Эдем 8 (СИ) - Афинский Владислав

— Я могу попробовать и на Великую Арену товар поставлять, — предложил сидящий напротив Синрив, который закончил свой отчёт и теперь выслушивал дальнейшие планы.

— Нет, бизнес Великой Арены в Саросе самый малый и уже полностью поделенный. Любая попытка изменить баланс сил будет в клыки принята кланом Яростной Поступи. С ним на конфликт выходить нельзя. Наоборот, ты должен будешь с ними подружиться, поставляя это самое мясо для их лучших бойцов. Плюс ты зверолюд, тебе будет легче найти с ними общий язык. Займи свою нишу, объедини мелочь, увеличь производство мяса и прибыль Великой Арены, после этого ты станешь их выгодным союзником.

Беседа длилась долго, но в конце концов Синрив получил все указания и отправился выполнять поставленные перед ним задачи в Сарос. Лансемалион Бальмуар же останется в Ландосе, где продолжит начатое своим подчинённым дело. Ну а пока что нужно ещё отправить ряд указаний других смертным. Всё же в маленькой империи уже довольно много разных управленцев, имена которых не имеют особого значения, однако именно на их хребте держится разрастающуюся финансовая машина. И им требуется давать советы, попутно следя за их профессиональным ростом.

— Господин Бальмуар, — внезапно, после тридцати семи минут с ухода Синрива, к столику подошла почти не одетая работница ресторана.

Чистокровная эльфийка, но не совсем понятно какой расы. Да, эльф — тоже вид, раса — тёмный эльф, морской эльф или лесной, а также ещё сотни других различных ответвлений, живущих в разных мирах. Благодаря общему виду они в принципе могли друг с другом размножаться, но из-за необъятности ойкумены Совета и трудности чёткой классификации иногда находятся представители, которые даже в рамках одного вида или даже расы не могут размножаться: пример опять же человек и человек-сильный-паресис. И при этом если в контексте зверолюдов всё понятно — там что не раса, то отдельный Великий Предок, который может быть львом или птицей, даже внешне понятно, что общего потомства у таких особей быть не может — то вот расы эльфов друг от друга внешне мало чем отличались. Схожее телосложение, порой другой цвет кожи, форма ушей и цвет глаз — ничего критичного. Но вот уже ментальные тела вообще даже сравнивать порой не получалось. Ну и ментальные тела в оставлении потомства тоже играют огромную роль, особенно у смертных, которые с рождения являются полноценными паресисами.

— Вы просили принести вам разогретое лекарство, как только наступит полночь, — ласково, как и полагается рабыне, произнесла работница, выгибаясь над столиком перед клиентом.

Изящное тело, не стеснённое лишней одеждой, грациозно эльфийка буквально чуть ли не легла на столик. Обеими ручками она через весь стол поставила лекарство, попутно сжимая свои сочные груди и всячески пытаясь завлечь посетителя на нечто более интересное, чем просто ужин, что в принципе неудивительно, ведь от этого напрямую зависит как доход заведения, так и её личный доход. И на самом деле ей вполне удалось заинтересовать Лансемалиона Бальмуара, который отложил перьевую ручку и начал спокойно выпивать снадобье.

— Почему ты фиолетовая? — прямо спросил аристократ, который на самом деле не помнил ни одного упоминания о таких эльфах, хотя ойкумена Совета действительно огромна и всё узнать о ней просто невозможно. — Ты точно эльфийка?

— Конечно, — честно призналась рабыня, которая уже залезла на столик и начала ползти к клиенту, вынужденного спрятать все письменные принадлежности в пространственный артефакт, чтобы ничего не запачкалось. — Вот, можете потрогать мои ушки, они совсем не накладные. Кожа тоже не покрашена, как и линз я не ношу.

— Действительно, — согласился Ланс, пристально вглядываясь в сияющие ярко-голубым огнём глаза, а затем, поправив рабское платье, он заглянул и в другие места. — На тон темнее…

— А фиолетовая я, потому что родом из довольно далёкого мира. — Эльфийка уже приблизилась максимально близко и уселась на коленки клиента, лицом к оному, начав играться с воротником фрака, попутно лаская и шею. — Маленькая и тихая планета, где никогда не было войн. Хотя мы всегда являлись частью Совета и вроде как участвовали в Священной Войне, но ни одной стрелы не было выпущено, да и враги к нам не пришли. Сами мы к ним тоже не пошли. А там уже и всё закончилось…

— Продолжай, — Лансу действительно было интересно, да и лекарство уже начало действовать, так что лишние эмоции начали уходить, позволяя расслабиться, пусть и влечение тоже несколько притуплялось.

— Наше солнце, родная звезда, сильно отличается от звезды, что греет Эдем, — рабыня аккуратно обняла клиента за шею и её тёплые губы теперь касались мочки уха, а затвердевшие соски чувствовались даже сквозь одежду. — Мягкий, но слабый и тусклый свет, вечные сумерки и высокая концентрация сумеречной руды в недрах планеты. Вся флора в результате приобретает фиолетовые оттенки, а фауна уже подстраивается. С такой кожей нам легче прятаться и выживать.

— Ты говорила о мирном мире. От кого вы там прячетесь?

— Верно, мирный мир, такая вот тавтология… войн нет, но жизнь всегда будет борьбой. Хотя мы никогда не охотились ради излишков и нашли общий язык даже с хищниками. В результате в конфликтах… как-то не было нужды что ли… у нас просто никто не думал о том, а как бы заполучить ещё больше, — переходя на шепот рассказывала девушка, томно дыша совсем рядом. — Если охотник убивал зверя, то приносил тушу и делился со всеми. Кожа, когти, жилы, даже кровь — всё использовалось на полную, чтобы ничего не пропало зря. Мы брали лишь столько, сколько необходимо для выживания. Наверное, поэтому войны и обошли нас стороной… ведь не было причин ссориться между собой, а население мира из-за этих принципов крайне маленькое и особо не растёт, так что вербовочный пункт не поставишь, как и производства не наладишь, ведь рук просто не хватит, особенно с учётом нежелания местных что-то менять. Зачем нам эти фабрики и заводы? И так нормально живём.

— Прямо утопия… — мечтательно протянул Ланс, не веря, что где-то может существовать такой мир, но приятно было утонуть в прекрасно пахнущих волосах лицом и умом в наивных фантазиях.

— Для кого как… водопровода, печей и прочих промышленных чудес у нас нет. Как и духов, и наркотиков, борделей, классов и рангов, мечей и всё тех же войн… но уверена многим гражданам Эдема мой мир покажется адом.

Эльфийка улыбнулась и уже хотела поцеловать своего клиента, который, кажется, достаточно раскрепостился после разговора, как вдруг неожиданно сзади появилась демоница.

— Хватит занудствовать, а то наш аристократ кажется сейчас совсем уснёт, — осудительно произнесла ещё одна рабыня, которая не стала тратить время на прелюдии и сразу же прижалась алой и горячей грудь к щеке аристократа, собираясь забрать его всего к себе. — Вам нравятся дьяволицы с рожками?

— Тебя сюда никто не звал, иди займись чем-нибудь другим! — тут же мягкость и доброта исчезли из эльфийки, доход которой попытались забрать.

— Ой, да брось, тебя одной ему точно не хватит. Да и… ты ему не понравилась. Уже сидишь тут столько времени, а он даже тебя не полапал, в отличии от меня… — с этими словами рогатая чертовка схватила руку клиента и настойчиво разместила её между своих бёдер. — Ох, какой настырный! Можешь засунуть их глубже.

Двигаясь самостоятельно и крайне ловко, рабыня уже принялась наигранно постанывать, чем ещё сильнее раздражала эльфийку, смирившую свою коллегу взглядом полного и невероятого осуждения: никакого профессионального этикета!

— Ты не демон, — уверено произнёс Ланс, которого рожками, хвостом и алой кожей не обманешь, особенно после недавного посещения преисподней.

— Вот видишь, — обращаясь к эльфийке продолжала говорить чертовка. — Сильный маг, сразу меня раскусил. Как бы третью не пришлось звать. Но знаете… я пусть и настоящая демоница, но тоже знаю толк в похоти.

На самом деле после событий на проклятом острове и прорыве некоторых тварей, интерес к демонам существенно вырос. На рынке начали продавать грешных тварей, очень опасных, но таких притягательных. В своих безумных порывах лариосы платили чудовищные суммы, чтобы ощутить нечто новое. Ну и под шумок подсуетился мелкий бизнес, который начал просто переодевать своих обычных шлюх под демониц, попутно романтизируя образы.