Сталин. Тайный «Сценарий» начала войны - Яков Верховский

В тот день, когда произошло покушение, 20 июля 1944 г., генерал-майор Фельгибель находился на своем служебном посту — на пункте связи в ставке фюрера «Вольфшанце». Через несколько минут после того, как Клаус фон Штауффенберг внес портфель с бомбой в картографический барак ставки, в помещение вошел посланный Фельгибелем дежурный телефонист и объявил, что начальник связи генерал-майор Фельгибель вызывает полковника фон Штауффенберга. Штауффенберг поспешно вышел из барака. Дальнейшее известно. Вместе со всеми участниками заговора Эрих Фельгибель будет повешен. Но пока звено цепочки «Остер — Гизевиус» вполне надежно! Шифровки, поступающие из абвера секретному агенту Гизевиусу, ни у кого не могут вызывать подозрений.

Следующее звено цепочки — «Гизевиус — Рёсслер». В этом тоже нет никаких проблем. Тридцатипятилетний блестящий дипломат и писатель Ханс Гизевиус был вхож в самые различные слои швейцарского общества, имел сотни друзей, и не было ничего предосудительного в том, что он иногда встречался с коллегой — журналистом и хозяином книжного издательства Рудольфом Рёсслером, с которым он был, кстати, знаком еще по Германии.

Впрочем, Гизевиус мог передавать Рёсслеру информацию, полученную им и помимо Остера — от своего формального шефа статс-секретаря фон Вайцзеккера или от своего давнего друга, поэта и драматурга, Альбрехта Хаусхоффера — сына известного основателя немецкой геополитической школы, профессора Карла Хаусхоффера. Альберт Хаусхоффер и сам в дальнейшем примет участие в Июльском заговоре против Гитлера и будет расстрелян нацистами в тюрьме «Моабит».

И это, наверное, подтверждает феномен «Черной Капеллы»: отец — один из идеологов нацизма, ментор Рудольфа Гесса и Адольфа Гитлера, а сын — противник Гитлера и заговорщик. Карл Хаусхоффер не простит себе смерти любимого сына — вскоре после окончания войны вместе с женой Мартой он покончит жизнь самоубийством.

Полученные от фон Вайцзеккера и А. Хаусхоффера агентурные сведения Гизевиус перевозил через границу лично. С 1940 г. и до 1944 г., до самого провала Июльского заговора, вице-консул «по долгу службы» постоянно курсировал между Берлином и Цюрихом, имея при себе большой дипломатический портфель. Говорят, что именно в этом портфеле весной 1943 г. Гизевиус привез в Швейцарию и передал Аллену Даллесу чертежи нового секретного германского оружия, разработанного профессором Вернером фон Брауном и носящего громкое название «Оружие возмездия», или «Фау». Программа «Фау» предусматривала создание сверхмощных управляемых ракет дальнего действия, способных поразить Лондон, Нью-Йорк и Москву. Беспилотные самолеты-снаряды «Фау-1» и «Фау-2» уже прошли испытания в Экспериментальном центре «Пеенемюнде» на острове Узедом в Балтийском море и были готовы к серийному выпуску.

Секрет разработки «Оружия возмездия» был, пожалуй, самым охраняемым секретом в Германии. Посторонний человек не смог бы проникнуть на «Пеенемюнде» и, тем более, не смог бы разобраться в сложнейших чертежах «Фау». Так что Гизевиус, наверняка, получил необходимые ему документы от своих друзей-заговорщиков «Черной Капеллы», которых в группе молодых инженеров фон Брауна, видимо, было предостаточно. Через несколько недель после того, как чертежи «Фау» попали в рука Аллена Даллеса, остров Узедом подвергся массированной бомбардировке союзников — все драгоценное оборудование было уничтожено и 800 рабочих погибли. Самого изобретателя Вернера фон Брауна и его ближайших соратников, «по счастливой случайности», в день бомбежки на острове не было. Все они остались в живых и после войны многие годы благополучно работали в американском НАСА. Профессор фон Браун, в частности, возглавлял программу «Аполло».

Связь Гизевиуса с Даллесом и те неоценимые услуги, которые он оказал американской разведке, позволили этому участнику «Черной Капеллы» после провала Июльского заговора бежать из Берлина и избежать жестокой участи, постигшей многих его друзей.

«Загадка» Рёсслера

Информация, поступающая к Рудольфу Рёсслеру, добывалась, пересылалась и перевозилась в Швейцарию его друзьями с риском для жизни. И для того, чтобы риск этот был оправдан, Рёсслер должен был возможно быстрее передать эту информацию по назначению — разведкам стран, борющихся против Гитлера. В этом и кроется, на самом деле, разгадка Рёсслера, «работавшего» одновременно на швейцарскую, британскую, чехословатскую, американскую и советскую разведки.

Первой иностранной разведкой, с которой заговорщикам удалось установить связь, была швейцарская.

Через своего давнего друга — агента швейцарской разведки Ксавьера Шниппера — Рёсслер предлагает свои услуги Хансу Хаузманну — создателю и руководителю швейцарского разведывательного бюро, носящего название «Бюро Ха». Для швейцарской разведки предложение Рёсслера было счастливой находкой. В эти дни перед Второй мировой войной Швейцария всерьез опасалась вторжения Германии.

И не напрасно! В августе 1940 г. Гитлер обсуждал со своими генералами проект операции против Швейцарии под названием «Тан-ненбаум». Рёсслер оповестил швейцарскую разведку об этой операции, точно так же как он, заблаговременно, передал ей сведения о подготовке нападения на Польшу, и о Походе на Запад.

Рёсслер сообщит швейцарской разведке и о плане нападения на большевистскую Россию.

Глава швейцарской разведки бригадный полковник Роджер Мэссон очень дорожил своим необычным информатором. По приказу Мэссона его охраняли день и ночь. Эта круглосуточная охрана значительно облегчала сложную миссию заговорщиков «Черной Капеллы», тем более что полковник Мэссон, видимо, был заинтересован в том, чтобы сведения, которые он получал от Рёсслера, попадали еще и в разведки других стран — противников Гитлера.

Рудольф Рёсслер занимает особое место в истории мировой разведки.

Аллен Даллес, будучи уже директором ЦРУ, часто вспоминал Рёсслера: «Из всех разведывательных сетей времен Второй мировой войны, наибольшее восхищение профессионалов вызывает та, которая действовала в Люцерне с 1939 по 1940 год под руководством Рудольфа Рёсслера…»

31 декабря 1940 г. Рёсслер передаст британской разведке самую важную из тысяч полученных и переданных им шифровок. В эту, ночь гитлеровский план нападения на большевистскую Россию, уже известный в Москве, перестал быть тайной и для Лондона.

До «внезапного» нападения есть еще 172 дня. 31 декабря 1940. Москва

«В любую минуту»

Уже много дней в Берлине, в штабе Верховного главнокомандования, проводятся совещания, на которых обсуждаются детали будущего Русского похода, а в Генеральном штабе Сухопутных войск, в Цоссене, под руководством генерал-лейтенанта Фридриха Вильгельма Паулюса проводятся военные игры.

И, видимо, не случайно, что именно в это время, в Москве, проходит совещание высшего командного состава Красной армии. Время, выбранное для проведения этого совещания, тесно связано с событиями, произошедшими в Европе и названными Уинстоном Черчиллем «Поворотными пунктами Второй мировой войны».

В конце сентября 1940 г., вскоре после того как в Кремль поступила информация о том, что Гитлер отказался от вторжения на английские острова, и Сталин понял, что следующей жертвой Бесноватого станет Россия, вождь отдал приказ о подготовке к проведению совещания, целью которого должно было стать обсуждение проблем современной войны на базе анализа последних военных операций Германии.

Подготовка такого совещания требовала времени. Весь ноябрь 1940 г. в наркомате обороны, в Генштабе Красной армии и в приграничных военных округах шла интенсивная работа и, наконец, в конце месяца все материалы в письменном виде были переданы в Кремль. В декабре 1940 г. Сталин, по его собственным словам, не спал ночами, редактируя представленные ему доклады и внося в них поправки и дополнения.

Это было тем более важно, что в эти дни в руках вождя была уже самая последняя информация — Адольф Гитлер подписал «Директиву № 21» — план операции «Барбаросса», фактически, принят к исполнению.

В парадном зале Центрального дома Красной армии собралась вся военная элита страны — маршалы и генералы, командующие приграничными военными округами и командующие армиями, члены военных советов и начальники штабов округов, начальники военных академий, профессора, руководящий состав наркомата обороны и Генерального штаба Красной армии.

Зрелище внушительное. Вызывает удивление только то, что среди военачальников на таком из ряда вон выходящем совещании не видно членов Политбюро. Вызывает удивление и то, что на этом совещании не присутствует Сталин, который в прошлом никогда не упускал случая покрасоваться в своей потертой военной шинели среди прославленных военачальников Гражданской. Но и самих прославленных военачальников уже нет в живых.