.

— Это очень печально, — выдавила она наконец. И, кроме того, менее всего волновало Ли.

— Не думай об этом. Вполне обычная история. Люди, подобные мне, просто обречены на такое существование.

— Спасибо за то, что доверились мне. Это все, что я хочу сказать.

Ли на мгновение закрыла глаза.

— Спасибо за то… за то, что ты есть.

Повесив трубку, Ли собрала остаток сил и сделала еще один звонок. Последний. Своему пресс-агенту Триш Лефковиц. Ли наскоро, без лишних эмоций сообщила ей последние новости, а Триш, проговорив все полагающиеся слова сочувствия и утешения, перешла к делу:

— Сможешь найти в себе достаточно энергии, чтобы дать мне инструкции, как обращаться с прессой? До этого момента я действовала по обстоятельствам.

— Поэтому я и звоню. Утром меня выписывают, но я еду не домой и поэтому не хочу, чтобы репортеры гнались за мной по пятам. Мы с Бренной отправляемся в горы, чтобы найти место, где случилась авария.

— Это безумие. Ты еще недостаточно окрепла…

— Если я сумею найти место, это сузит район поисков…

— Мужчины! — взорвалась Триш. Бесконечный ряд крайне неудачных романов превратил ее в откровенную мужененавистницу. — Логан скорее всего нежится в каком-нибудь уютном, занесенном снегом домике, снисходительно позволяя фермерской жене печь ему печенье, пока мы тут сходим с ума от тревоги, а ты едва стоишь на ногах, но рвешься его спасать.

— От души надеюсь, что ты права.

— Я тоже, — вздохнула Триш. — А теперь дай подумать, как можно отвлечь прессу, чтобы ты сумела благополучно сбежать…

Ли покорно замолчала, представляя, как пресс-агент заправляет за ухо черные, доходящие до плеч волосы и медленно накручивает на палец непокорный локон. Когда-то, в более счастливые времена, Ли любила шутить, что в один прекрасный день этот локон так и останется в руке Триш.

— Ну вот, кажется, так будет лучше всего. Сейчас позвоню пресс-секретарю больницы… Джерри-не-помню-как-его-там и заставлю уведомить всех репортеров, которые там ошиваются, что утром тебя выпишут и доставят домой на «скорой». Потом договорюсь, чтобы от ворот больницы отъехала пустая машина, и будем надеяться, что они станут гнаться за ней до самого Нью-Йорка. Ну как тебе?

— Звучит неплохо. И еще одно: сообщи репортерам, что завтра вечером у себя дома я даю пресс-конференцию.

— Шутишь! Неужели у тебя хватит на это сил?

— Нет, но мне необходимы их помощь и содействие. Полицейский уже работает над портретом человека, который нашел меня после аварии. Если он успеет к завтрашнему вечеру, мы раздадим копии. Я также попытаюсь положить конец слухам, которые распространили сегодня две газеты: будто исчезновение Логана — это просто результат супружеской склоки. Нью-йоркская полиция вызвалась активно участвовать в поисках, но подобные заметки только выставляют полицию в смешном свете.

— Понимаю. Можно спросить: как ты выглядишь?

— Неплохо.

— Никаких синяков на лице и тому подобного? Я думаю о камерах.

— Мне необходимо поговорить с прессой — и плевать, как я выгляжу.

Молчание Триш, по-видимому, означало самое резкое несогласие с подобным заявлением, но, почувствовав, что спорить бесполезно, она сдалась:

— Увидимся завтра утром.

Глава 8

Все эти разговоры хоть и утомили Ли, но по крайней мере отвлекали от мыслей о Логане. Однако стоило ей выключить свет и закрыть глаза, как воображение разыгралось с новой силой, изводя ее ужасами, которые могли приключиться с мужем. Перед глазами стояла жуткая картина: Логан, прикрученный к стулу, с заклеенным пластырем ртом, изнемогающий под пытками ее спятившего преследователя… посиневший, с невидящими, затуманенными болью глазами.