Русский Белград - Сергей Танин

В 1923 году Ф.Е. Махин переехал в Белград, где стал заведовать белградским отделением Земгора.

После его реорганизации, в 1924 году, Ф.Е. Махин стал председателем Земгора в Королевстве СХС. Одновременно он состоял и в чешском Земгоре.

Ф.Е. Махин создал при этой организации русскую библиотеку, получавшую многие советские издания, ряд мастерских и школ, научный институт по изучению России при Земгоре (он сам возглавлял институт с 1927 года). Земгор оказывал помощь русским беженцам в трудоустройстве. При белградском Земгоре в 1927 году Ф.Е. Махин создал «Союз увечных и престарелых воинов», в который входили в основном лица, исключенные из официальной белогвардейской организации «Союз русских военных инвалидов», а также те, кто не были признаны военными инвалидами. Военная эмиграция поспешила отмежеваться от Ф.Е. Махина. Известно, что на него собирались компрометирующие материалы.

Ф.Е. Махин был основателем сербско-русского журнала «Русский архив» (1928–1937), посвященного политике, культуре и экономике России, а также «Общества для изучения советской культуры».

С 1934 по 1938 год Ф.Е. Махин являлся хранителем архива партии эсеров, что говорит об особом доверии к нему со стороны партийного руководства. В эмиграции он проявил себя как автор ряда публикаций о Вооруженных силах СССР и международном положении, посылал корреспонденции в газету «Новое русское слово».

В мае 1929 года Ф.Е. Махин вступил в ряды масонской ложи «Слога», в 1933 году — состоял в ложе в пригороде Белграда Земуне. По всей видимости, это объяснялось его желанием установить неформальные контакты с местной элитой. В 20—30-х годах он часто ездил в Прагу и Париж, что, очевидно, было связано с его политической деятельностью.

С одной стороны, Ф.Е. Махин верил в демократизацию большевизма. С другой стороны, несмотря на так называемую «левизну», он по-прежнему оставался на антисоветских позициях. Во всяком случае, его имя неоднократно упоминалось в Москве на судебном процессе против членов партии правых эсеров 1922 года.

Несмотря на эсеровские убеждения, он оставался верующим человеком и не присоединился к той части эмиграции, которая для борьбы с большевиками готова была поддержать любого внешнего врага СССР. А в 1939 году он вдруг вообще порвал с эсерами и вступил в ряды Компартии Югославии, находившейся тогда в подполье.

В апреле 1941 года, после нападения немцев на Югославию, он примкнул к партизанам и ушел с сербскими четниками в Сараево, а затем в горные районы Черногории. Здесь пригодились его военные знания. Ф.Е. Махин выступил одним из организаторов партизанского движения в Югославии, командовал отрядом в четнической армии генерала Дражи Михайловича. Затем он состоял советником при Верховном штабе Иосипа Броз Тито, став одним из его приближенных.

Ф.Е. Махин работал в отделе радио и пропаганды штаба Народно-освободительной армии Югославии (по некоторым данным, заведовал им), затем был начальником исторического отделения Генерального штаба югославской армии, одновременно писал большие пропагандистские статьи о А.В. Суворове и М.В. Фрунзе. Помимо опубликованной в 1945 году в Белграде брошюры «Наша регулярная армия» перу Ф.Е. Махина принадлежат еще несколько произведений на сербском языке.

В феврале 1944 года его произвели в генерал-лейтенанты Народно-освободительной армии Югославии. Деятельность Ф.Е. Махина была отмечена высшими наградами, установленными коммунистическим режимом в Югославии, в частности орденом Белого Орла, а также советским орденом Ленина. В 1945 году Ф.Е. Махин первым из русских эмигрантов был награжден орденом Отечественной войны. По окончании Второй мировой войны Федора Евдокимовича назначили начальником военных архивов Югославии. В этот период он сотрудничал с коммунистической газетой «Борьба», способствовал возвращению в СССР части золота, вывезенного белочехами из Сибири.

Скончался оренбургский казак Ф.Е. Махин в Белграде 2 июня 1945 года, вскоре после возвращения из командировки в СССР. Подобное совпадение вызвало разного рода версии о том, что смерть генерала не была естественной. Как бы то ни было, он похоронен на белградском Новом кладбище как национальный герой Югославии, его именем названа одна из улиц Белграда.

Судьба «октябриста» Родзянко и членов его семьи

Михаил Владимирович Родзянко родился в 1859 году в Екатеринославской губернии в семье потомственных дворян. Его отцом был В.М. Родзянко, полковник гвардии, помощник начальника Корпуса жандармов, вышедший в запас в чине генерал-лейтенанта. Образование М.В. Родзянко получил в Пажеском корпусе, после чего в 1878–1882 годах служил в Лейб-гвардии Кавалергардском полку. Выйдя в отставку в чине поручика, он жил в Екатеринославской губернии, где в 1883 году был избран почетным мировым судьей, а в 1886–1891 годах — предводителем дворянства Новомосковского уезда.

В 1884 году М.В. Родзянко женился на Анне Николаевне Голицыной, дочери сенатора и обер-гофмейстера двора Н.М. Голицына. От этого брака у них в течение шести лет родилось трое сыновей — Михаил, Николай и Георгий.

В 1892 году М.В. Родзянко был пожалован в звание камер-юнкера, а в 1899 году — в звание камергера. С 1901 года он был председателем Екатеринославской губернской земской управы, а в 1906 году стал действительным статским советником, что в военной иерархии было эквивалентно чину генерал-майора или полковника гвардии.

С 1905 года М.В. Родзянко стал одним из основателей партии «Союз 17 октября», стремившейся оказать поддержку реформам правительства, направленным на создание конституционной монархии, действующей в союзе с Государственной думой. Будучи лидером «октябристов», он стал депутатом Госдумы, а с 1911 года, сменив А.И. Гучкова, — председателем Госдумы. При этом он был весьма тесно связан с царским окружением, однако после вступления России в Первую мировую войну эта связь ослабела. Этому можно назвать две причины: во-первых, начав с почти безоговорочной поддержки власти в первые месяцы военных действий, под влиянием поражений на фронте М.В. Родзянко перешел в оппозицию; во-вторых, он вызывал особую неприязнь у императрицы и ее приближенных, так как стал непримиримым противником Г.Е. Распутина.

Занимаясь политикой, М.В. Родзянко оставался крупным землевладельцем: в 1910 году, например, за ним и его женой значилось в общей сложности 2653 десятин земли (2892 га), однако указываемые в формулярах данные были явно занижены, так как, по другим данным, на начало 1916 года только в Боровичском уезде Новгородской губернии он владел 4822 десятинами земли (5256 га).

С июля 1915 года М.В. Родзянко был одним из лидеров так называемого «Прогрессивного блока» и принадлежал, наряду с А.И. Гучковым и Г.Е. Львовым, к числу наиболее вероятных кандидатов блока на пост премьер-министра.

Считая, что для победы в Первой мировой войне необходим союз сил, способных войти в правительство для проведения реформ и предотвращения хаоса, М.В. Родзянко безрезультатно пытался повлиять на Николая II, умоляя его создать правительство «народного доверия».

В дни Февральской революции он постоянно держал связь с Николаем II, ставкой, штабами фронтов и великим князем Михаилом Александровичем, которого 25 февраля он вызвал по телефону из Гатчины в Петроград.

26 февраля он телеграфировал Николаю II:

«Положение серьезное. В столице анархия. Правительство парализовано… Растет общественное недовольство. Необходимо немедленно поручить лицу, пользующемуся доверием страны, составить новое правительство».

27 февраля он дал телеграмму главнокомандующему Северным фронтом генералу Н.В. Рузскому:

«Волнения принимают стихийные и угрожающие размеры. Основы их — недостаток печеного хлеба и слабый подвоз муки, внушающий панику: но, главным образом, полное недоверие власти, неспособной вывести страну из тяжелого положения… Заводы останавливаются за недостатком топлива и сырого материала, и голодная, безработная толпа вступает на путь анархии, стихийной и неудержимой. Железнодорожное сообщение по всей России в полном расстройстве. На юге из 63 доменных печей работают только 28… На Урале из 92 доменных печей остановились 44… Правительственная власть находится в полном параличе и совершенно беспомощна восстановить нарушенный порядок. России грозит унижение и позор, ибо война при таких условиях не может быть победоносно окончена. Считаю единственным и необходимым выходом из создавшегося положения безотлагательное признание лица, которому может верить вся страна, и которому будет поручено составить правительство, пользующееся доверием всего населения… Иного выхода на светлый путь нет, и я ходатайствую перед вашим высокопревосходительством поддержать это мое убеждение перед Его Величеством, дабы предотвратить возможную катастрофу».