Язык до Китежа доведет - Дмитрий Хорунжий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Лови бабушку, добрый молодец, не дай погибнуть во цвете лет! — Раздался вдруг отчаянный крик, и с крыльца прямиком на меня рухнула носатая старушка в цветастом платочке и живописных серых лохмотьях.
Только подхватив её, я сообразил вдруг, что держу на руках классическую Бабу Ягу. Ничего себе улов! А та, удобно устроившись и нежно приобняв меня за шею, ошеломлённо глядела на свою взбесившуюся избу.
— Ты, касатик, чего ей сказал-то? Сколько лет живу, а такого чуда не видала!
— Ну, всё, как в сказках пишут, — смущённо признался я, — Повернись, избушка, к лесу задом, ко мне передом…
— Эх ты, грамотей! — Она легонько съездила мне по затылку. — Гляделки протри: куда задом-то⁈ Кругом лес! Так и будет теперь вертеться, покуда по брёвнышку не раскатится!
Вот ведь влип в историю! Кто ж знал, что изба меня послушается? Первый раз сталкиваюсь с такой техникой. Ладно, попробую всё исправить.
Осторожно опустив старушку на землю, я выпрямился, прочистил горло и командирским голосом рявкнул:
— А ну, изба, на месте стой, раз-два!
Ничего умнее придумать не смог. Однако, к моему удивлению, это сработало!
С натужным скрежетом избушка замедлилась и, наконец, замерла: к лесу задом и… почти ко мне передом.
— Ну, спасибо тебе, соколик! Спас имущество казённое, — Яга, подпрыгнув, уселась на нижнюю ступеньку крыльца и по-детски заболтала в воздухе обутыми в остроносые лапотки ногами.
Теперь я смог хорошенько разглядеть рухнувшее мне на голову чудо.
Старушка была как две капли воды похожа на Бабу Ягу из фильмов-сказок моего детства: те же спутанные седые локоны, торчащие из-под платочка, тот же длинный крючковатый нос с бородавкой, то же сморщенное лицо с ехидной усмешкой. Вылитый Георгий Милляр в гриме!
Яга, в свою очередь, с интересом изучала мою персону. Качнула головой, скептически хмыкнула:
— Это не тебя ли, милок, Проводник прислал?
— Да, меня, — подтвердил я. — Обещал, что получу здесь инструкции по первому трудовому заданию. Правда, забыл предупредить, что всё будет настолько экзотично обставлено. Нас тут что, скрытой камерой снимают? Или вы мне кинопробы устроили? А что, всегда мечтал в киносказке сняться! Лешего какого-нибудь сыграть…
— Лешего? Ишь ты, куда хватил! Лешего! Этому не один год учиться надобно, после практику пройти, лес свой получить, — фыркнула бабулька, поднимаясь со ступеньки. — Звать-то тебя как, жертва телеящика?
— Берендеев, Сеня. Ну, или Арсен Берн.
— Что ж, будем знакомы, Сеня — Арсен. А меня все Бабой Ягою кличут. Хочешь, верь, а хочешь — нет, но я всамделишная. Не киноактриса, не свихнувшаяся бабка и не хмельное наваждение, — увидев моё выражение лица, она махнула рукой в сторону входной двери. — Да ты не стой столбом, мил-человек, в избу заходи, там и потолкуем. И торбы свои прихвати, разный люд тут мимо шастает. Не ровён час, утянут.
Не зная, о чём и думать, я подобрал сумку с рюкзаком и взобрался по ступеням на высокое крыльцо. Шагнул через порог в тёмные сени, а из них — в просторную комнату.
Мозг мой наотрез отказывался реально воспринимать происходящее. После странных снов и посещения ночной твари поневоле начнёшь верить в разную чертовщину. Но то, что я нахожусь в избушке на курьих ножках, да ещё в компании сказочной Бабы Яги, в голове не укладывалось. Вот не укладывалось — и всё тут!
Не верю я в сказки. Не верю! Не тот возраст. Да и слишком уж похоже на банальный розыгрыш. Возможно, специально организованный компанией-работодателем. Это ведь их посредник назначил мне здесь встречу.
А если всё это — часть собеседования? Такая себе проверка на психическую устойчивость. Или вообще — кастинг для реалити-шоу? Значит, делаю вид, что поверил в их нелепую сказку, а дальше — буду подстраиваться под ситуацию.
Приняв это важное решение, я с интересом осмотрелся.
Внутри избы царил живописнейший беспорядок. Наверное, от моей хулиганской выходки не пострадали только печь, громоздкий железный сундук у окна и тяжёлый обеденный стол. На полу валялись опрокинутые лавки, вёдра, пучки сухих трав и осколки посуды, а под полатями у печки возвышалась бесформенная куча из разнокалиберных подушек.
— Ой, бабуля, извини, я не хотел…
— Да ладно, — оборвала меня хозяйка. — Велика беда! Сейчас приберёмся. Пособи-ка!
Вдвоём мы быстро навели порядок. Пока я забрасывал подушки на печную лежанку и развешивал травы на крючках под низким потолком, бабуля успела расставить лавки вокруг стола и подмести пол. Убрав метлу с совком в уголок за печью, она повернулась ко мне.
— Теперь, добрый молодец, сказывай, с чем пожаловал.
— А ты, Ягуся, сперва накорми, напои, в баньке попарь, а потом и вопросы задавай, — ответил я, с трудом сдерживая смех.
— Ты гляди, учёный! Слова нужные знаешь, — Яга хитро покачала головой. — Напоить-накормить — это можно, всё утро тебя ждала, угощение стряпала. А вот с банькой придётся обождать, во дворе она осталась. Вот повернём избу, тогда и попаришься.
— В каком ещё дворе? Там же, кроме крапивы с лебедой, ничего нет. Пусто.
— «Пусто»! — Передразнила она. — А ты чего думал, всё моё подворье следом за избой по мирам тягается?
Ответить мне не дали: в кармане настойчиво завибрировал мобильник. Извинившись, я вышел на крыльцо.
— Арсен, день добрый. Это «Проводник», — прозвучал в трубке смутно знакомый мужской голос. — Вы как? Живы-здоровы?
— Живой пока. Ночка выдалась весёлая, бурная, но меня пока не съели, хоть и попытались. Уже добрался до места, гощу у Бабушки Яги, — в последние слова я постарался вложить как можно больше иронии, чтобы узнать реакцию собеседника. — Обедать собираемся.
— Так Яга рядом? — Искренне обрадовался тот. — Пожалуйста, передайте ей трубку!
— Бабуль, тут тебя к телефону! «Проводник», — крикнул я в комнату.
Старушка возникла на крыльце почти мгновенно, осторожно приняла у меня трубу и приложила к уху.
— Слушаю, говори! — Потребовала она сурово. — Да поживее, у меня гость усталый, некормленый.
По мере разговора её лицо становилось то испуганным, то удивлённым, но закончила она совершенно спокойно:
— Ясно. Выполняю.
Отдала мне трубку, прищурилась и зорко оглядела поляну. Покачала головой.
Я тоже осмотрелся, но ничего подозрительного не заметил. Лес как лес: птицы поют, листья шумят. Людей
