Полный перебор 2 (СИ) - Волков Кирилл Валерьевич "Kirill Volkov"

— Погоди, — Павел поднял руки в примирительном жесте. — Не пори горячку. У нас еще есть время, чтобы все обдумать. Мы можем…

Договорить он не успел. Ведущий, до этого механически переставлявший ноги во главе колонны, резко взмахнул глефой, от лезвий которой с визгом отрикошетили вылетевшие из зарослей костяные шипы. Невидимый стрелок, осознав, что внезапное нападение провалилось, разметал скрывавшую его хитро сплетенную из ветвей и листьев конструкцию и рванул на сближение, продолжая осыпать ящера градом снарядов. Павел успел зацепить краем глаза его вытянутое бурое тело с множеством конечностей, совсем не уступавшее, а то и превосходящее по габаритам немаленького ящерокентавра, но в следующее мгновение ему стало не до того — пистолет старика с грохотом выплюнул пулю, которая пронеслась в паре сантиметров от красных хитиновых гребней жука. Павел, успевший в последний момент подбить ствол вверх, не успел облегченно выдохнуть, как ему в спину врезалось тяжелое тело, сбивая с ног и впечатывая в землю.

— Дьявол! — мелькнула в голове паническая мысль. — Совсем забыл про него!

Земля дрогнула — на краю поляны столкнулись два массивных тела. Пистолет рявкнул во второй раз.

Павел рванулся, но вся сила искусственных мышц спасовала перед яростью берсерка. На зубах скрипел песок, и грохот выстрелов смешивался с лязганьем кости о металл.

Глава 9

Мерзкое ощущение собственного бессилия и подлая свербящая мысль о том, что он уже опоздал и все бесполезно, на мгновение парализовали Павла. В следующую секунду они бесследно растворились, смытые лошадиной дозой адреналина. Переведенные в режим форсажа мышцы экзоскелета подбросили Павла вместе с вцепившимся мертвой хваткой Николаем метра на полтора в воздух. Воспользовавшись секундной растерянностью своего противника — тот явно не ожидал подобного финта — Павел втиснул между их телами согнутую в колене ногу и разорвал цепкие объятья, пинком отправив берсерка в полет к ближайшему дереву.

Молниеносные взгляды по сторонам отозвались вспышкой легкого удивления. Ни одна из его страшных фантазий, нарисованных паникующим мозгом на основании звуков сражения, не сбылась. Жук, до этого передвигавшийся не слишком быстро и создававший впечатление довольно неуклюжего и малоподвижного существа, сейчас будто танцевал, короткими рывками легко уходя из прицела старика. Даже тяжелая коробка-переводчик, которую он так и не бросил, нисколько не мешала инсектоиду. Впрочем, отчасти ему на руку играла Анна — ошеломленная происходящим, она беспомощно вертелась на месте, пытаясь найти, кого же атакует стрелок. Переход от мирного диалога к стрельбе на поражение в собственного пленника оказался для нее… чересчур внезапным. Ровно как и для Алекса, застывшего чуть в стороне соляным столбом. Самозванные дипломаты-переговорщики пытались увидеть что-то еще, какую-то неизвестную угрозу, вызвавшее эту всеобщую неразбериху, будучи не в силах осознать очевидное. Жук же, судя по его прыти, чего-то подобного ожидал. Ну, или по крайней мере не исключал. Увернуться от неожиданного выстрела в затылок с расстояния в несколько метров, да еще и произведенного очень неплохим стрелком — это определенно высокий уровень. В равной степени уровень боевых качеств — и паранойи.

Павел рванулся вперед, пытаясь быстро обезоружить старика и прекратить эту рулетку на выживание, но, к его сожалению, тот ожидал атаки и легко уклонился в сторону, параллельно перезаряжая пистолет четкими движениями, в которых не было ни грамма волнения. В другое время Павел, может быть, и порадовался проявленным соратником ловкостью и хладнокровием, но сейчас это было совсем некстати.

Вдобавок нарастающий топот за спиной сигнализировал о том, что неугомонный берсерк тоже не торопится успокаиваться и спешит поучаствовать в заварушке.

Павел зарычал, буквально физически чувствуя, как падает планка. Как будто до этого у них было недостаточно проблем — нет, нужно организовать еще целую кучу, устроив разборки между собой по совершенно идиотскому, высосанному из пальца поводу!

Развернувшись, он встретил Николая прямым ударом ноги в грудь — тот, как истинный силовик, уклоняться и не подумал — хекнув, впитал урон, отлетел назад и покатился кубарем. Итак, до следующей его атаки есть секунд двадцать, за которые надо достать стрелка.

Как бы ни так. Старик с удивительным проворством стрейфил* по самой границе радиуса атак Павла, продолжая свое подлое дело. С каждым выстрелом ярость Павла росла, и ему все сложнее было удерживать когти экзоскелета в сложенном состоянии — те так и норовили вырваться и располовинить старика, повинуясь наработанным за время скитаний по джунглям рефлексам.

Вновь топот за спиной — и Павел в очередной раз отбросил Николая, на этот раз впечатав его в приличной толщины деревце на краю поляны — вряд ли это его остановит, но, может быть, даст хотя бы лишние пять секунд…

Анна, все это время пытавшаяся докричаться до обезумевших соратников — ее голос успешно отсеивался залитым адреналином мозгом как посторонний шум, вдруг замолчала — а потом возникла прямо между Павлом и стариком, пытаясь хоть так заставить их прекратить. Похвальный порыв — но опять же, как не к месту, как не к месту…

Павел с усилием оттолкнулся на бегу левой ногой и обошел Анну по короткой дуге, мягко отшвырнув ее в сторону толчком корпуса. Не хватало еще ей схлопотать пулю в этой неразберихе.

В следующую секунду он сам каким-то чудом ушел от этой самой пули — комочек металла пробороздил его бок, переломив одно из ребер. Схема повреждений, висящая в углу поля зрения, тревожно полыхнула алым. Павел изумленно взглянул в глаза стрелка и понял, что этот выстрел был не случаен. Кажется, старый дурак отчаялся и решился на крайние меры. Вряд ли он стрелял на поражение, но пара серьезных ранений для того, чтобы лишить Павла подвижности и открыть себе путь…

Ах, так!

Павел оскалился, чувствуя, как кровь из разбитых губ вскипает алой пеной. Ну, в таком, случае, он тоже не будет сдерживаться.

Когти вырвались на свободу парой хищных змей и прочертили на запястье старика красные линии. Царапины — тот почти успел отдернуть руку, но переход на следующий уровень боя был принят. Доказательством этого послужила вторая пуля, вонзившаяся во все тот же многострадальный бок.

Павел метнулся из стороны в сторону, резко меняя направление движения, перескочил через Николая, вновь вернувшегося на сцену, впечатал его в землю, оттолкнулся, швырнул себя вперед в длинном перекате и с наслаждением врезал-таки стрелку, в последнюю секунду убрав лезвия когтей. Старик оказался куда хлипче своего союзника и отлетел в кусты безвольной куклой, теряя по дороге свой пистолет, сумки с запасными зарядами и прочую дребедень.

Схема повреждений, раздражающая своими алыми переливами, утверждала, что старик напоследок разбил-таки левый бедренный сустав экзоскелета, и сейчас вся система держится на резервных тягах, вовсе не предназначенных для таких нагрузок и стремительно приближающихся к своему естественному концу.

Павел схему проигнорировал — он был так зол, что готов был отделать всех "бунтовщиков" голыми руками, без всякой помощи искусственных мышц. Эту решимость он и продемонстрировал Николаю, только-только вынувшему голову из липкого грунта. Изрядно помятый в погоне за стрелком, берсерк не продержался и пары минут, отправившись в глубокий нокаут.

Сплюнув скопившуюся во рту кровь, Павел решительно направился в сторону главного боя, несправедливо забытого на фоне местечковых разборок.

Ведущий и его соперник оказались достойны друг друга. Тело ящера пестрело многочисленными ранами от метательных шипов и клыков, но его бешеная регенерация позволяла их игнорировать — по крайней мере в плане кровопотери и отравления. Его соперник и вовсе казался невредимым — раз за разом достающие его лезвия глефы, казалось, не наносят ему никаких повреждений. Секрет фокуса, впрочем, был все в той же регенерации — просто местный уроженец отточил ее куда лучше чешуйчатого инопланетянина.