Взгляд с наветренной стороны - Иэн Бэнкс

– А что, если Муетенайв решила присоединиться к пузырю не через пару дней, а прямо сейчас? И они с Прафом останутся тут блуждать, поскольку Йолеус наверняка не знает, что они ушли. Он рванет за Муетенайв, и они останутся на растерзание всяким блуждающим едокам без какого-либо надежного прикрытия.

Оген огляделся в поисках фалфикоров. У него не было с собой никакого оружия. Однажды он отказался от любого защищающего тело устройства, в университете настояли, чтобы он, по крайней мере, прихватил пистолет, – но Оген так и не распаковал до сих пор эту проклятую штуку.

– Надо возвращаться, – быстро повторил переводчик, и в голосе его уже явно слышались нервозность и опасения. 974 Праф, пожалуй, впервые оказался в ситуации, когда рядом не было дерева, служившего ему домом, хозяином, вождем, родителем и возлюбленным. И теперь он боялся, если вообще мог испытывать когда-либо страх.

Оген тоже боялся, но не признавался в этом. Конечно, он не очень боялся, но все же достаточно для того, чтобы надеяться, что Праф откажется сопровождать его к таинственной тени. И тогда они сразу же возвратятся. Сколько же километров отделяло их теперь от Йолеуса? Об этом ученый вообще даже думать не хотел.

– Надо возвращаться, – в очередной раз пропищал Праф.

– Ты, правда, так думаешь?

– Надо возвращаться.

– Хм… Впрочем, я тоже так думаю. Пусть лучше Йолеус решит, что делать дальше.

– Надо возвращаться.

– Да-да! – Оген включил капюшон, тот зашевелился, надулся, как шар, и ученый начал парить в воздухе.

– Надо возвращаться.

– Мы уже возвращаемся, Праф. Возвращаемся. Уже. – Оген чувствовал, как его тянет вверх.

– Надо возвращаться.

– Ладно, хватит, Праф! Мы это и делаем. Не…

– Надо возвращаться.

– Да возвращаемся мы! – рявкнул Оген и надул капюшон сильнее, так что черный баллон плыл теперь над его головой и сильно тянул вверх все сильнее.

– Мы должны…

– Праф!

Праф, наконец-то, расправил крылья как следует и воззрился на черный шар капюшона своего спутника.

– А вот еще, – вдруг заявил он.

Оген посмотрел вниз. Огромная тень начала уже исчезать в дымке, и он с непониманием уставился на переводчика:

– Что такое?

– Йолеусу было бы интересно узнать побольше о вакуумных дирижаблях Цивилизации, – ответил Праф, не спуская взгляда с капюшона. Внутри него сейчас действительно был вакуум, поднимавший Огена вверх.

– Что? Ах, ты про это, – но пускаться в объяснения ученый сейчас не решился и подумал, что надо будет привезти сюда библиотеку получше той, которой он располагает на данный момент. – Я не специалист. Конечно, я путешествовал на них как турист у себя дома, но…

– Ты говоришь о помповых вакуумах. Как они сделаны? – Праф вертелся вокруг капюшона, хлопая крыльями настолько быстро, насколько позволяла густая атмосфера вокруг них.

– Ну, как я понимаю, вакуум находится прямо в сфере.

– В сфере?

– Очень тонкостенной сфере. Ты наполняешь пространство между стенками этим… как его… гелием или водородом, в зависимости от своих склонностей. Правда, чистых газов, наверное, не используют, так, несколько процентов.

– И дальше?

– Потом накачиваешь газ в сферу.

– Ясно. А каков характер этого накачивания?

– Хм… – Оген снова посмотрел вниз, но огромная тень исчезла окончательно.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

КРАЙНЕ ПРИВЛЕКАТЕЛЬНАЯ СИСТЕМА

Запись.

– Это великая симуляция.

– Это не симуляция.

– Конечно. И все-таки, это так.

– Толкайте! Толкайте!

– Я и толкаю!

– Толкайте сильнее!

– Но все-таки, разве вам не кажется, что это долбаная симуляция?

– Ах, нет, не долбаная.

– Посмотрите, я не знаю, что вы делаете, но чтобы вы ни делали, вы делаете это неправильно. Пламя идет прямо из шахты!

– Так полейте его водой!

– Я не могу достать…

– Я действительно нахожусь под большим впечатлением.

– Вы на чем-то стоите, правда?

– Я очень рад, что мы дождались ночи. А вы?

– Конечно. Посмотрите на дневную сторону! Я никогда не видел, чтобы она так сверкала. А вы?

– Не припомню.

– Ха! Мне это нравится! Блестящая симуляция!

– Это не симуляция, вы, буффон! Будете вы слушать?

– Уберите отсюда это пугало!

– Но все-таки – что же это такое?

– Кто, а не что. Хомомданское чучело! Называется Кэйб.

– О!

Они сплавлялись по лаве. Кэйб сидел в центре плоскодонного судна и смотрел на расплавленный ярко-желтый поток реки с оплывающими от жара скалами впереди и на темный унылый пейзаж, через который протекала эта лава. Он слышал человеческий разговор, но не обращая внимания на то, кто это говорит.

– Он уже почти выскочил.

– Просто блестяще! Посмотри-ка! И какое пекло!

– Согласен. Надо вытащить!

– Все в огне!

– Жмите на черные кнопки, а не на светлые, идиот!

– Вложите и выньте!

– Что?

– Блин, горячо!

– Ага! Никогда не испытывал такого пекла!

– Это вовсе не симуляция, а вы идиот.

– Да может кто-нибудь?..

– Помогите!

– Кидайте скорее! Возьмите другое весло!

Они находились на одной из восьми последних ненаселенных равнин Мэйсака. Здесь – и еще на три равнины дальше – Великая река делала опасную петлю через туннель в семьдесят пять тысяч километров, пересекая еще до сих пор формирующийся ландшафт.

– О, горячо! Горячо! Горячо! Охладите!

– Выкиньте отсюда это чучело. Его вообще не приглашали. Он новичок, и без спасательного обмундирования! Если он думает, что он в бассейне, то может делать, что хочет.

– Лучше остановиться!

– Просто нужно больше нагрузки на правый борт.

– Куда?

– На правый. Правый. Борт. На этот правый борт. Блин!

– Хватит ругаться. Впереди туннель! Становится еще жарче!

– О, черт!

– Жарче уж быть не может! Никто не позволит!

– Да будете вы слушать или нет? Это не симуляция.

– Вы упали на, а не в. И не смотрите на меня так – это плотность.

– Могу поспорить, что я и сам все знаю про плотность. Есть комп?

– Нет.

– А имплант?

– Нет.

– У меня тоже. Попытайся найти того, у кого он есть, и вышвырни его отсюда.

– Но он не хочет.

– Болван! Стукни его как следует.

– Это дело.

Люди, особенно люди Цивилизации, вне зависимости, были ли они гуманоидами или чужими, создавали Орбиту на протяжении тысяч лет, но еще задолго до появления высокоразвитых технологий некоторые личности из них, особо любящие развлечения и риск личности, придумали использовать потоки раскаленной лавы для нового вида спорта.

– Извините, у меня есть комп.

– А, это, конечно, Кэйб.

– Что?

– У меня есть комп. Вот он.

– Суши весла! Берегите головы!

– А глаза уже слепит, ребята!

– Прикройте угол!

– Прикрываю.

– Хаб! Видишь это чучело? Говнюк! Выкини его отсюда! Словом, сплав по рекам из лавы стал вдруг с некоторого времени модным развлечением. Причем, традиция предписывала сплавляться без применения всяких передовых технологий и призывала не пользоваться никакими достижениями материальной науки. Наоборот, всяческий риск приветствовался и делал забаву еще более возбуждающей. Это называлось спортом с минимальным фактором безопасности.

– Смотри, весло!

– Поймал.

– Толкай!

– Вот дерьмо!

– Что…

– А-а-а!

– Все в порядке, в порядке!

– Блин!

– Да вы все просто сумасшедшие! Вот развлеченьице! Сам по себе плот – некая платформа с ровным днищем, размером четыре на двенадцать метров, – был керамическим, остальные части делались из алюминизированного пластика, а весла брались деревянные.

– О, моя шевелюра!

– Хочу домой!

– Отчерпывайте!

– Где это чучело?

– Да не ной!

– Вот несчастье!

Этот вид спорта всегда был щекочущим нервы и опасным. И по мере того, как равнины наполнялись воздухом, он становился все опасней. Расходящаяся жара соединялась с воздухом, и скоро дыхание без дыхательных приборов, приводившее к буквальному к сжиганию легких, превратило эту забаву практически в ее прямую противоположность.

– Ах, мой нос, мой нос!

– Спасибо.

– Прыскай!

– Ага.

– А я с другим чучелом. И вообще ничему не верю. Кэйб согнулся: – полотнище паруса билось прямо над его головой, и хотя материал более-менее отражал жар, идущий от потолка туннеля, температура вокруг все еще была экстремальной. Некоторые уже лили на себя воду и брызгались ею беспрерывно. Потоки пара заполняли узкое пространство между лавой и потолком. От огней по краям плота стоял красный полумрак.

– Повреждение!

– Остановите!

– Заберите меня отсюда!

– Мы уже почти… ого-го! Мы нарвались на зубы!

У потока лавы имелись еще и так называемые зубы – некие потеки, напоминающие сталактиты.

– Пики! Спасайтесь!

Один из сталактитов проколол мягкое защитное покрытие плота и унес его прямо в раскаленную изжелта лаву. Покрытие мгновенно загорелось и захлопало от потоков горячего воздуха, напоминая мечущуюся обожженную птицу. Волна жара прокатилась по плоту. Люди дико закричали. Кэйб был вынужден откатиться назад, чтобы избежать новых ударов, и почувствовал, как под ними что-то хрустнуло и завизжало.