Оборона Одессы. 1941. Первая битва за Черное море - Анатолий Юновидов

Командир 25-й СД полковник Захарченко ввел в бой дивизионный резерв, и к 22 часам румын удалось выбить из северной части села[61].

Совместно с резервом 2-й батальон 287-го СП и 2-й батальон 31-го СП, атакуя с разных направлений, пытались захватить южную часть села. Но, несмотря на то что бой продолжался всю ночь, выбить румын с южной окраины так и не удалось[62].

Весь следующий день 25-я стрелковая дивизия пыталась выбить противника из Кагарлыка. Но сил для этого было явно недостаточно. Если бы оба полка дивизии заняли жесткую оборону, возможно, им удалось бы удержаться на прежних позициях при помощи поддерживающей их артиллерии. Но вместо этого 287-й полк наносил удары по противнику а 31-й, тоже периодически переходя в контратаки, пытался не допустить его дальнейшего продвижения. В результате румыны к вечеру заняли все село и, отжав полки еще дальше друг от друга, смогли продвинуться на 3 км в юго-восточном направлении[63].

Продвижение противника было не особенно значительным и не создавало непосредственной угрозы ни Одессе, ни Беляевке. У командования Приморской армии на этот момент было в резерве достаточно сил, чтобы наглухо запечатать прорыв, не допустив расширения его участка. Но командование армии приняло решение немедленно наступать и восстановить положение решительным контрударом. Масла в огонь подлили и руководители города и области, обеспокоенные не столько потерей Кагарлыка, сколько непосредственной, по их мнению, угрозой насосной станции у Беляевки, и также требовавшие исправить положение.

Для исправления положения командующий армией генерал-лейтенант Софронов создал ударную группу, в которую были включены 1-я кавалерийская дивизия, 90-й стрелковый полк 95-й дивизии и усилившие их 5 недавно починенных в Одессе легких танков[64]. Она должна была сосредоточиться в районе хутора Дар Природы — село Зисарево и оттуда атаковать противника в направлении Кагарлык — Граденицы. Командование группой возлагалось на командира 95-й дивизии генерал-майора Воробьева, нанесшего накануне в Западном секторе чувствительное поражение 3-й пехотной дивизии румын[65].

Объяснить назначение Воробьева чем-то иным, кроме достигнутого им успеха, трудно. Его собственная дивизия в это время отбивалась от крупных сил противника, и положение ее было более чем напряженным. После того как 90-й стрелковый полк временно перебросили в Южный сектор для участия в контрударе на 25-километровом фронте, два полка и один пулеметный батальон 95-й стрелковой дивизии противостояли 5 румынским дивизиям[66]. Для прорыва же фронта на участке дивизии румынам могло хватить и всего трех дивизий первого эшелона.

На участке контрудара уже имелись два командира дивизий, которым можно было поручить командование ударной группой. Но кандидатуры полковника Захарченко, командовавшего Чапаевской дивизией, и генерал-майора Петрова, командовавшего 1-й кавалерийской дивизией, не устроили Софронова. Возможно, потому, что Петров в последние дни находился в резерве и не успел еще приобрести на Одесском плацдарме значительного опыта, а дивизия Захарченко отдала противнику Кагарлык.

Сам Воробьев, правда, командовал дивизией всего 5 дней, но за это время наступавшие на его позиции румыны успели понести такие потери, что по его приказу ночью перед румынскими позициями был установлен щит с надписью:

«Командиру 3-й пехотной дивизии. Советское командование предлагает вам 16 августа с 12 до 16 часов убрать трупы и своих раненых солдат и офицеров. В это время наши войска не будут вести огонь».

Чапаевская дивизия получила задачу, удерживая занимаемый рубеж, контратаковать противника в направлении западной окраины Кагарлыка. Для ее усиления были выделены из состава Восточного сектора танковый взвод, один дивизион 69-го артиллерийского полка и одна батарея 134-го гаубичного полка[67].

В Южный сектор был направлен и 136-й запасной стрелковый полк. Он получил приказ к 6 часам 17 августа занять и оборонять промежуточный рубеж на линии Карсталь — Фрейденталь, не допуская прорыва противника в направлении Вакаржаны — Дальник. Ввиду того, что полк являлся по существу учебным и занимался подготовкой пополнения из призываемых одесситов, он не имел тяжелого вооружения, положенного но штату стрелковому полку, и его активное участие в боевых действиях не предполагалось.

Необходимая для выполнения поставленных командованием задач перегруппировка войск была проведена в течение ночи на 17 августа[68].

Контрнаступление Воробьева

(17–18 августа)

Контрудар группы Воробьева начался «точно по расписанию». Собственно, это было единственным в ходе операции, что удалось сделать по разработанному плану. В Одессе остро ощущался снарядный голод. Боеприпасы, необходимые для проведения артподготовки, предшествующей контрудару, были доставлены из Севастополя для экономии времени не транспортами, а на двух новых быстроходных эсминцах-«семерках». «Беспощадный» и «Безупречный» шли самым полным ходом, форсируя котлы так, что обгорали трубы. Однако большую часть боеприпасов, вовремя доставленных в Одессу, на передовую из-за нехватки автотранспорта до начала артподготовки подвезти не успели. В результате время проведения артподготовки было сокращено, а расстояние до Одесского залива оказалось слишком велико, чтобы можно было использовать 130-мм орудия новых эсминцев. Поддержка авиации также оказалась неэффективной, так как штурмовка вражеских позиций производилась лишь истребителями 69-го ИАП. Оба полка 1-й кавалерийской дивизии Петрова, двигавшиеся в пешем порядке, к началу контрудара опоздали[69].

Огневые точки противника, не подавленные ни артиллерией, ни авиацией, вели интенсивный огонь, нанося наступающим частям значительные потери, постоянно прижимая их к земле и сильно замедляя темп наступления. Провести повторную штурмовку вражеских позиций не позволили истребители противника, прикрывавшие деревню и, в свою очередь, активно штурмовавшие наступавшие советские части. Низкий темп наступления позволил румынам во время подтянуть к месту боя резервы[70].

Первые контрудары противник начал наносить по флангам наступающих еще в первой половине дня, стараясь замедлить их продвижение в центре. При этом исключительную активность проявляла вражеская авиация — за день было отмечено до 100 одиночных и групповых налетов, в основном бомбардировщиков Ю-88 и истребителей ME-110 и ME-109, бомбивших и штурмовавших наступающие части со всех высот, вплоть до бреющего полета[71].

Полки Чапаевской дивизии, понесшие накануне большие потери при попытках отбить Кагарлык собственными силами, не могли эффективно атаковать даже при поддержке танков. Прекратив контратаки, они сами с трудом сдерживали натиск противника. На участке 287-го СП румынам удалось отбросить одну из стрелковых рот и выйти в тыл 1-й батареи 69-го артиллерийскою полка. Обойдя батарею с левого фланга, противник открыл по ее расположению сильный пулеметный огонь. Командовавший батареей младший лейтенант Лысый сумел развернуть орудия по направлению к пулеметам и отбросил противника огнем прямой наводкой, после чего отошел на новую позицию.

Бой шел практически на уничтожение и отличался настолько большим ожесточением, что командование Приморской армии даже упомянуло об этом в своем донесении командованию Южного фронта: «В р-не Кагарлык весь день идет исключительно напряженный бой, обе стороны несут значительные потери от огня минометов, артиллерии и авиации»[72].

После того как в артполки были подвезены остававшиеся снаряды, советские орудия повели интенсивный огонь по частям противника, оборонявшим село, и к 13 часам батальон 90-го СП ворвался на южную окраину Кагарлыка[73].

Полностью Кагарлык удалось занять лишь около 16 часов, после почти 10-часового боя, когда в бой за село был введен 2-й батальон 31-го СП. После взятия села батальоны короткое время пытались продолжать движение вперед, однако части ударной группы генерал-майора Воробьева понесли во время длительного боя за село слишком большие потери и были быстро остановлены противником. Для всех, и в том числе для румын, стало понятно, что части ударной группы окончательно утратили пробивную способность. Полки же 25-й дивизии, поддерживавшие группу слева, утратили ее еще раньше. Воробьев приказал прекратить наступление и перейти к обороне на занятых позициях. Однако сил прочно закрепиться в Кагарлыке уже не было. Обстановка стала быстро ухудшаться.

В течение дня румыны успели сориентироваться в ситуации, правильно оценить сложившуюся обстановку, а затем и воспользоваться ей. Румынские удары стали наноситься на все больших участках фронта. Помимо атак на Кагарлык румыны снова начали отвлекающие удары на Беляевку, которые из-за благоприятной для обороны местности опять удалось отразить даже измотанным частям 25-й дивизии. Незначительно продвинуться противнику удалось только несколько южнее Кагарлыка.