Легенда о Хуме - Ричард Кнаак

В комнате находились еще два рыцаря. Один был невысокий и полный, обладающий недюжинной силой и острым умом. Он был лыс, с козлиной бородкой. Арак Снайпер. Фамилия подходила ему как нельзя лучше: он был первоклассным стрелком из лука. Даже кочевники из южных провинций относились к Снайперу с уважением. Он мог любому из них дать сто очков вперед в верховой езде и стрельбе из лука. Рыцарей верховой езде и стрельбе обучал именно он. Арак был командиром ордена Короны.

Вторым в комнате был Беннет, сын Великого Магистра, племянник Верховного воина, рыцарь ордена Меча. Он, казалось, не замечал, что в комнату кто-то вошел. Присутствие Беннета обеспокоило Хуму больше всего. Олицетворение рыцарства, Беннет мог с легкостью процитировать любую строчку из любого тома устава и постановлений — со времен Винаса Соламна. Пожалуй, только благодаря Беннету Хума до сих пор оставался в ордене. Имевшаяся в руках Беннета власть давала ему много возможностей исключить Хуму из ордена, но он считал позорным сделать что-либо, что противоречит уставу. Когда Хума, несмотря на свою сомнительную родословную, стал рыцарем, Беннет не стал над ним насмехаться. Сын Великого Магистра воспринял это как неприятность, с которой приходится мириться. Хотя Беннет и пользовался авторитетом среди многих рыцарей, но настоящих друзей в ордене так и не обрел. Беннет очень любил своего отца. Знавшие государя Трейка в молодые годы говорили: отец и сын похожи как две капли воды. У обоих были ястребиные лица и орлиный взгляд. Род Бакстри принадлежал к самому древнему в стране дворянскому роду. Да, это были чистокровные дворяне Соламнии.

Наконец Беннет обернулся и на мгновение встретился глазами с Хумой. Взгляд его был неприязненным.

— Вы можете уйти или остаться, Ренард. Как пожелаете.

— Если Верховный воин не возражает, я останусь, — ответил Ренард.

Очевидно, этот ответ не понравился Беннету. Сын Трейка ненавидел Ренарда почти так же, как Хуму, но совсем по другим причинам. Ренард почти со всеми держался на равных. Для Беннета, который мнил себя совершенством, это было нестерпимо.

Оба рыцаря враждебно посмотрели друг на друга.

А государь Освал обратился к Хуме:

— В обычных условиях ваше сообщение принял бы государь Арак, но, учитывая, что ситуация может измениться с минуты на минуту, мне хотелось бы самому, и тотчас, выслушать вас. Беннет и Арак согласились со мной.

Беннет искоса взглянул на своего дядю и опять уставился на Ренарда.

— Вы готовы начать?

— Милорд… — Хума проглотил комок в горле.

Затем он успокоился и изложил подробности происшедшего в четких и точных фразах. Три командира слушали его внимательно. Хума сказал и о Магиусе, хотя опустил большую часть их разговора.

Замолчав, он смотрел перед собой в напряженном ожидании. Государи-рыцари, повернувшись друг к другу, заговорили шепотом. Хума не мог услышать о чем.

Но вот государь Снайпер обратился к Ренарду» так как тот был командиром Хумы:

— У вас будут какие-либо дополнения, рыцарь Ренард?

— Я хотел бы только добавить, что послал рыцарей тщательно осмотреть место схватки и в отсутствие Хумы назначил нового командира охраны.

Хума почувствовал почти непреодолимое желание вмешаться в разговор, но он уже научился сдерживать себя.

Ренард, как всегда, невозмутимо стоял рядом с ним.

— Ясно, — сказал государь Освал. — Тогда будем считать разговор законченным. Рыцарь Хума, я посоветовал государю Снайперу дать вам возможность искупить ваш проступок. Очевидно, вам пришлось столкнуться с колдовством исключительной силы, и только этим я объясняю ваш уход из лагеря без разрешения.

Взгляд Беннета был уничижительным, но Хума почувствовал: гора скатилась с его плеч — и не придал взору своего недоброжелателя никакого значения.

— Спасибо, милорд… Милорды.

Верховный воин повернулся к Хуме и Ренарду:

— Рыцари Хума и Ренард, вам надо как следует отдохнуть.

Ренард спокойно кивнул. Казалось, он предвидел, что разговор закончится именно таким образом.

Они вышли, а командиры снова заговорили. Послышался недовольный голос Беннета. Он полагал, что по уставу Хуму требовалось сурово наказать. Хума и Ренард не услышали, что ответили Беннету Верховный воин и Снайпер.

— Все прошло гладко, — сказал Ренард небрежно.

Хума смотрел в сторону:

— Благодарю вас, Ренард.

— За что? Кто-то же должен спасти вас от самого себя. Но Беннету я ни в коем случае не доставлю удовольствия торжествовать.

Слова Ренарда заставили Хуму задуматься. Подчас ему было трудно понять своего командира.

Весь путь они прошли молча.

Перед Хумой выросла большая бронзовая башня. Она возвышалась над краем пропасти. Хума знал: эта пропасть является нереальным миром. Башня, хотя и была металлической, уже начинала разрушаться. Хума чувствовал: неведомая сила вопреки его воле ведет его ко входу в башню. Он видел людей, которые давно уже умерли. Прокаженные улыбались безгубыми ртами. Женщина, умершая когда-то от чумы, хотела дотронуться до его руки. С ужасом Хума узнал в этой женщине свою мать. Хума поклонился ей, но она тотчас исчезла. Возникший перед ним в земле люк опустился. Изнутри чья-то рука приглашала его войти. Перед Хумой предстал кто-то высокий, в ветхой одежде и с поржавевшей короной. Вместо лица под короной были только два кроваво-красных глаза, окруженных пустотой. Люк тихо закрылся за Хумой.

Рыцарь проснулся весь в поту. Лагерь еще не пробудился, но уже близился час побудки. Хума вздохнул с облегчением.

После увиденного во сне не было никакого желания попытаться снова заснуть. Никогда прежде сновидения не вызывали у Хумы такого ощущения реальности: казалось, все было наяву. Некоторые рыцари называли такие сны вещими, но Хума не знал, как ему следует истолковать свой сон.

Ощущение реальности вызывали не бронзовая башня и не призраки, обитавшие в ней. Реальностью в этом сне стали давние рассказы одного священника о богах, возжелавших уничтожить свет. Одним из них был Моргион. Если эта бесконечная война на земле была выгодной кому-нибудь из богов, то прежде всего Моргиону.

Разруха ныне царила повсюду, даже в городах, еще не затронутых непосредственно боевыми действиями. Это коснулось и столицы Эргота; правда, ходили слухи: сам император даже и не знал, что идет война. Вслед за разрухой пришли эпидемии. Пока была жива мать, Хума жил не зная забот. Но после ее смерти от чумы все в его жизни изменилось. Оставшись один, Хума постоянно словно бы слышал в своей душе зов отца, которого он никогда не знал. Этот зов руководил им, но стоило ему…

Стряхнув с себя кошмар сна, Хума встал и стал обдумывать дела предстоящего дня. Ренард пообещал поговорить с государем Снайпером ( том, чтобы увеличили отряд Хумы. Обида на Ренарда в связи с Магиусом была забыта. Надо было помнить о более серьезных вещах.