Превратности судьбы - Виктория Цветаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ты ничего не забыла, фифа? – постучал он ладонью по столику в коридоре. – Ключи от квартиры на стол и свободна,… пока свободна.
Рваными движениями я полезла в сумочку, достав оттуда ключ от квартиры, и положила на то место, по которому он стучал. Не забывая проявлять покорность и смирение, я стояла, опустив глаза в пол, даже боясь поднять на него взгляд. Меня пугала мысль, что он может внезапно передумать меня отпускать. Этот страх держал меня в напряжении, от чего я была, как струна, готовая порваться в любой момент.
– Вот тебе моя визитка, если Володя к тебе придёт или как-то с тобой свяжется, сразу мне сигнализируешь. Звони в любое время дня и ночи, это понятно? – поставив руки на поясницу, он мощно навис надо мной и грохотал своим грозным голосом, демонстрируя свой пистолет угрожающе висевший за ремнём.
Я сглотнула, мечтая быстрее отсюда убраться.
– Ты нас не видела. Имей в виду, мы знаем о тебе и твоей семье всё, и где тебя найти тоже. Не думай, что это наша последняя встреча, я не прощаюсь, а говорю до свидания. Будешь с нами мила, мы тебя тоже отблагодарим, – провёл он своими мерзкими пальцами по очертаниям моей груди.
Стояла я не дыша, замерев от страха, что он сейчас передумает, и меня растерзают эти амбалы, разорвав на мелкие части. Погладив другой рукой меня по ягодицам, он сказал на ушко, предварительно убрав волосы в сторону.
– До встречи, куколка, и не забывай о моей доброте, – шлёпнул он меня по мягкому месту и тут же вытолкал за дверь, быстро закрыв её за мной.
Не дожидаясь лифта, я побежала по ступенькам вниз с шестого этажа, не разбирая дороги и всё время оглядываясь назад. Я боялась погони, поэтому бежала так быстро, как последний раз в жизни. Откуда только силы взялись неизвестно, но через минуту я уже выбежала на свежий воздух, вдохнув наконец полной грудью. В квартире было такое ощущение, что я и не дышала вовсе, вдыхая мало и коротко, а выдыхала и того меньше. Побрела подальше отсюда, опасаясь, что передумают и догонят. Поверить не могла своему счастью, что живая и невредимая осталась, да ещё и вещи свои забрала. Шуба на моих плечах меня не грела, так меня трясло от пережитого. На улице по весеннему ещё было прохладно, и она мне очень пришлась кстати, согревая в холодную майскую ночь. Меня бил сильный озноб, но не от холода, а пережитого стресса. В голове был туман и только одно стойкое желание – убраться из этого города подальше. Поступить, я поступила, а больше меня здесь ничего не держит.
Квартира Владимира была минутах в тридцати от вокзала, и я пешком зашагала в этом направлении, таща сумку за собой, не замечая даже, что она была очень тяжёлая. Мне нужно было срочно домой, к родителям, залечь на дно и зализывать раны. Как следует всё обдумать не помешает, а главное решить что делать дальше и как дальше жить. Сегодняшняя ситуация показала, что нужно действовать осторожнее, внимательно слушать свою интуицию и всегда иметь запасной вариант. Я потеряла бдительность и размякла. Нужно проверять того, с кем встречаешься, тем более того, с кем живёшь. Не злоупотреблять этим знанием никогда и всегда быть начеку.
И ещё, Господи, спасибо тебе, что я осталась жива…
Глава 10. Марат.
Наш бизнес был построен на поставках горючки. Мы с Русом продавали его частникам через сеть АЗС и крупным компаниям по ранее заключённым договорам. Наша страна устроена так, что главный, но не всегда выгодный по деньгам контракт – это госструктуры. Хочешь или не хочешь, а будь любезен поставь и обеспечь высокое качество топлива, иначе на выход попросят и работать не дадут. А нам из города никак, мы всё сами своими ручками, всё своими силами и талантами, даже несмотря на то, что товар берём у отца Рустама, он один из «топливных королей» страны. Капитал мы тоже у него одалживали, а вот пробивались и всё делали сами без протекции и связей, что для нас уроженцев Кавказа нехарактерно. Но теперь сами себя уважать стали, да и другие относятся к нам, как к равным, а не как к чьим-то сынкам.
Итак, с утра пораньше, не откладывая дела в дальний ящик, за таким контрактом я и метнулся в сторону администрации, желая побыстрее расквитаться с проблемой, которую мне навязал мой босс. Мы с ним полноправные партнёры, несмотря на то что официально директор Рустам, и всё по бумагам оформлено на него. Хотя можно не спешить, у него для меня этих заданий на год вперёд припасено. На отпуск рассчитывать точно не придётся, себе так почище взял работенку, как всегда впрочем, а мне сбросил разгребать самую задницу. Конечно, Марат же со всем справится, нервы у меня тоже покрепче будут. Меня вообще сложно хоть чем-то расстроить, я вечно не унывающий бесшабашный рубаха-парень, и он внаглую этим пользуется.
Любопытство разрывало меня на части посмотреть на эту страстную женщину средних лет. Позитивно настроенный, я зашёл в приемную, назвал свою фамилию и магическую фразу, что мне назначено. Девушка, уточнив по селектору, что госпожа Сидоркина свободна и может меня принять, указала на её дверь.
Подойдя к кабинету, я постучал три раза и, дождавшись громкое "войдите", уверенно шагнул за порог. Передо мной сидела дама явно не первой и даже не второй свежести, и, сказав что ей сорок девять лет с хвостиком, Рустам ей явно польстил. Это была пышнотелая блондинка с короткими до плеч волосами и очень внушительной грудью. Нижняя часть её тела было спрятана под столом, и я не мог в полном объёме оценить фронт работы. В любом случае выглядела она вполне сносно, что естественно при такой занимаемой должности. Дорогая одежда и все остальные женские ухищрения делали её хоть немного приятной на вид.
– Здравствуйте, я Марат Миланович. Вам Рустам Тахирович звонил и о моём визите предупреждал, – очень вежливо начал я нашу беседу, подмигнув ей невзначай.
– Да, действительно, – сказала она на моё приветствие, детально меня изучая, и, судя по блеску её глаз, ей нравилось увиденное, на что я дерзко улыбнулся в ответ.
Я всем нравлюсь, даже пожилые дамы в моём дворе меня обожают и заигрывают, кидая мне вслед фразы, которые меня всегда изрядно веселят: «где мои молодые годы», или «ох, и красив же ты, шельмец, и почему я не родилась лет
