История призрака - Джим Батчер

Это был удивительно болезненный момент понимания.

Прежде чем я успел отогнать от себя эти мысли, Мёрфи, всё ещё хмурясь, захлопнула дверь. Я слышал, как она закрылась на несколько замков.

— Полегче, приятель, — сказал сэр Стюарт мягким, тихим голосом. Он присел на корточки и положил руку на моё плечо. — Нет нужды подниматься на ноги пока. Это больно. Я знаю.

— Да, — тихо сказал я. Я сглотнул и проморгал слёзы, которые не могли быть настоящими. — Почему?

— Я уже говорил тебе, приятель. Здесь воспоминания — это жизнь. Жизнь и сила. Встреча с людьми, о которых заботился, пробуждает воспоминания гораздо большей силы, чем у обычных смертных. Потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть.

Я обхватил руками колени и положил подбородок на коленную чашечку.

— Как долго?

— Обычно, — сказал сэр Стюарт очень мягко, — пока любимые люди похожи на себя.

Я вздрогнул.

— Да, — сказал я. — Что ж. У меня нет на это времени.

— У тебя нет ничего, кроме времени, Дрезден.

— Но у троих близких мне людей его нет, — жёстко сказал я. — Кто-то может причинить им боль, если я не сделаю всё правильно. Если я не найду своего убийцу.

Я закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов. На самом деле я не дышал воздухом. Я не нуждался в дыхании. Привычка.

— Где Морт?

— Ждёт за углом, — сказал сэр Стюарт. — Он подойдёт, как только мы скажем, что всё чисто.

— Что? Я теперь личная Секретная Служба маленького труса? — возмутился я. Я заставил себя встать на ноги и устремил взгляд на дом Мёрфи. — Ты видишь вокруг что-нибудь угрожающее?

— В данный момент нет, — сказал сэр Стюарт, — кроме якобы подозрительного автоматического экипажа.

— Ну, дом защищён. Я не уверен, настроена ли его защита только на нематериальных нарушителей или она может также атаковать живого. Скажи ему не касаться дома ничем, что он хотел бы сохранить.

Сэр Стюарт кивнул и сказал:

— Я пройдусь вокруг и вернусь с Мортимером.

Я рассеянно хмыкнул, протягивая руку, чтобы снова прочувствовать обереги вокруг этого места. Они были мощными, но... с недостатками, что ли. Все мои обереги строились одинаково — сплошной барьер энергии. Эти же были прочными, но разбитыми на части. Я чувствовал, будто смотрю на двенадцатифутовую стену, построенную из блоков «лего». Если кто-то, обладающий достаточной мистической накачанностью, правильно ударит, оберег развалится по швам.

Конечно, это, скорее всего, пробьёт дыру в барьере, но не катастрофическую. Если бы часть моих оберегов потеряла целостность, вся защита исчезла бы, и независимо от количества оставшейся энергии то, что сломало её, пройдёт внутрь. А если кто-то выбьет часть этих оберегов, это заставит кучку лего-блоков разлететься, возможно, поглотив всю разделившую их энергию и разбив её на кусочки — но остальная часть барьера устоит.

Это могло дать ряд преимуществ низшей лиге одарённых. Модульные обереги могут быть легко восстановлены, по сравнению с классическими целостными, так что, даже если что-то пробьётся, защиту можно будет снова вернуть в короткий срок. Бог знает, возможно, ингредиенты для заклинания будут намного дешевле и вам не потребуется многоопытный чародей Белого Совета, чтобы поставить её.

Но есть и обратная сторона. Существует множество тварей, которые могут пробиться насквозь — и если вы будете убиты после того, как они оказались внутри, простота ремонта не возымеет большого значения для вашего остывающего трупа.

Тем не менее, это было чертовски намного лучше, чем ничего. База была моего образца, только реализована по-другому. Кто, чёрт возьми, мог сделать это для дома Мёрфи? И почему?

Я повернулся и шагнул с крыльца, чтобы заглянуть в окно, смутно ощущая себя вуайеристом при этом. Но я не был уверен, что ещё мог сделать до той поры, пока Морт не появится здесь, чтобы говорить от моего имени.

— Вы точно в порядке? — спросил мужской голос изнутри дома.

Я моргнул, нахмурился, концентрируясь, и мне удалось встать на какие-то тонкие ветки кустарника под окном, пока я не смог видеть из-за спинки стула, которая преграждала мне вид оттуда, где я был.

На диване в гостиной Мёрфи сидел мужчина. Он был одет в чёрный костюм с накрахмаленной до хруста белой рубашкой и чёрный галстук с единственной тёмно-бордовой полоской. Его кожа была смуглой — ближе по оттенку к средиземноморцам, чем к африканцам — но его короткие, аккуратно уложенные волосы были вытравлены пероксидом в блонд. Его глаза были тревожащего цвета, где-то между тёмным медом и ядовитым плющом, а резкая угловатость его носа наводила меня на мысль о хищной птице.

— Прекрасно, — сказала Мёрфи. Она стояла на ногах, её пушка была заправлена за пояс джинсов. Зиг тонкий, компактный девятимиллиметровый, но в масштабах Мёрфи он выглядел большим, опасным и неуклюжим. Она скрестила руки и уставилась на человека так, словно застала его на обочине дороги пожирающим только что сбитое животное. — Я же говорила тебе больше не показываться так рано, Чайлдс.

— Живу по привычке, — сказал Чайлдс в ответ. — Честно говоря, это не то, о чём я задумываюсь.

— Ты знаешь, как обстоят дела там, — сказала Мёрфи, указав подбородком на переднюю часть дома. — Начни об этом думать. Застанешь меня в беспокойный вечер, и я могу пристрелить тебя через дверь.

Чайлдс сложил пальцы на одном колене. Он не был похож на громилу. Он не был мускулистым тяжеловесом. Или коброй. Под его дорогим пиджаком имелось достаточно места для пушки.

— Мои отношения с моим нанимателем являются относительно недавними. Но у меня есть чувство, что если такая трагедия произойдёт, последствия лично для вас будут весьма серьёзными.

Мёрфи пожала плечами.

— Может быть. С другой стороны, возможно, мы начнём убивать его людей до тех пор, пока работа с нами не станет обходиться слишком дорого и он не прекратит её. — Она как-то почти злорадно улыбнулась. — У меня больше нет значка, Чайлдс. Но у меня всё ещё есть друзья. Особые, особенные друзья.

В пространстве комнаты между ними повис небольшой заряд напряжённости, безмолвное обещание насилия. Пальцы Мёрфи небрежно болтались менее чем в двух дюймах от её пушки. Руки Чайлдса были всё ещё сложены на коленях. Он вдруг улыбнулся и неожиданно откинулся на диван в ещё более расслабленной позе.

— Мы достаточно хорошо уживались последние шесть месяцев. Я не вижу смысла накалять страсти, чтобы положить этому конец.

Глаза Мёрфи сузились в щелки.

— Лучший убийца Марконе...

Чайлдс поднял руку.

— Прошу вас. Миротворец.