Парашютисты - Виктор Тельпугов

- А ты почему?

- Мое время вышло уже. Я по звезде слежу.

- По звезде? Ты что, сквозь облака видишь?

- Вон там, на горизонте, светится одна.

Кузя на локтях подтянулся поближе к приятелю,

- Где?

Слободкин взял Кузину руку, показал ею на звезду, которая действительно еле теплилась на самом краешке неба.

- От меня тоже видно,- подал голос Кастерин.

- Значит, так-то вы спите? - сказал Кузя. - А договорились еще. Только "медицина" отдыхает, так получается? Ну, ей при всех графиках положено. Отбой!

Полежали несколько минут молча.

- А звезды уже нет,- послышался девичий шепот.

- "Медицина"?!

- Не зовите меня больше так. Я такой же человек, как все.

- Ты прелесть у нас, Инкин,- как-то очень задумчиво и мечтательно сказал Слободкин.- Ты мне напоминаешь...

- Отставить! - на этот раз совсем решительно и властно рявкнул Кузя.

Впрочем, и без его команды так на так бы и получилось - проснулась Варшавка. Загудела, залязгала - сначала вдалеке, потом ближе, ближе и скоро вся налилась железным громом...

Опять потерян был счет часам и минутам. Скоро солнце со всех сторон начало обшаривать жидкие кустики, в которых спрятались четверо. Пекло нещадно, без перерыва, без жалости. А на кебе, как назло, ни единого облачка. Только комариная ряска между землей и солнцем. Все опухли опять до чертиков. Пожалели даже, что так близко к дороге легли, но в лесок перебраться уже не было никакой возможности, хоть и недалече он был и все время манил своей тенью.

- А какие у немцев обозы? - наклонившись над самым ухом Кузи, спросил вдруг Слободкин.

Кузя наморщил лоб. "В самом деле, какие? Конные? Вряд ли".

- На машинах, ясное дело,- видишь, танки как шпарят. На конях разве угонишься?

- Но разведчики у них ведь верхом, ты же знаешь.

- Да-а... Ну, не будем гадать, посмотрим.

Когда солнце было совсем высоко, на шоссе вдруг неожиданно стихло. Наверное, добрых полчаса стояла полнейшая тишина, даже комары куда-то исчезли.

- Может, зря стараемся? - неожиданно громко спросил Кузю Слободкин.

- Тише ты, чертушка! - цыкнул на него Кузя. - Молчи и слушай.

- Я молчу.

- И слушай, тебе говорят.

- Ну, слушаю.

- Я слышу уже,- встрепенулась Инна. Все насторожились. Кузя привстал на корточки и тут же снова резко припал к земле.

- Обоз!..

Из-за поворота дороги прямо на них двигались крытые фургоны, в которые были впряжены гигантские рыжие лошади.

"Опять рыжие",- подумал Кузя и почему-то глянул на Слободкина. Тот неотрывно смотрел на фургоны и беззвучно шевелил губами.

"Неужели опять считает? - пронеслось в голове у Кузи.- Совсем забыл тогда у него спросить, помогает ли это, когда мурашки по коже. А ну-ка попробую... одна, две, три..."

Слободкин больно саданул его в бок:

- Соображаешь?

- Веселей так! - огрызнулся Кузя. - Десять, одиннадцать...

- Тише, чудик, умоляю тебя!

Он рявкнул это так, что передняя лошадь, которая была уже близко, нервно прижала уши.

- Раз, два, три...- Это Кузя уже не лошадей считал, секунды отсчитывал: пронесет или нет? - Сейчас будем хвост рубить,- сказал Кузя опять слишком громко.

Правда, этого уже никто не заметил: высокие кованые колеса высекали из выщербленного асфальта такой гром, что можно было чуть ли не кричать. Об этом Кузя уже не успел подумать: кто-то из четверых не выдержал, дал первую очередь, хотя конец обоза еще не появился. Ну, а раз начал один, значит, все должны...

- Слушай мою команду!

На какую-то долю секунды Кузе вдруг показалось - все пропало, бездарно и непоправимо. Все смешалось, спуталось. Но очередь вспыхивала за очередью, граната летела за гранатой, обоз сперва разорвался надвое, потом обе его половины рванулись в разные стороны.

Рядом с засадой остались стоять два фургона. Ездовые, прошитые десятками пуль, не успели покинуть своих мест и сидели в тех позах, в каких их застала смерть.

- Страшно...- когда все стихло, сказала Инна.

- Слушай мою команду! - крикнул Кузя. - Взять только самое необходимое. И живо, живо, живенько!..

Далеко в лесу, когда пришли в себя и отдышались, Кузя спросил:

- Кто все-таки первый поднял эту заваруху?

- Паника не у нас была, а у них, слава богу,- сказала Инна.

- Значит, ты?

- Во-первых, не я...

- Во-вторых? - не дал ей договорить Кузя. Слободкин заступился за Инну:

- Победителей не судят.

- Вы зря всполошились, я, может, благодарность хотел вынести тому, кто первый начал.

- Ну ладно, сочтемся еще славою. Давайте барыши подсчитывать,деловито вставил слово Кастерин.

Кузя присел на корточки, извлек из своих карманов и торжественно положил перед собой, как величайшую драгоценность, две банки консервов.

- А у вас что? Выкладывайте.

Оказалось, все, не сговариваясь, взяли одно и то же.

Кузя развел руками:

- Или действительно голод не тетка, или мы самые настоящие дурни... Хоть бы пару автоматов еще на развод догадались...

Все смущенно переглянулись, но Кузе не ответил никто. Голод в самом деле брал свое. Несколько банок было тут же открыто, и содержимое их уничтожено. Только после этого обнаружили, что консервы были необычные, таких еще ни разу никто из них не видывал.

- Тут чего-то хитро придумано, - покрутил перед собой пустую банку Кастерин. - Кузнецов, глянь-ка.

Тот внимательно осмотрел банку. На донышке ее был укреплен небольшой граненый ключ, рядом имелось отверстие - точно по форме ключа. Кузя осторожно ввел ключ в скважину, повернул. Внутри что-то хрустнуло, зашипело, через минуту Кузя резко отдернул руку. Банка упала на траву и зашипела еще больше.

- Что такое?

- Горячая, дьявол, совсем огонь.

Кастерин недоверчиво поднял банку и тут же отбросил:

- Ну и немец, ну и хитер! Заводная!..

Все сгрудились над банкой. Когда она немного остыла, Кузя вспорол ножом ее дно. На траву вылилась белая, молочного цвета, кашица, а за одним дном показалось другое.

- Все просто в общем-то, - сказал Слободкин. - Между одним и другим дном запаяли негашеную известь и обычную воду. Разделили их переборкой. Поворот ключа, вода соединилась с известью - получай, солдат, горячее блюдо. - Он протянул Кузе новую банку. - Испробуй.

Кузя отсоединил ключ, повернул его на пол-оборота в отверстии, консервы быстро разогрелись.

Спать легли сытые, довольные удачным налетом на немцев. Только Кузя, зарываясь в еловые ветки, проворчал свое командирское:

- По консервам-то мы спецы...

- Спи, спи, - успокоил его Кастерин. - Без жратвы тоже чего навоюешь!

Под утро пошел сильный дождь. Кузя проснулся первым, стал расталкивать лежавшего подле него Кастерина:

- Простудишься, все простудимся так. Буди ребят! Кастерин вскочил, похлопал себя по промокшим бокам.