Я прячусь от ветра (СИ) - Питкевич Александра "Samum"

Усталая, снова страдая от насморка, я обернулась к своим помощницам, махнув им рукой, чтобы сматывали нить. До середины лета больше не понадобится. И в этот момент мой взгляд наткнулся на хмурого Лерана. Других воинов не было видно, кажется, их отправили в дом, но вот взгляд хара мне не понравился. Совсем. Кажется, кто-то серьезно прокололся, решив спасать чужие жизни.

— Вот зря вы все же это затеяли, миледи, — тихо прошептала Ченни, также заметив пристальное, колючее внимание Лерана.

— Не думаю, что он понял. Скорее решил, что я кто-то типа Нимы. Это даже немного на руку нам, — меня начинала бить крупная дрожь. Каждый раз я едва не умирала от страха, когда приходилось иметь дело с духами, а сейчас еще сказывались последствия вчерашней прогулки, практически выкачав из меня все силы.

— Э, нет, — поддерживая меня под руку, покачала головой экономка, — на Ниму как глянешь, так сразу ясно, что голова у нее не в ладах с телом.

— Не говори так, — фыркая от смеха, попросила я. В чем-то Ченни была права, наша ведунья иногда витала в таких небывалых высотах, что даже мне было ее не понять.

— Но так оно и есть! Идемте, нужно вас уложить в постель, пока вы совсем не упали.

Не имея сил сопротивляться, только кивнула головой, позволяя утянуть себя в дом мимо хмурого лица хара.

Тазур.

Деревня ожила. Словно возродилась из пепла, за какой-то день наполнившись гомоном и людьми. Мы выехали засветло, так что были на месте почти с рассветом. Несмотря на ранний час, на веревках уже трепыхалось белье, а из печных труб валил дым. Люди здесь не терпели безделья, что меня весьма радовало.

В голове то и дело вспыхивали события вчерашнего вечера. Анна, явно измученная и замерзшая, с чумазыми ногами. Обычно, такой вид девушки не вызывает у меня желания ее целовать, но с этой все было иначе. Она как-то умудрилась прибрать к своим маленьким ручкам управление всем поместьем, приручив даже Лерана, который только внешне был бодряком. Я даже несколько опешил, когда понял, какое количество дел эта темноглазая женщина умудрилась организовать за один день. При этом отсутствуя в поместье. Мои люди сами горели желанием ей помогать и исполнять все, что попросит этот голос, в котором, несмотря на серьезность, постоянно проскакивали смешинки иронии.

Стало вдруг интересно, какова она в постели. Ее реакция на поцелуй, резкие, такие привычные для нее комментарии и какой-то особый блеск в глазах говорили о том, что кому-то достанется очень страстная женщина. Кому-то мне, тут же поправил мысленную фразу, отмечая вполне приличное состояние дороги и первых домов, начинавшихся за невысокой оградой и распахнутыми низкими воротами. От кого такой забор мог спасти — совершенно не ясно, разве что его поставили в качестве обозначения границ поселения, но это тоже не слишком разумно. Деревни имеют свойство расти.

— Кто у вас старший? — Кастан резко осадил коня перед невысоким хмурым мужчиной, который пытался приладить на место калитку.

— Дом старосты прямо по улице. Пятый слева. С зелеными ставнями на окнах, — почти безразлично отозвался тот в ответ, больше интересуясь положением штыря в калитке, чем нашим появлением.

— Иди, приведи старосту в центр. Со всеми сразу говорить будем, — кивнул я, решив не откладывать дела в долгий ящик. Спрыгнув со Слюды, я подошел к мужчине, придержав калитку с другой стороны так, чтобы ему было удобнее вставить штырь на место. Мне достался хмурый взгляд, но хозяин дома ничего не произнес, наконец насадив калитку так, как нужно.

— Почему вы вернулись домой сейчас? — мне было интересно. По дороге мы проскакали сквозь меньшую деревню со смешным названием Долинка, и даже там было куда более людно, если судить только по свету в окнах и дыму.

— Ее милость так велела.

— Да? И как же она вам сообщила? — меня уже просто разрывало изнутри от желания посмотреть на эту загадочную женщину. Мало того, что она должна обладать недюжинной силой духа, так еще и определенной смекалкой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Дым. Сегодня неможно оставаться в лесу. И по тракту лучше не ездить, — напоследок добавил мужик, кивнув за невысокую ограду.

— Почему?

— Так красный туман же, — пожав одним плечом, ответил он.

Ну да. Туман. Уж какого тумана я в родных местах не видал. Особенно зеленый по молодости часто настигал. Правда, неизменно в компании выпивки и друзей, но это уже детали.

Хмыкнув, я покачал головой такой людской наивности. До чего же в местных сильны суеверия. Нужно было поговорить со старостой.

Здесь не было ни фонтана, ни какого-либо здания типа ратуши, хотя деревня оказалась весьма немаленькой. На площади было просто возвышение в семь ступеней, а наверху, на ребре, висел огромный гонг. Он был, совершенно точно, неместного происхождения, но все же занимал почетное место в центре всего поселения. Я как раз рассматривал узор, когда вернулся Кастан с еще парой воинов, сопровождающие старосту. Вот к нему это звание подходило как нельзя лучше. Весь седой, тонкий, как жердь, с гордо вздернутой головой.

— Мое имя Тазур, — кивнув в знак уважения к его возрасту, я сделал знак людям чуть отступить. Старик чуть прищурился, но все же кивнул.

— Я Патчу. Зачем вы приехали в нашу деревню?

— Посмотреть. Себя показать. Ваш барон умер, и король передал мне права на эту и соседние земли.

— Барон умер уже давно. Что-то наш король долго тянул с этим делом, — едкие нотки не смогли укрыться за скрипом старческого голоса.

— Может оно и так, только мне это неизвестно. Да и дела до этого нет. Я приехал, чтобы познакомиться с людьми и объяснить, как изменится теперь ваша жизнь.

— Без крестьян вам поля не засеять, земли не удержать, — тихо, с какой-то злостью произнес старик.

— Это мне известно. Но и вам без барона и армии не удержать земли в порядке.

— Это мне известно, — как эхо отозвался Патчу.

— А посему я все же предлагаю мирно сосуществовать на этих землях.

Старик цокнул языком, более внимательно оглядев меня с ног до головы. Покачав головой, словно я несу полную околесицу, он тяжело опустился на ступени, ведущие к гонгу.

— Шли бы вы в те, другие земли, что вам даровал Сигед.

— Может, так и поступил бы, но и надо мной есть решения, которых я не могу изменить. Всюду есть свои условия.

— Верно вы говорите. Везде есть условия. И вы не можете управлять этой землей по велению Сигеда, будь он хоть трижды королем.

— Но вы платите ему дань, — вкрадчиво произнес я, начиная уставать от путаных условностей.

— Только потому, что не желаем видеть его зад на наших стульях и за нашими столами.

Сдержать смех я не сумел, настолько едким и правдивым прозвучало признание старика. Присев рядом, я вздохнул.

— Хорошо. Королевский указ вам не указ. Что же тогда имеет значение? Мы не собираемся уходить с этих земель. Нам просто некуда возвращаться, а это, ты должен понимать, что-то да значит.

На мгновение скосив глаза на меня, старик перевел взгляд на пасмурное небо.

— Это наследная земля. По крови. Так что значение имеет только воля ее милости.

— А если ее милость умрет?

— Не знаю. Такого не бывало, чтобы в роду не оставалось никого, — тихо, с затаенным страхом ответил староста. Подумав, он все же добавил. — Сперва, наверное, ничего не случится. Потом настанет середина лета. Все выйдет из под контроля, и мы все умрем. Скорее всего, граница потеряет силу. Тогда вымрет соседнее княжество. Может, дотянется до столицы.

Меня пробрала легкая дрожь от интонация, появившихся в голосе старика. Словно холодный ветер забрался под одежду и щипал кожу. Мужчина помолчал, а затем другим, совсем будничным тоном добавил:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А может, нет. Может, ничего не будет. Погорюем и забудем, как звали, — но даже мне сейчас с трудом верилось в такой вариант. — Все же вам лучше примириться с ее милостью.

— Я бы, может, и рад, да только она прячется от меня по норам, не показываясь на глаза.