Загадка салона «Магия» - Антон Иванов

Алевтина Борисовна ненавидела в жизни две вещи: тараканов и горчицу. Первых она боялась. Вторая вызывала в ней отвращение. Почувствовав вкус горчицы, она на мгновение застыла. Затем с неимоверной силой выплюнула сосиску. Та, будто выпущенная из катапульты, пролетела на другую половину буфета и приземлилась прямиком в вермишель директора школы Михаила Петровича. Михаил Петрович сосредоточенно обдумывал одно организационное мероприятие. Потому, увидев неизвестно откуда взявшуюся сосиску, не очень-то и удивился.

— Спасибо, — рассеянно сказал он невидимому благодетелю. — Действительно, кстати.

Темыч, исторгнув еще несколько истошных воплей, вылетел из буфета. На том месте, где он сидел, осталась лужа.

— Между прочим, я не девчонка, чтобы со мной проделывать такие шуточки! — кричала Алевтина Борисовна на литератора.

— Это не я, это он, — басил весь красный Роман Иванович.

— А ваш класс вообще давно ликвидировать надо, — перекинула химичка гнев на Андрея Станиславовича.

— Вы уж извините, — каялся тот. — У Мартынова приступ.

— У меня сейчас тоже от этой горчицы будет! — побежала вон из буфета химичка.

— Ну-ка, пошли отсюда, — поманил питомцев любимый учитель.

— Чай, чай, допейте, — не было ни до чего больше дела Моей Длине.

Андрей Станиславович находился в таком состоянии, что понес час с собой.

— Куды стакан поволок? — закричала им вслед буфетчица. — Не люди, а черт знает что! Так скоро всю посуду перетаскают.

Андрей Станиславович, не слыша ее, покинул вместе с учениками буфет.

— Марш в класс! — уже на ходу проговорил он.

Возле двери девятого «В» он остановился.

— Ну-ка быстро и конспективно: что с Темкой?

— Да прямо не знаю, как и сказать, — занялась румянцем Катя.

— Что есть, то и говори, — не выдержал Андрей Станиславович.

— Ну, понимаете, продолжала под изумленными взглядами друзей черноволосая девочка. — У него еще в детстве это… будильник не работал.

— Какой будильник? — едва не вылезли из орбит глаза у классного руководителя.

— Ну… такой… в голове… который контролирует, — продолжала Катя.

Андрей Станиславович снял и снова надел очки, словно не доверяя импортной оптике.

— Что контролирует?

— Ну, это, — застенчиво улыбнулась Катя. — У него вроде совсем прошло, а теперь, видно, опять началось.

— Что прошло? Что началось? — чувствовал, что сходит с ума, Андрей Станиславович.

— Писается, что ли, наш Темка? — грянула непосредственная Моя Длина. — Вы допивайте, Андрей Станиславович, чай, допивайте.

Учитель поднес стакан с остатками чая ко рту и машинально допил.

— Врачу-то его показывали? — взволновала его судьба Темы.

— Да, — подтвердила на этот раз Таня. — Говорят, у него это скоро совсем пройдет.

— Тогда больше никому не рассказывайте, — строго на них посмотрел Андрей Станиславович. — А я с теми, кто были в буфете, поговорю. Ну, ладно. Пошли на историю.

И он отворил дверь класса.

Глава VI

УСЛОВНЫЙ ПОРТРЕТ

Звонок на урок уже разносился по коридору. В классе собрались ребята. На историю девятый «В» никогда не опаздывал. Даже Темыч, и тот умудрился поспеть. Он молнией слетал домой и, переодевшись, вернулся. Трюк с раскаленным чаем не нанес ему особенно ощутимых травм. Лишь кожа на левой ноге покраснела.

— Извините, Андрей Станиславович, я на себя там пролил…

— Теперь это пролил называется! — вырвалось у Моей Длины.

Но учитель так на нее посмотрел, что она предпочла умолкнуть. «Ничего, скоро ты у меня, милый Андрюша, будешь совсем ручным», — она вся находилась в предвкушении близкого счастья.

— Садись, Темка, ничего страшного, — ласково произнес Андрей Станиславович.

А Олег показал ему издали пальцами знак победы. Темыч, зардевшись от гордости, уселся, как всегда, поблизости от Женьки.

— Отлично провернул дело, — не замедлил с похвалой тот.

— Уметь надо, — важно выпятил грудь маленький, щуплый Тема.

— Сели и успокоились, — разнеслась по классу команда учителя. — Олег, — повернулся он к мальчику в очках. — Надеюсь, сегодня у тебя все в порядке с конспектом?

Вспомнив, что в прошлый раз все началось именно с конспекта Олега, классный руководитель девятого «В» старался предотвратить случайности.

— Тут мой конспект, Андрей Станиславович, — потряс Олег для наглядности в воздухе толстой тетрадью. «Надо постараться сегодня как можно тише себя вести, — подумал он. — И так прошлый урок Андрею напрочь сорвали». Для верности он подал знак четырем друзьям. Мол, никаких выходок. Те понимающе кивнули. Тогда Олег перевел взгляд на Пашкова. У этого всегда шило в заднице. Но и Лешка выразительным взмахом ладони заверил, что на урок Андрея не покушается.

— Беляев! Прекрати вертеться! — прикрикнул учитель. — И так времени в обрез.

И Андрей Станиславович начал вновь излагать собственную концепцию восстания на Сенатской площади. Моя Длина, воплощая всем своим видом повышенный интерес к теме, кидала на учителя страстные взгляды. По ее подсчетам, приворотный чай вот-вот должен был подействовать. «Хорошо, что сейчас история, — подумала Школьникова. — Не упущу момента».

Тут дверь класса широко распахнулась. Андрей Станиславович умолк и досадливо покосился на дверь. В нее энергично вошли директор Михаил Петрович и школьный завхоз Арсений Владимирович, который по совместительству преподавал ОБЖ (Основы безопасности и жизнедеятельности).

— Прошу всех соблюдать спокойствие, — торжественно объявил директор. — На втором этаже рухнули перекрытия. Срочная эвакуация.

Девятый «В» разом взвился на ноги.

— Сидеть! — грянул завхоз. — Соблюдайте правила. Успех эвакуации зависит от вашей организованности и дисциплины.

Класс покорно опустился за парты.

— Достукались, — бубнил под нос Темыч. — Давно надо на капитальный ремонт школу ставить.

— Ладно тебе бухтеть, — успокаивал его Женька. — Как-нибудь выберемся.

О перекрытиях второго этажа говорили давно. Пол под ногами уже года два ходил ходуном, но Михаил Петрович никак не мог собрать денег на ремонт. И вот…

— Класс разбивается на две группы, — говорил завхоз. — Первая следует по ближайшей лестнице за Михаилом Петровичем. Вторую выводит Андрей Станиславович. Никакой спешки. Никакой паники. План эвакуации тщательно разработан.

Девятый «В» немедленно вспомнил уроки по ОБЖ. Ученики построились в проходе, и половина класса вышла следом за директором в коридор. Там их несколько удивило, что из других классов никого не выводят.

— А остальные? — забеспокоился Боря Савушкин.

— Часть уже вывели, — ответил Михаил Петрович. — А часть эвакуируется в свою очередь.

Он провел свою группу по черной лестнице. Затем они проникли в подвал, откуда был выход в угол школьного двора.

Андрей Станиславович, стоя у двери родного класса, нервно глядел на часы. Инструкция ему предписывала выждать пять минут, чтобы на лестнице, чего доброго, не возникло столпотворения.

— Не робейте! Прорвемся, — подбадривал он своих питомцев.

— Конечно, Андрей Станиславович, — внимательно следила за ним Моя Длина.

Она устроилась возле подоконника. На опасность ей было плевать. Зато идея эвакуации вдохновляла. Главное, как только Андрей скомандует «вперед», оказаться рядом с ним. Тогда он ее вроде как бы спасет, а тут еще порошочек поможет…

Андрей Станиславович продолжал следить за минутной стрелкой. В это время Пашков лихорадочно оценивал ситуацию. Его деятельная натура никак не желала смириться с рутинной и скучной схемой эвакуации, начертанной на уроках по ОБЖ Арсением Владимировичем. «Подумаешь, доблесть — спуститься по лестнице, — размышлял Пашков. — Наверняка есть какое-нибудь другое решение. Гораздо более конструктивное».

Гениальные мысли всегда приходят внезапно. Так случилось и с Лешкой. Он будто бы наяву сумел увидеть здание родной школы снаружи. И… Ну, конечно же! Справа от приоткрытого окна, возле которого сейчас стоит Машка Школьникова, находится старая пожарная лестница! Пашков во мгновение ока произвел в уме точный расчет. Да! Это вполне возможно. Сейчас он покажет всем, что такое настоящая эвакуация. Теперь он даже с некоторой жалостью смотрел на Андрея Станиславовича. И чего глазами к часам прилип? Ведь вроде бы и мужик что надо, и бывший десантник, а вот оригинальные решения трудно даются.

— Так, — оторвал наконец взгляд от часов классный руководитель девятого «В». — Выходим.

Он первый двинулся к двери. Моя Длина ринулась было за ним, но ей решительно преградил дорогу Пашков.

— Пусти, идиот! — попыталась отпихнуть его Школьникова.