Растеряевские типы и сцены - Глеб Успенский

Стр. 209. Ирмос — вступительный стих церковного песнопения.

— Сорокоуст — сорокадневная церковная молитва по умершем.

Стр. 210. "Слава в вышних", Бортнянского сочинение… — Д. С. Бортнянсний (1751–1825) — один из крупнейших русских композиторов XVIII века.

Стр. 211. Из закона пять… — имеется в виду обязательный предмет преподавания в дореволюционной школе — закон божий, излагавший основы учения христианской религии.

Впервые рассказ напечатан в журнале "Библиотека для чтения", 1865, I; с небольшими изменениями переиздавался Успенским в его сборниках "Очерки в рассказы" 1866 года и "Очерки и рассказы" 1871 года; с сокращениями и стилистическими исправлениями текста вошел во все издания "Сочинений".

В рассказе "Зимний вечер" изображается эпизод из жизни мелкого чиновничества в дореформенную пору — в тексте упоминается: "в те поры войну воевали", то есть, очевидно, говорится о Восточной войне 1853–1856 годов. Рассказ основан на воспоминаниях писателя о своих детских годах в Туле.

В 1892 году рассказы Успенского "С конки на конку" и "Зимний вечер" вышли в Москве в издании для народа; однако при попытке переиздания этих рассказов в 1895 году "Зимний вечер" не был разрешен к печати цензурой на том основании, что он "не представляет здоровой пищи для народного чтения, указывая, между прочим, на злоупотребления помещика своею властью над крестьянами".

Рассказ впервые напечатан в газете "Петербургский листок", 1867, № 25 от 14 февраля; без изменений перепечатан в сборнике "Очерки и рассказы", СПБ., 1871 года; при переиздании его в "Сочинениях" Успенский сделал некоторые сокращения и стилистические исправления текста.

Успенский написал ряд рассказов, в которых изображаются "нужды и заботы" мелкого провинциального чиновника, живущего с многочисленным семейством на "крошечное жалованье"; в том же плане идут и страницы о семье Претерпеевых в "Нравах Растеряевой улицы". Здесь Успенсиий следует щедринскому "истинно гуманистическому направлению", которое отмечал Добролюбов в своей статье "Забитые люди", говоря: "Никто, кажется, исключая г. Щедрина, не вздумал взглянуть в душу этих чиновников — злодеев и взяточников — да посмотреть на те отношения, в каких проходит их жизнь".

Рассказ впервые напечатан в журнале "Отечественные записки", 1877, IV, под заглавием "Из памятной книжки. Парамон юродивый" и за подписью Г. Иванов; перепечатан в сборнике "Из старого и нового", СПБ., 1879 года и затем в "Сочинениях" с небольшими сокращениями, добавлениями и изменениями. Примечание к рассказу, объяснявшее включение этого произведения 1877 года в цикл "Растеряевские типы и сцены", который состоял из рассказов 60-х годов, появилось только в "Сочинениях"; понятие "растеряевщина" Успенский применяет здесь к определению мировоззрения и психики мелкого провинциального чиновничества 30-40-х годов.

Яркой публицистичностью, глубиною обобщения, зрелостью художественного письма этот рассказ резко выделяется среди других произведений цикла "Растеряевские типы и сцены". Наиболее блестящие публицистические строки, не свойственные раннему Успенскому, мы находим в характеристике эпохи крепостничества царской России в 30-40-е годы, в освещении им среды чиновничества, характеризовавшейся рабской психологией, раболепным низкопоклонством перед власть имущими, подавлением человеческой личности, человеческого достоинства и полной неспособностью чувствовать и мыслить самостоятельно и независимо.

В 90-900-е годы критики из реакционного лагеря представляли читателю художественный образ юродивого фанатика Парамона как "величайший образ" искателя "правды божьей". Однако сам Успенский не идеализирует Парамона — он характеризует его как "темного", "корявого, необразованного, невежественного" человека, хотя и обладающего непосредственностью, нравственной чистотой и цельностью личности.

В 1898 году было запрещено отдельное издание "Парамона юродивого" со следующей аргументацией цензора Матвеева: "Основная тема этого рассказа — крайняя запуганность и забитость русского человека из толпы, как выражается автор, — русского обывателя, от рождения привыкшего пресмыкаться перед всякой властью, воспитанного в постоянном трепете, даже перед будочником и квартальным… Для иллюстрации этой стороны русского быта выведен на сцену "мужицкий святой", по выражению автора, — "Парамон юродивый", человек темный, невежественный, но который производит впечатление на забитых казенными порядками и страхом обывателей города, в котором он появляется. Сцена объяснения с юродивым, у которого полиция требует паспорт, написана крайне тенденциозно… Такое изображение русской жизни, растеряевских типов и сцен, созданных смирением толпы перед всякой властью, плод болезненных впечатлений автора, представляет мало назидательное чтение для народа".

Рассказ основан на воспоминаниях писателя о своих детских годах в Туле (см. об этом Д. Васин. Г. И. Успенский. — "Русское богатство", 1894, VI).

Стр. 248. "своей дремоты превозмочь не может" — строки из второй песни "Полтавы" А. С. Пушкина: "своей дремоты превозмочь не хочет воздух".

Примечания

1

Сватали.

2

"Сём я" — то есть: "Ну-ко я", или: "А что если" и т. д.

3

4

* Настоящий рассказ написан гораздо позже "Растеряевой улицы". Я помещаю его, однако, в конце этих ранних очерков потому, что в нем я попытал изобразить самые существенные свойства "растеряевщины", с которыми она и вступила "в новую жизнь" ("Разоренье").