Инженер - Валерий Быков

В течение первой половины дня было произведено ещё три десятка истребителей, а модуль Цетера дал нам ещё 480 бомб. За 4 часов бомбардировок служивым удалось спустись с небес на грешную землю целых пять моих дешёвых никчёмных истребителей, но я поставил на их место ещё 30. К 18–00 вечера всё было кончено, не понадобилось мне их останавливать, 700 тыс войско было полностью уничтожено, 53 истребителя в сумме выполнили 1420 точечных бомбардировок, во всём районе бомбардировок у противника не осталось ни одной движущейся машины или БТР-а. По оценкам спутника было уничтожено порядка 300 тыс чел живой силы противника, и ранено ещё около 200 тыс чел. Невольно вспомнились слава Саньки: "ни малейшего шанса". 5 истребителей и 1.4 тыс тонн взрывчатки, за 700 тысячное первоклассное войско, так ещё никто нигде и никогда не воевал, так воевали роботы, машины, которые я построил, ради счастья процветания и славы нашей родины. Во имя Мира на нашей земле.

А вот все мои коллеги, или теперь уже как бы подданные преисполнились оптимизма, после разгрома первой ударной армии война казалась выигранной. Все считали, что ещё день другой и бунт будет подавлен, контроль над страной снова целиком перейдёт в наши руки.

Глава 10: Быть миру новому

Но вот с цетером вскоре пришлось завязать, угля у нас было всего пара тысяч тонн, и стоило ещё оставить немного углерода на пластмассы для электроники. Так, что на компанию 26-го я имел 400 одно тонных авиабомб и чуть более ста самолётов, 76 из которых, были стрижами. Конечно, антиматерию тоже можно было пустить на обычные бомбы, но я этого просто не хотел, справедливо полагая, что нам захочется сделать бомбу помощней, потом для такой бомбы найдётся ещё и ещё цель, а потом антиматерия просто кончится, и начнётся жуткий, не ликвидируемый энергетический кризис. Нет уж танков, у них много, а антиматерии у нас мало, тратить её на бомбёжку второстепенных объектов не стоит, только для обороны.

Я разбил стрижей на две авиагруппы, а жуков с альбатросами решил вовсе не использовать. Но в первый налёт, который должен был состояться в шесть утра по Москве, было отправлено все 76 стрижей. Они должны были атаковать Кремль. Да за 200 с лишним лет после наполеона стены древней твердыни ни разу не ощутили ужаса ковровых бомбардировок, да, мне русскому человеку бомбить Кремль было святотатством. Но таким образом можно было разом покончить со всем руководством восставших, это спасло бы сотни тысяч жизней, и сократило бы кровопролитный период. А на мой взгляд, жизни тысяч людей, были важнее обычного архитектурного памятника. После Кремля последующими авиа налетами планировалось поразить взлётные полосы трёх Московских аэропортов, ряд телевизионных и радио башен столицы, 16 крупнейших столичных электростанций, из расчёта одну авиабомбу на объект, а также порядка 30 заводов по производству крылатых ракет боеприпасов и аккумуляторов. Конечно, одной авиабомбой электростанцию не уничтожишь, но вызванный пожар, или созданные ею повреждения, скорее всего, привели бы к временной остановке работы предприятия. Синхронная остановка всех крупнейших Московских ТЭС, вкупе с уничтожением основных средств массовой информации привели бы к хаусу на улицах столицы, и длительному параличу и бессилию власти, что должно привести к сильному падению, как популярности революционеров, так и их способности организовать против нас какое-либо сопротивление.

Я не знаю, удалось ли мне накрыть руководство восставших в Кремле, конечно если и удалось, то наверняка не всех. Но уже через 10 минут все столичные каналы трещали о варварской бомбардировке Кремля и зверствах пришельцев. А уже через час государственное телевидение России замолчало, если даже не навсегда, то во всяком случае очень надолго. Конечно, разбомбить всё, что мне хотелось не удалось, и вообще уже ко второму заходу стрижей на радио башни и аэропорты, над столицей уже кружила пара тысяч, а может и больше самолётов нашей доблестной поршневой авиации. Несмотря на то, что бомбометание велось с высоты 20 км, при уклонении от боя с противником. Добрую половину нашей эскадрильи всё таки сбили, но уже на обратном пути, когда Москвичи поняли, что двумя тремя ракетами мои машины не сбить, экономить боеприпасы не стоит, и принялись палить и с земли и с воздуха всем, что только было. Подчас, посылая вдогонку одному самолёту по 200–300 ракет, ну хоть одна да попадёт.

Мне конечно некогда было постоянно следить за авиацией, и я решил заняться пополнением наших угольных запасов. Хорошо хоть в металлах потребности не было никакой, Вика ещё вчера умудрилась организовать несколько десятков эвакуационных бригад, которые усиленно эвакуировали остатки русских танков и БТР-ов, для их последующей переработки в сырьё для наших сборочных модулей. В принципе собирать готовые тридцати тонные слитки высококачественной стали было чуть подешевле, чем что-то добывать и переплавлять. Но вернёмся к углю. Вообще в России его много, и даже шахту найти было не проблемой, но во первых, мы его никогда не добывали, во вторых не грузили, и вообще нам всё кроме стратегически важных металлов привозили готовеньким.

Следовало во первых, произвести пару сотен Р-17-м, попросту мирный, также не помешала бы пара десятков обыкновенных грузовиков. Во вторых составить для всего этого соответствующие программы и отправить либо добывать, либо экспроприировать где-нибудь уголь. А где лучше всего экспроприировать уголь? Ответ, на ТЭС или в какой-нибудь шахте. Конечно, имелось и то и другое, и то и другое было не ближе, чем за 100 км от Москвы-2. Причём ближайшая шахта была примерно за 300 км к западу, как раз в том районе, где ещё вчера разбежалась доблестная Российская армия, то есть не то, чтобы там были просто партизаны. Скажем так, там топталась крупная не совсем плохо вооружённая армия. Зато там можно было неплохо разжиться углём. Но для начала я всё же занялся роботами и автотранспортом. Грузовики оснащались стандартным, я бы сказал дизельным двигателем, да рабочим телом был пущенный по кругу камера сгорания-радиатор-камера сгорания водород, а нагревателем собственно пикодозы антиматерии. Таких грузовиков к концу дня произвели штук 30, а вот роботов раньше 26-го мне кибернетики давать не хотели, ну да я их понимаю, делать суставы на синтетических мышцах сложнее, чем колёса, а требования к интеллекту к роботу чернорабочему широкого профиля были куда выше, чем к грузовику. Тем более, что аналоги программ автотранспорта уже были, а функции чернорабочих у нас раньше чернорабочие и выполняли, только из тех, что постоянно бастуют и требуют прибавку к зарплате.

Кроме всего прочего, ближе к вечеру, мне удалось закончить начатую ещё в кои то веки модель тяжёлого планетарного орудия, со скоростью полёта 37 миллиметрового снаряда в 1200 кмсек. Подключил к сборке первых 12 образцов последний простаивающий модуль, из расчёта на то, что они закончат хотя бы за неделю. Пушка была необходима, она же должна была служить основным средством при планетной обороны, жаль, что не было возможности наладить массовое производство, она бы пригодилась. Конечно, наши лабораторные установки позволяли в кратчайшие сроки собирать точнейшие машины, но вот на производство чего-то массового надеяться не приходилось. Единственное, что в настоящий момент клепалось в действительно больших количествах, до 2000 единиц в сутки, это Р-17, которыми мы планировали оккупировать и контролировать требуемые нам населённые пункты.

Таким образом, загрузив всех ещё не занятых делом по самые уши, я решил позаниматься делами наверно даже более важными, но и далёкими. Провёл сеанс связи с орбитальным заводом, отдал указ держатся, хотя им и нечего было больше делать, как продолжать там висеть. Узнал как там оно на дальних рубежах, востоке например и северо-западе, но Вика днём раньше уже наладила доставку антиматерии на места. А после первых двух дней боевые действия были почти полностью остановлены, всё что у нас могли уничтожить уже уничтожили, а что не могли к тому и приближаться опасно было, а нам нападать было нечем. На всякий случай распорядился отправить на прибайкальский металлургический комбинат пару патрульных АБМ4, "автоматизированных боевых машин" с ротой Р-17 и десяток ремонтников, а то Иркутский гарнизон сражался довольно отчаянно "лучше бы с Китайцами они так" и я побаивался, как бы нам ненароком не потерять ещё один наш центр. Вообще после точного рассмотрения оказалось, что количество подконтрольных на зон было совсем не велико, всего 21 крупный и 44 мелких объекта. Причём к мелким относились почти не защищённые, "2–3 робота Р-17 за защиту я не считал, они по боеспособности мало отличались от обычной пехоты", объекты запрятанные в далёких от людей местах, в основном это были различные шахты, и точки радионаблюдения. Все крупные зоны контролировали вокруг себя территории в радиусе 50-100 км. Но контролем это было трудно назвать, так например всего в 70 км от нас лежал так называемый Вышнегорск городок с населением 40 тыс жителей. Да он лежал в нашей зоне контроля, но контролировали ли мы его? Все въезды в город перегородила запуганная до смерти армия и местное ополчение, и в случае нашего появления жители явно собирались дать нам самый отчаянный бой. Оказывается, мы не контролировали ни одного людского поселения, даже самого маленького, ни в одной самой захудалой деревушечке не признавали нашей власти, не ступала нога робота. Мы сидели по своим крепостям и расстреливали всех, кто попадал в прицелы наших пушек, открыто демонстрируя, что люди нам не нужны. Мало того, за прошедшие 6 дней боёв, мы уничтожили явно не меньше миллиона человек, а взяли в плен троих! И то это были раненые солдаты, случайно потерявшие во время боя все металлические предметы, и пленённые нашими Р-17. Не то, чтобы я испытывал особенные угрызения совести за то, что все наши роботы добивали любого даже тяжелораненого противника, подчас считая обычную металлическую зажигалку или пряжку опасным для себя оружием. Но цель любой гражданской войны — присоединить к своему блоку теми или иными средствами как можно больше людей, чтобы впоследствии провозгласить себя выбором народа, а мы все, наоборот, были сами по себе. Заперлись в своих волшебных башнях и нам всё не почём, у нас тут чистая вода, бельё, душ и никакие водородные бомбы нам нипочём, особенно это к Москве-2 относится. С её то укреплениями планетарной обороны.