Мрак. Сотня смертей (СИ) - Кайманов Степан

Я взял первый лист:

Ну, Агни могла спокойно посидеть и в сумке, а вот пояс, наверняка не требующий от меня ничего, кроме платы в десять монет, выглядел соблазнительно. Однако история с кошельком кое-чему меня научила, поэтому я решил повременить с покупками. Пока и так обойдусь. Да и цена — конская. Это же целое суточное подношение. Куплю пояс, останусь с тремя золотыми. Ни туда, ни сюда. Даже кусок руды не купишь.

Я перевел взгляд на второй лист:

Последнее оружие звучало грозно и требовало больше всего материалов, а это наталкивало на мысль о том, что оно не только звучит грозно, но и в бою задаст жару.

— Ну что, определился с выбором? — спросил Инвил.

— А чем отличается острая игла Аиолор от острого лезвия Аиолор?

— Первая будет больно колоть, а второе не только колоть, но еще и резать.

— А ты бы сам что выбрал?

— Лезвие, наверное.

— Ну тогда делай его.

— Ты точно уверен?

— Да.

На поверхность наковальни шлепнулся кусок раскаленного металла. Инвил поднял молот и, вышибая каскады искр, трижды шлепнул по остывающему куску, превращая ржавую иглу в меч с тонким лезвием и рукоятью в форме игольного ушка.

— Вот.

Я поднял меч и помахал им, нарисовав в воздухе воображаемый крест, а потом ткнул в пустоту, пробегая глазами титр.

Острое лезвие Аиолор — уникальный меч, который хранит милость великой богини. Не требует навыков владения и поэтому подходит любым грешникам и мученикам.

Интересно, а что по поводу этого оружия скажет ниим?

Меч был легким, нереально острым (бриться, наверное, можно), выглядел надежным, в отличие от старой дубины, и в руке сидел как влитой. То, что надо. Прощай, дубина. Здравствуй, лезвие, хранящее милость великой богини.

— Могу продать тебе что-нибудь, — предложил я. — Камни, например.

— На кой они мне, — усмехнулся Инвил.

— Клешни, кожа, глаза вучи-вучи?

— Нет.

— Совсем свежие?

— Нет.

— Ядогон?

— Нет.

— Вот заладил «нет» да «нет». Как моя бывшая.

— ?

— Ее любимое слово. Не обращай внимания.

Я вздохнул. Видимо, Инвил покупал лишь то, чем промышлял сам. Можно было бы скинуть ему три куска железной руды. Но отдавать их за бесценок совсем не хотелось. Вдруг еще понадобятся. Быть может, Борода знает, где заплатят за весь этот хлам? Надо наскрести десять монет на пояс.

— Я еще вернусь, — сказал я, вынимая колокольчик богини Идоки.

Звон колокольчика разломил пространство кузницы, и я шагнул в портал, ведущий к Руинам Осиси.

Х-рр! Пфьюю! — первое, что услышал я, когда вышел из пространственного разлома.

Советник сочно всхрапывал. Уютно лежал на развернутой у костра шкуре, сложив руки на груди поверх бородищи и во сне теребил ее пальцами. Я решил его пока не будить и устроился у колонны, чтобы провести ревизию инвентаря и проверить, насколько стал круче после водоворота последних событий. Столько всего накопилось…

Никнэйм и внешний вид все еще вгоняли в тоску, но физическая атака и защита немного радовали. Увы, до пятого уровня еще грести и грести, как до края галактики.

Если сейчас вернусь к Логову Миджитов, да с лезвием богини Аиолор, да в темном оперении... Я поглядел на советника. Тот спал как младенец. Как большой и чрезвычайно волосато-бородатый младенец. Будить его сейчас было бы преступлением. Да и зачем? Где разжиться золотишком и эфиром, я знал и без него. Разве что спросить про ближайшего торговца? Но это успеется.

Крышка ниима затворилась с тихим щелчком. Я поглядел в темное небо: молочно-белый блин луны, россыпь хрусталиков звезд. Все в точности, как и в мою первую ночь, проведенную в Нвалии. Мир игры оставался неизменным, в отличие от грешника, которому посчастливилось в него провалиться.

Я поднялся, вышел на улицу, чтобы звоном Идоки не разбудить Одо, и слегка тряхнул колокольчиком, разламывая пространство. Пальцы коснулись сферы «Логово миджитов», портал затянул меня, и через секунду под ногами уже лежала не пыль узкой улицы, а мягкая трава широких, как море, Вивийских холмов.

Нашарив в сумке камень (они оказались не такими уж и бесполезными, как выглядели на первый взгляд), я забрался на вершину знакомого холма, откуда так легко и относительно безопасно можно было наблюдать за карликами у костра.

Все декорации и актеры были на своих местах. С той лишь разницей, что за время, пока я проводил инвентаризацию, мясо успело дойти до готовности и теперь бойко исчезало в глотках трех миджитов. Над тем, каким образом они его грызли, не снимая глухих масок, создатели Гремуки не особо парились.

Когда я решил сюда вернуться, то думал, что обнаружу лишь выжженное поле перед норой. Но все вернулось на круги своя. Противники, подобно мне, возрождались. Видимо, происходила какая-то перезагрузка после того… как я нырял в портал? Как же мне не хватало мануала, как же мне не хватало Книги Странствий.

У такой системы бесконечных смертей и возрождений имелись свои плюсы и минусы. С одной стороны, всегда можно было разжиться золотом и ништяками, например, перьями миджитов или клешнями вучи-вучи, если знать, где искать. С другой — поголовье врагов оставалось неизменным, несмотря на твое мастерство и желание их помножить на ноль. А так как удача улыбалась мне реже, чем Плутон делал полный оборот вокруг Солнца, то следовало готовиться к тому, что чаще на ноль будут множить меня самого.

В прошлый раз с карликами я разобрался без потерь. Но тогда у меня была чудесная вспышка, заставившая миджитов беспомощно носиться вокруг костра. Впрочем, и сейчас к норе я пришел тоже не с пустыми руками. Глаза поймали тусклый блеск лезвия Аиолор. Чтобы убить одного миджита дубиной, требовалось три удара. А сколько понадобится моему новому мечу с рукоятью в форме игольного ушка?

Ух, держите меня семеро! Я метнул камень к норе, надеясь, что за чавканьем и хрустом трапезы карлики все же расслышат шум. На мое счастье, так и случилось. Как только булыжник шлепнулся в пяти шагах от входа в логово, миджиты навострили уши и, прервав ночную и потому вредную трапезу, настороженно пошли к пещере. Схема работала. Во всяком случае, с карликами, один из которых серьезно отстал от собратьев и тем самым стал первой целью для моего новенького лезвия.

Я осторожно, тихо, словно призрак, метнулся к костру и ткнул карлика в спину. Тот громко каркнул, обращаясь эфирной дымкой и, конечно же, привлек внимание собратьев. Темное оперение уже не спасало. Миджиты, потерявшие сородича, тут же бросились в мою сторону. А мне оставалось только бежать.

По одиночке они были не особо опасны, но два — это уже проблема.

Я бежал изо всех сил, глядя, как стремительно снижается столбик стойкости. А затем, когда он полностью опустел, еще какое-то время шел, пока не осознал, что остался один посреди ночных холмов.

Преследователи отстали по какой-то причине. Не было слышно карканья, шума торопливых шагов — никаких признаков погони. Однако Гремука умела удивлять, и я не без страха повернулся: мутные силуэты карликов едва виднелись в ночи. Миджиты возвращались к своему костру, к своему логову. То ли их шкала стойкости оказался короче моей, то ли они были слишком ленивы, то ли… Я поглядел в противоположную от них сторону: впереди, в темноте проступали очертания кузницы… То ли их пугал кузнец Инвил.

Зеленый индикатор немного вырос. Потратить весь эфир на стойкость было лучшим решением из тех, что я сделал в этой дурацкой игре. Что толку от жизни или силы, если тебе в спину дышат два врага с острыми копьями, а ты плетешься, как сонная муха? Не будь я чуть выносливее, сейчас бы, наверное, лежал на траве, истекая кровью от сквозных ран, как тогда — на берегу.