Уорлегган - Уинстон Грэм

— С моей стороны — не внезапное, капитан Полдарк. Я тщательно его планировала. Эта карета, кучер, багаж. Но дядюшка Рэй меня не приглашал, а раз мы едем, пожалуй, даже быстрее почты, не думаю, что он успел получить от дядюшки Уильяма письмо с предупреждением.

Увидев выражение лица Росса, она засмеялась:

— Именно так люди обретают независимость. Помните, мы обсуждали это на приеме у Тревонансов.

Итак, подумал Росс, она намерена заполучить Дуайта, если сможет. Зачем же я забрался в эту карету и принял услугу? К чёрту слабый пол. И вдруг, непрошено, мелькнула мысль о другой женщине... Элизабет, такая уязвимая в своей скорби и чёрных одеждах, всё ещё недосягаемая и, тем не менее, опасно близкая. Его первая любовь, она до сих пор его любит, как недавно призналась, а теперь во всем полагается на него. Когда стоящих между ними препятствий стали вдвое меньше, они стали чаще видеться — теперь она от лица своего сына Джеффри Чарльза распоряжалась половиной акций шахты, а сам Росс, как единственный родственник мужского пола, стал главой семейства Полдарков и душеприказчиком по завещанию кузена.

Со смертью Фрэнсиса в жизни округи образовалась неожиданная пустота. Теперь все его обязанности перешли к Россу. Мистер Оджерс, приходской священник Сола и Грамблера, по всем вопросам обращался к Россу, казалось, даже ожидал от него, что тот пересядет в церкви на скамью Фрэнсиса и станет еженедельно снабжать семейство Оджерса провизией. И нужно было найти нового судью. Эти обязанности со времен Вильгельма и Марии [2] исполняли Полдарки. Можно ли предложить судейское место человеку, который ранее выражал свое презрение к этому поприщу? Всё это оказалось очень сложно.

В карете установилась тишина. Росс чувствовал, что удача от него отвернулась, и совсем пал духом. Вчера он получил официальное извещение от Кэрри Уорлеггана, что через четыре недели наступит срок погашения векселя, и сегодня пытался изыскать деньги. С кредитами везде было сложно, но главная сложность заключалась не в этом. Главным препятствием была Уил-Грейс. Каждый, кто разбирался в этом деле, знал, что она не дает прибыли.

Можно дать взаймы тысячу фунтов нуждающемуся сквайру и рискнуть ради процентов. Но никто не станет одалживать деньги человеку, чья шахта находится на грани разорения. Сделавший это будет лицезреть, как его капитал тает на глазах, будто откачивается насосом. Без сомнений, это стало одной из причин, по которой Натаниэль Пирс отделался от векселя, радуясь, что успел, пока еще не накопилась задолженность.

Росс вовсе не стал бы его винить, если бы вексель попал к кому угодно, но только не к Уорлегганам. Но разумеется, никто кроме Уорлегганов его бы и не купил. Им нужны были не деньги, им нужен был Росс.

Примерно через неделю после смерти Фрэнсиса в туннеле, который он обследовал, нашли немного хорошей руды, но с сентября это оказалось единственной находкой. Марк Дэниэл так некстати именно в это время исчез где-то в водовороте французских событий, до сих пор никто не мог отыскать его следов. В некоторых частях Англии на полях до сих пор лежали почерневшие зерновые. Спасенная каким-то чудом, благодаря лености врагов, Франция воспрянула духом, и на прошлой неделе ее новые армии захватили Брюссель. Все начали задумываться о грядущих бедствиях и войне.

Наконец карета свернула к воротам Киллуоррена, и кучер осторожно правил по заросшей дорожке к манящему свету у парадной двери. Ему пришлось позвонить три раза, прежде чем дверь открыла служанка.

— Боже ты мой, мисс Кэролайн, мы же только утром убрали вашу комнату. Входите же, мэм. Хозяин вас ждет?

Росс последовал за Кэролайн в зал. Обычный дом, где можно согреться, но довольно убог для джентльмена. Три свечи в стеклянных емкостях едва освещали полированные серванты из темного дуба и мраморные бюсты у подножия узкой лестницы.

— С вашего позволения я не стану беспокоить вашего дядюшку. Вы наверняка устали с дороги, и он будет рад вас видеть...

Кэролайн улыбнулась, развязывая шляпку.

— Не настолько, как вы думаете, — тихо ответила она. — Так что с вашей стороны было бы любезностью подняться наверх, пока седлают другую лошадь. Не беспокойтесь, надолго вы не задержитесь, всего на бокал вина, большего вы от него всё равно не дождетесь. Когда я живу здесь, его манеры становятся лучше, но я отсутствовала несколько месяцев, и боюсь, он снова принялся за старое.

Около семи часов Демельза послала за Дуайтом, тот был свободен и сразу же приехал, чтобы осмотреть Джереми.

— Обычное дело — воспаленное горло и небольшой жар. Он к этому предрасположен.

— Слишком предрасположен, — сказала Демельза, нехотя отпустив Джереми. — Каждый раз, когда это случается, я вспоминаю Джулию, и меня саму лихорадит. С Джулией никогда такого не было, по крайней мере, до последнего раза...

— Некоторые дети к этому склонны, а другие нет. Но ты все равно зови меня каждый раз, просто на всякий случай. Росса нет дома?

— Поехал по делам в Труро, а оттуда ему пришлось ехать в Редрат, повидаться с Тревисиком. С насосом что-то не так, хотя мне кажется, что теперь можно и вообще не беспокоиться, разницы никакой, — Демельза быстро нагнулась, чтобы подхватить Джереми, когда он сонно потянулся к ней. Она искоса посмотрела на Дуайта, на ее бровь упал локон. — Думаешь, я его балую, Дуайт?

Тот улыбнулся.

— Да. Но это вполне естественно и в порядке вещей. Через три или четыре года всё переменится.

— Я не хочу, чтобы стало как у Элизабет с Джеффри Чарльзом.

— Не беспокойся на этот счет. Взгляни на него — он уже в два раза больше, чем несколько месяцев назад... — Дуайт запнулся. — Это Росс?

— Наверное. Он уже давно должен был приехать, — Демельза подошла к окну и выглянула наружу. — Да. Но на чужой лошади. Надеюсь, ничего не случилось.

Сейчас она не могла выпустить из рук Джереми, а когда наконец уложила его в постель и спустилась, Росс уже расположился в гостиной и настоял, чтобы Дуайт остался на ужин. Дуайт пытался найти предлог отказаться, но без толку, и, в конце концов, с улыбкой сдался, а миссис Гимлетт поставила третий прибор.

— Нам нужен гость, Дуайт, — сказал Росс. — В последние дни мы пали духом, а твой долг как нашего доктора — присматривать за нашим душевным состоянием. Если нынче вечером кто-нибудь переломает кости, тебя найдут и здесь, так что твоя совесть чиста.

— С моей совестью никаких проблем. Но мне жаль слышать о твоем состоянии.

— Позже расскажу подробности. Целый день я пытался найти деньги, а на этот счет можно разговаривать в приличном тоне только на полный желудок.

— Надеюсь, ты не продал Брюнетку, — сказала Демельза, — иначе ужин будет испорчен, еще не начавшись.

— Нет... Она потеряла подкову неподалеку от леса Стиклера, и меня подбросили в карете до Киллуоррена, там я одолжил лошадь и отправился домой.

Внезапно повисла пауза. Демельза подняла бровь.

— До Киллуоррена? В карете мистера Пенвенена?

— У мистера Пенвенена нет кареты, — сказал Дуайт.

— Это была Кэролайн Пенвенен, — объяснил Росс. — Приехала из Лондона... Или из Оксфорда? Дядя ее не ждал. А ты, Дуайт?

— Ждал.

Чтобы заполнить возникшую паузу, Демельза сказала:

— Полагаю, она решила сделать дяде сюрприз. Когда она была здесь в последний раз, в мае или июне? Наверное, так странно — жить на два дома.

Поскольку мужчины молчали, Демельза наклонилась и потушила одну из свечей.

— Они пришлют завтра Брюнетку, Росс?

— Нет нужды это обсуждать, если не хочешь, Дуайт. Но мы старые друзья, а иногда не мешает выговориться. Она спрашивала о тебе и сказала, что надеется вскоре с тобой увидеться.

— Как ее принял дядя?

— Не слишком любезно. Думаю, она была рада моему присутствию. Но она не выносит, когда вынуждена о чем-то просить, да ты и сам наверняка знаешь, а когда я уезжал, Пенвенен, похоже, сменил гнев на милость.

Дуайт теребил тонкими пальцами салфетку.

— Вы не просто старые друзья, вы старейшие и самые лучшие. Если лучше это обсудить... то, что происходит между мной и Кэролайн, я был бы рад. Но сомневаюсь в этом... Возможно, я должен вам все объяснить, и в этом случае...

— Ты ничего нам не должен, — сказал Росс. — Но печально видеть, что проблемы разрастаются, а ты даже этого не осознаешь. Ты ведь знаешь, как это бывает.

— Ты хочешь сказать, я знаю, как это было в прошлый раз? Теперь опасность в другом, разве не так? Что ж, признаюсь, я люблю Кэролайн, и мы переписываемся, теперь она снова здесь, к добру это или к худу, но мы вскоре увидимся. У меня нет денег, а у нее их много, так что наши отношения... Тебе она совсем не нравится?

Вопрос был адресован Демельзе и застал ее врасплох.

— Нет, Дуайт. Я ее не знаю, мы едва обменялись парой слов, нельзя же не любить человека, которого не знаешь. Да и не мне ее судить.