Хозяин её жизни (СИ) - Росс Софи

— А вы, значит, уже и с соплей мелкой справиться не можете? — усмехнулся, разглядывая капот с не самым приятным содержимым сверху.

— Так это, приказ был… «Не трогать», — оправдание рабочее, но коллеги издеваться над ними еще долго будут.

— Ладно, компенсирую я. Напарник твой пусть больничный на пару дней возьмет, оплачу по тройному тарифу.

— Э-э, я тоже хочу тройной.

— А тебе тоже глаза подби… — я не успел договорить, потому что сверху резко окатило чем-то вязко-мерзким и холодным.

В первые секунды я пытался искать плюсы в этой ситуации. Не воняет — уже что-то.

— Кефир. Вроде бы, — Илюха успел отскочить в сторону, так что снарядом задело только меня. — У нас там салфетки валяются в бардачке, но вряд ли тебе они прям помогут, босс. Тут бы в душ, пока не засохло.

— В душ, говоришь? — задумался, развернулся и задрал голову так, чтобы видеть окна малышки, которая абсолютно точно нарвалась. — Валите на мойку, двух с заменой пришлите, час даю. И не палитесь, профессионалы, блядь.

Использовать человеческий метод попадания в чужую квартиру бесполезно, так что запасные ключи от квартиры малышки пришлись как раз кстати. Дверь я, на всякий случай, запер с обратной стороны, как только попал внутрь — очень уж хотелось лишить девчонку любых путей отступления.

— Как ты… — сковородка в руках маленькой воительницы повеселила. А вот девочка не была настроена даже на улыбку. Наоборот, скорее. Шарила по мне взволнованным взглядом и медленно отступала назад, крепко сжимая пальцами пластиковую ручку импровизированного орудия защиты. — Это случайность! Я не видела тебя, честное слово!

— А если бы видела?

Обувь — нахер, пиджак тоже. Хотел ещё рубашку снять, но гораздо приятнее это сделают женские пальчики.

— Развела бы водой, чтобы больше досталось, — буркнула себе под нос, но я прекрасно расслышал каждое слово. Только ведь глубже себя закапывает.

— Брось ты это, — головой в сторону её ладоней, крепко сжимающих ручку сковороды. — На парней всё извела или осталось ещё что-то? — идея внезапно ударила.

Изначально хотел затащить чертовку в душ вместе с собой и позлить холодными струями, а сейчас понял, что неплохо было бы отплатить ей той же монетой.

— Не подходи ко мне с таким выражением на лице. Предупреждаю, я буду защищаться, — сама себя в угол загоняет, если я правильно планировку запомнил. — И кричать! Очень громко.

Бешеное притяжение к этой девочке взяло верх, подбрасывая мне самые разные картинки с участием её обнаженного мокрого тела.

— Обязательно покричишь, маленькая. Когда мои пальцы будут у тебя в трусиках в качестве компенсации за эти помои, — ладонью по волосам, заходя на лоб, чтобы стряхнуть мешающие капли внезапного прилюдного душа.

— Это кефир… — лепечет растерянно, а после ротик в растерянности приоткрывает, когда истинный смысл сказанного мной ударяет в голову. — Никаких трусиков!

— Мне нравится твой настрой. Можешь снять сама. Только медленно. И спиной ко мне повернись, эротичнее получится.

— Я не это имела в виду. Убирайся прочь из моей жизни и охрану свою забери. Хватит уже считать меня пешкой на шахматной доске твоих извращений, — почти в точку завернула, только вот с одной поправкой — она не пешка. Королева.

С распахнутыми глазами и подрагивающими губами, вся такая взбудораженная с лёгкой краснотой на щеках, в обычных джинсах. Но даже издалека в ней чувствуется какой-то стержень. Желание сделать себя собственными руками. Не прогибаясь.

— Что тут у нас? — девочку я оттеснил на кухню, где она забилась в угол, так и не выпустив из рук эту несчастную сковородку. — Йогурт. Кто-то сейчас станет сладкой девочкой в самом прямом смысле.

— Зачем он… — договорить не дал. Крышка отлетела в сторону, а уже через секунду малышка взвизгнула от ощущения холода на коже.

От неожиданности девочка потерялась, а я нагло воспользовался этим преимуществом, зажав её между стеной и своим телом, вырвав опасную для моей головы утварь из рук.

— Ты что делаешь?!

Я? Поливаю вишневой жидкостью её ключицы и залипаю над вязкими каплями, которые медленно скрываются в широком вырезе съехавшей на одно плечо футболке. Они скрываются под кромкой спортивного топа, а я оттягиваю его пальцем за середину пониже так, что он создает манящую ложбинку между небольшими упругими холмиками, а затем языком прочерчиваю след на её коже до выступающих ниже шеи косточек и слегка прикусываю одну из них.

Собираю большим пальцем йогурт и пачкаю губы впавшей в ступор малышки. Надавливаю слегка, заставляю её разомкнуть их и поглаживаю горячий язычок до того момента, как на пальце довольно ощутимо сжимаются острые зубы.

Но даже эта боль нихера не снижает степень моего внезапно ударившего в пах желания трахнуть сладкую девочку так, чтобы она сорвала подо мной голос.

— Хочу тебя, Ав-ро-ра, — смакую её имя, перекатываю по слогам на языке, словно таким образом могу коснуться её интимнее ладони под бельем. — Тебя, маленькая, голую и с раздвинутыми ножками. Слушать твои стоны и делать с твоим дрожащим телом разные грязные вещи. Какие только возможно придумать.

Меня заносит.

Откровенно кроет от её невинного личика с хлопающими ресницами. От часто вздымающейся грудной клетки, от стройных ножек, которые облеплены светлыми джинсами как второй кожей.

От миниатюрных ладошек, которыми она пытается меня оттолкнуть, когда я сильнее напираю и залезаю пальцами под растянутую футболку, чтобы ощутить чистый шелк её кожи подушечками.

— А я н-не хочу. У меня есть парень и я не собираюсь спать с первым встречным самоуверенным коз… — договорить малышке не даёт поцелуй.

Жёсткий. Бескопромиссный.

Я набрасываюсь на её губы, сминаю их своими и толкаю язык внутрь влажного рта. Беспощадно подчиняю девочку своим эгоистичным желаниям, шарю ладонями по её телу и ломаю сопротивление жадным напором, когда майка с топом оказываются оттянуты вниз, а мои пальцы находят затвердевшую тугую вершинку.

Соблазн в чистом виде, потому что не так уж сильно малышка упирается руками мне в грудь. Потому что не пытается укусить, когда я в очередной раз после передышки на порцию кислорода в лёгких впиваюсь в её губы, покусываю и зализываю припухшие следы. Потому что когда моя ладонь накрывает впалый живот над джинсами, девочка стонами поощряет движение пальцев под кромку пояса.

— Ещё хочешь, чтобы я ушёл?

— Да…

— А твои трусики говорят об обратном. Мокрые, девочка. До неприличия, — всхлипывает, когда я толкаю пару пальцев под обычный хлопок, извивается и сама трётся о мою ладонь, пока я вылизываю её шею, собирая языком остатки вишневого йогурта. — Я бы трахнул тебя в душе, но габариты этой ванной не позволят нормально развернуться, так что отложим до возвращения в мой дом. Сними с меня рубашку.

Отрицательно мотает головой, вздрагивает, стоит мне губами коснуться бьющей жилки на горле и прикусить кожу, нетерпеливо втягивая ту в рот до красного пятна на молочном бархате.

— Давай, маленькая. Нам обоим будет чертовски хорошо, если ты начнешь слушаться.

Её пальцы почти дотянулись до первой пуговицы. Почти.

Херов дверной звонок всё испортил.

Глава двадцать третья. Аврора

— Мышка, я к тебе с просьбой. Ставь чайник, твою любимую шоколадку по пути купил, — Дима отодвинул меня в сторону и начал расшнуровывать свои кроссовки, буквально впихнув мне в руки прямоугольную сладость в шуршащей обёртке.

И он опять назвал меня грызуном. Я всегда бесилась от этой дурацкой «Мышки», потому что каждый раз создавалось ощущение серого комка шерсти с противным тонким хвостом. А еще мыши всегда являются чем-то мимолетным в жизни, потому что очень быстро убегают в свои норки.

Другое дело — «Маленькая»…

Почему-то прямо сейчас захотелось услышать это от Дамира.

— Слушай, я не буду вокруг да около, ладно? Одолжишь мне денег, Мышка? Я несколько дорогих бутылок разбил в прошлую смену, надо бы вернуть в кассу недостающее, пока не заметили. Я же знаю, что у тебя есть.