Завхоз Вселенной - Ярослав Веров

— Здесь? — опять удивился Игорёк. — В пустыне? Откуда они возьмутся?

— С неба упадут. Вертушкам что сто, что двести кэмэ — один хрен, — бодро доложил Серый. — Давай, чего стоишь, шевелись.

После завтрака Серый с Володей облачились в жёлто-коричневый камуфляж и стали готовить оружие к бою. Наверное, Камаль озаботился, загрузил полный багажник. У них здесь, на востоке, видимо, с оружием просто. Игорёк всегда мечтал иметь настоящий пистолет, немецкий: «беретту» или «вальтер». Но боялся нелегально хранить, а оформлять официальное разрешение — жалел денег и времени.

Товарищи уже расчехлили два гранатомёта, пару ПЗРК «Игла», извлекли три «калаша» с кучей запасных рожков.

— Мужики, а откуда вы знаете, что нас прямо здесь?.. — всё недоумевал Игорёк.

— Жилет надевай, — сунул ему бронежилет Серый.

— Да?

Ему в который раз стало страшно. Но уже проверенным способом пересилил страх: вспомнил, что он — неуязвимый бессмертный.

— Да мне вроде, как и не надо…

— Смотри сам. — сказал Серёга. — Или у тебя астральный щит?

— И потом, будет неудобно, движения сковывать… — продолжал Игорёк.

— А ну, тихо, — прервал Володя.

Они умолкли, прислушиваясь. В шелест ветра вплеталась какая-то чуждая мелодия. Тихая, однотонная. Володя взял бинокль и стал осматривать горизонт.

— Раз, два, три. Не уважают. Серый — гранатомёты твои, минута, чтобы закопаться.

— Понял, — делово ответил Серый, швырнул, как жерди, на плечи оба гранатомёта, подхватил сапёрную лопатку и рысью бросился за обочину.

Володя сунул Игорьку автомат и со словами: «Будешь вести огонь отсюда», — уложил Игорька под машину.

— Когда машину разнесёт, ты постреляй, им страшно станет. А пока не высовывайся.

После этого он подготовил один ПЗРК к бою и положил на крышу машины, а второй, тоже зарядив, взял в боевое положение. На голове его уже красовался шлем с индикатором захвата цели. Он отошёл от машины и замер, как статуя.

Раздалось «ш-ш-ш» и сразу же громыхнуло, ракета с коротким рёвом ушла на цель.

Игорёк вспотел и высунулся из-под днища. Совсем близко три брюхастых вертолёта на бреющем неслись над песками, разбрызгивая во все стороны тепловые ловушки.

Первая ракета ушла влево, погнавшись за ложной целью.

— Бывает, — хладнокровно прокомментировал Володя, снимая с крыши вторую «Иглу».

Он снова отошёл, быстро прицелился, выстрелил.

Вертолёты снижались. Возле одного вдруг сверкнуло, раздался грохот, вертолёт подскочил и с боковым креном ухнул в песок. Остальные, зависнув, выбросили сверкнувшие на солнце нити десантных тросов, и по ним заскользили к земле бойцы в камуфляже.

Володя взял с багажника «калаш» с подствольником и, нисколько не прячась, присел на колено.

Частыми резкими хлопками со стороны противника пошла автоматная дробь. Перед носом Игорька сверкнули искры, в глаза сыпануло пылью: пули били о бетон дороги. Затем как кувалдой ударило в тойоту, раз, второй, третий. «Самое дурацкое место», — подумал Игорёк. Вылезать команды не было, он, выставив автомат, зажмурил глаза и нажал на спуск. Ствол подкинуло и стукнуло о днище. Заложило в ушах. «Чёрт, крепче надо держать». Игорёк вылез наполовину из-под машины, сжал что есть мочи цевьё и стал палить короткими очередями.

Из-за обочины, где окопался Серый, раздался отчётливый хлопок. Затем второй. Застрочил автомат Володи. А в «тойоту» прилетела вражеская граната, да не одна, а сразу три, видимо, палили из кассетного гранатомёта. Машину, как и предсказывал Володя, разнесло, а Игорёк на какое-то время совершенно оглох. И словно спиртом окатили. Горела одежда на спине, на ногах, горели дорогие кроссовки «Найк». Игорёк стал выбираться, но его придавило обломками несчастного пикапа. Игорёк собрался с силами, — не даром же столько денег на спортзалы угрохал, — и выдрался. То, что одежда на нём горит синим пламенем, он обнаружил, только когда встал на ноги.

«Вот суки», — обиделся он и двинул вперёд, в атаку, уже ничего не соображая. Он орал что-то невнятное, тонким, козлиным голосом. И короткими шажками бежал на залегших в песке врагов, не видя, сколько их, не ведая, как будет с ними разбираться. Неподалеку обнаружился Володя, он тоже шёл в атаку. Серый сзади поддерживал огнём.

Ракета, сорвавшаяся огненным плевком с вертолётной подвески, не заметив препятствия в виде кевраловых пластин бронежилета, вошла прямёхонько в грудь Володи, да там и исчезла. Сквозь Игорька лихо проскакивали пули тяжёлых снайперских винтовок.

Бойцы неведомого спецназа спешно отступали к вертолётам. Те припали к самой земле, подняв вокруг, словно дымовую завесу, тучи песка. Бой был завершён. Напоследок Володя с чувством полоснул из автомата, выпустив враз целую обойму, и запрыгивавший последним десантник упал обратно в песок. Вертолёты круто взяли вверх и в сторону, отплёвываясь патронами тепловой защиты.

— Прощайте, друзья, — напутствовал их Володя.

Игорёк жадно хватал воздух ртом.

— Что, лёгкие пожёг? — спросил Володя.

Игорёк непонимающе глянул. Он не помнил, как оказался «в поле». Ведь вроде бы только что лежал под тойотой, как таракан в той щёлке.

Володя, между тем, изучал результат боя. Подошёл Серёга и, отряхивая с камуфляжа песок, похвалил:

— Красиво попёр, клавишник. Я знал, что в бою ты крейзанутый. Ты это, яйцами не свети, пойди там, сними с кого-нибудь штаны, у кого не мокрые.

— А? — не понял Игорёк.

— Не «га», а пойди оденься. На тебя сейчас весь Генштаб государства Израиль любуется, а ты даже не обрезан! — Серый расхохотался.

— Да, действительно, — подтвердил Володя. — Нас атаковал Сайерет Маткаль.

— Ого! — уважительно заметил Серый.

И пошёл ворошить трупы.

— Гляди, чисто срезало, твоя работа, Володя, — Серый перевернул тело у которого пол-черепа как не бывало. — Костюмчик не попачкан, давай-ка я тебя, милок, раздену, тебе оно уже ни к чему, позагораешь на солнышке. Тут тебе, конечно, не Средиземное море, не Хайфа какая-нибудь, ну да ничего, стерпится-слюбится.

У Сереги начался словесный понос: обычное дело после драки, в которой заранее не знаешь, кто кого, и всё заканчивается прежде, чем успеешь испугаться.

— Закури и замолчи, — бросил Володя.

Игорёк наступил на труп с растёкшимся по комбезу коричневым пятном крови; рука у мертвеца была оторвана и держалась на лоскуте кожи. Лицо было повёрнуто вверх, глаза, выскочившие из глазниц, лежали на скулах, как две огромные слезы.

Игорёк убрал с мёртвого десантника ногу и пошёл обратно к машине.