(не)идеальный брак (СИ) - Матрохина Дарья

— Полгода, — поправляет мужчину Димик. — Чуть больше, может семь месяцев или восемь, но явно меньше целого года.

— А где твоя прелестная спутница?

Света замирает. Муж возил свою любовницу сюда, в ресторан, где прошло их первое свидание? Серьёзно?

— Эм, она… — мычит Димик, которого медленно и верно подпирают к стенке. Сжимает её ладонь потеющими и судорожно дрожащими пальцами, пятится назад словно в попытке убежать. — В общем, мы… Я…

— Вы про меня? — решив всё-таки помочь мужу, выступает из-за его плеча Света. — Мы ещё не знакомы. Светлана, жена Вашего друга, — она протягивает ладонь тут же посеревшему лицом мужчине и вежливо уточняет: — А Вы сами…

— Я Егор, — кряхтит тот, отводя глаза. — И, видимо, с кем-то тебя, Дим, тогда перепутал. Очень приятно познакомиться.

— Перепутали? Странно, мне казалось, что Вы давно знаете моего мужа. Вы вместе учились?

— Да… кхем… в школе за одной партой сидели и потом в училище тоже… кхем… вместе…

— О, это же было… года три назад? — подсказывает собеседнику она. — За это время много что могло измениться.

— Да, я вот, располнел, а Димон… кхем… женился…

— В такой ситуации легко обознаться.

— Мы, наверно, пойдём, — тянет её в сторону ресторана Димик. — Егор, я теперь потом позвоню, ладно? И правда давно не виделись, многое надо обсудить. Милая, хочешь пива?

— Нет, хочу домой, — бормочет Света. Ей не по себе не только от упоминания измены, но и от самой ситуации. Остановившись, женщина делает несколько вздохов, смотря через матовое стекло двери на яркие вывески с сосисками в тесте разных видов. Не слишком популярное место, однако оно сетевое и хозяин явно делает кассу где-то ещё. Света голодна, у неё урчит в животе из-за пропущенного обеда, а нервы до сих пор не пришли в норму после вчерашнего «несчастного случая на производстве». Размер премии пока не оглашён, но есть надежда на шестизначную сумму, которую уже есть идеи куда потратить. Мысли о деньгах и резкий поток ветра, вобравший в себя запах еды, заставляют смириться с произошедшим. — Хотя нет, давай и правда пива. И пару сосисок с горчичкой. И сладкий кекс. И…

— Стакан холодного сока, — добавляет Димик, галантно распахивая дверь. — Я помню, что ты ешь, моё солнышко.

«Моё солнышко». Так мило. Интересно, ту другую он тоже так называл, или данное прозвище «забронировано» за той, что три года выслушивала его ночной храп и терпела жизнь в нищете ради призрачного шанса, что «однажды всё будет хорошо»?

Света делает глубокий вздох, чтобы успокоиться. Дыхательная гимнастика обычно хорошо помогает в стрессовых ситуациях. К сожалению, что делать, когда бесит даже она, понятно не очень. Так что женщина на секунду, всегда на одну, представляет себя высказывающей мужу всё прямо в лицо, и моментально расслабляется.

Ей явно стоит найти способ получше, иначе однажды этот ком воплей и правда вырвется наружу, разрывая на части брак с мужчиной, выбранного ею самостоятельно. Да, возможно, выбор не лучший, но… Света сама определила необходимые качество и Димик, чего греха таить, и тогда, и сейчас идеально подошёл. Так что может он и не супер-муж, но именно то, что ей надо.

— У них сейчас есть сезонные кексы с яблоками и корицей, я не знал шоколадный тебе или сезонный, так что принёс оба варианта, — произносит Димик, ставя перед ней на стол сразу две коробки.

Определённо. Именно этот мужчина ей и нужен…

Они никогда так не отдыхали с момента свадьбы. Вероятно, виноваты оба, но особенно — Света, с первой же секунды в роли "жены" взявшая слишком высокую планку. "Три блюда за приём пищи, три приёма пищи в день, мыть пол дважды, каждое утром обрабатываем ванну и очищаем половик у входной двери"… И это даже не десятая часть. Пожалуй, сложно допрыгнуть до подобных высот даже при наличии огромного количества денег и свободного времени, а её работа подобного не предполагала. Димик, первое время то пытавшийся затормозить свою жену, то — удивлённо взирающий на свежеиспечённый торт, на третий месяц перестал вообще как-либо реагировать на просьбы помочь. И осел на диван.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Вероятно, это именно она виновата в ситуации с "диванным мыслителем". Ведь потом и сама, в конце концов, стала совершенно инертной, мысленно уже приписав себя к «потерявшимся в быту».

Или нет.

В принципе, это совершенно не важно.

Они никогда так не отдыхали с момента свадьбы. Вероятно, виноваты оба, но особенно — Света, с первой же секунды в роли "жены" взявшая слишком высокую планку. "Три блюда за приём пищи, три приёма пищи в день, мыть пол дважды, каждое утром обрабатываем ванну и очищаем половик у входной двери"… И это даже не десятая часть. Пожалуй, сложно допрыгнуть до подобных высот даже при наличии огромного количества денег и свободного времени, а её работа подобного не предполагала. Димик, первое время то пытавшийся затормозить свою жену, то — удивлённо взирающий на свежеиспечённый торт, на третий месяц перестал вообще как-либо реагировать на просьбы помочь. И осел на диван.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Вероятно, это именно она виновата в ситуации с "диванным мыслителем".

Или нет.

В принципе, это совершенно не важно.

— Я с каждым днём словно люблю тебя всё больше, — признаётся Димик во время парковки. Замирает, глядя на жену в упор, и вдруг осторожно касается ладони. Пальцы горячие. Он всегда горячий, словно печка, даже в суровые зимние холода. Во внутреннем огне дело или просто так иногда случается, Света не знает. Просто улыбается в ответ и выходит из машины. — Ты, как хорошее вино, с каждым годом становишься только лучше, — говорит он, открыв окно.

— Льстец, — бурчит Света, хотя муж уже не слышит, снова закрывшись внутри машины.

У него звонит телефон, мужчина сбрасывает вызов, как и следующий. На третий нехотя отвечает, и ждущая его у подъезда Света слышит отрывистое "я всё сказал!" и короткое "дура", видимо, сказанное уже не в трубку. Она жестами показывает, что пойдёт в квартиру, дожидается подтверждающего кивка и поднимается по ступенькам, звонко цокая каблуками новых сапожек. — Здравствуйте, Зоя Ивановна! — приветствует высунувшуюся из своей квартиры соседку Света. — Приятного Вам вечера!

— Ночь уже, а она цокает! И это в твоём-то возрасте! Ни стыда, ни совести, а ещё замужняя женщина! Кто тебя такому учил?!

— Какому? — удивляется женщина. — Я вроде ничего не делаю…

— Вырядилась, размалевалась, цокалки свои натянула и думаешь — всё, что угодно можешь делать?! Стыд и позор! Вот в наше время после свадьбы женщины дома сидели, мыли, стирали, убирали, готовили, а не шлялись непонятно где и с кем!

— Так я же с мужем…

— Ещё лучше! Совсем, ребята, вы попутали что-то, раз вместо семейных вечеров и деток занимаетесь непотребствами всякими!

— Зоя Ивановна, ну какие ещё «непотребства»? — вздыхает Света. — Я работаю с утра до ночи, сегодня впервые за год с мужем куда-то поехала. Вам бы глаза проверить.

— Так с кем же он тогда ездил сюда? Это ж, получается…

— Доброй ночи, Зоя Ивановна! — кричит Света, уже шевеля ключом в замке. Тот издаёт скрежет, но поддаётся и через секунду, закрывая дверь, она слышит негромкое:

— Димочка, как это так? Света говорит, что работает постоянно. Ты что, полюбовницу завёл? Разве этому тебя бабушка с мамой учили? Стыд и позор!

— Зоя Ивановна, ну что Вы, какая «полюбовница»? — спокойно произносит Димик. — Я кроме жены и не смотрю ни на кого больше.

— Ага, мой дед тоже «не смотрел», а потом помер и на наше добро пятеро его «несуществующих» детей налетели! Едва отбилась! Димочка, ты уж…

— Обязательно, Зоя Ивановна!

Света как раз ставит чайник, когда Димик — чуть более задумчивый, чем за пять минут до этого — появляется в дверях кухни. И на лице у мужа нет ни одной положительной эмоции.

— Надо поговорить, — излишне громко сообщает мужчина. — О нас с тобой и том… что делать дальше.

Она обмирает. Неужели всё-таки уйдёт? Но ведь буквально пол часа назад он был готов горы свернуть ради одной её улыбки, а потом…