Джейк Хорсли - Воин Матрицы - Джейк Хорсли

Для воинов жизнь в матрице — это тоже вечная борьба, а разочарование — суть всего их путешествия. Но в жизни воинов нет горечи. Поскольку они знают, что все иллюзия, они счастливы лишиться ее и видят в этом повод для праздника, а не для слез. В этом главная разница между хуматоном и воином матрицы. Хуматоны цепляются за то, что имеют, даже если оно не приносит им ничего, кроме слабости, зависимости и несчастья. Воины матрицы расстаются со всем и понимают, что они ровным счетом ничего не потеряли. Хотя воины подхвачены тем же потоком, тем же течением, той же экономикой, что и другие хуматоны, они научились предупреждать все взлеты и падения программы и не позволяют бросать себя туда-сюда, они используют инерцию волн. Хотя может показаться, что они плывут против течения, на самом деле со временем к ним приходит умение рассчитывать свои движения так, чтобы скользить по течению на одних волнах и уклоняться от других, пока они не научатся уверенно катиться по волнам к свободе. Их передвижения, как «единица валюты» в экономике матрицы, становятся непостоянными и непредсказуемыми. Если это не соответствует их целям, они не поднимутся и не опустятся вместе с приливом и отливом и не станут вкладывать все деньги в акции одной фирмы, если вообще захотят их вкладывать.

Как опытный биржевой маклер, наделенный почти сверхъестественной способностью предугадывать рыночные курсы, воины матрицы то и дело меняют способ ведения дел. Они покупают и продают так быстро, что их невозможно уличить в том, что у них на руках акции с падающим курсом. Это значит (поскольку мы уже установили, что воины матрицы не принимают участия в операциях на рынке хуматонов), что в любой ситуации их действия направлены на получение максимальной энергетической выгоды. Как только они понимают, что данный путь никуда не ведет, они немедленно меняют тактику или просто уходят. Воины матрицы постоянно импровизируют, и именно это не позволяет составить схему их действий.

Воины матрицы, как и маклеры, постоянно просчитывают ситуацию (а не акции и облигации), чтобы вложить в нее свое время и энергию. Как и у маклеров, у них нет личной заинтересованности и предпочтений относительно того, в какую ситуацию инвестировать. Они исходят только из того, сумеют ли они извлечь из этой ситуации информацию и тем самым повысить свой уровень энергии. Сконцентрированность на цели и независимость от средств обеспечивают воину матрицы необходимую скорость и помогают обрести благодать (изысканную смесь напряженности и спокойствия), и хуматоны не могут этого не замечать и этим не восхищаться (или, как минимум, не завидовать). Так как в матрице воин чувствует себя как дома (словно хозяин вселенной, превративший биржу в игровую площадку), несмотря на то (потому) что не является ее частью. Проблемы и сложности, которые матрица посылает им 24 часа в сутки и 7 дней в неделю, они научились использовать как стимул для своей творческой активности, а преграды — как инструмент для тренировки мускулов, воспитания воли и создания бесконечных возможностей импровизации. В бой с матрицей по ее правилам, но на своих условиях воины матрицы вступают с настороженностью солдата, идущего на войну, и с плавностью и стремительностью спортсмена, вступающего в игру Условия воинов матрицы просты: они здесь, чтобы научиться, накопить знания и превратить их в силу и в полной мере насладиться тем, что делают. Вот подлинная жизнь в матрице, а иные перспективы воина матрицы недостойны.

XI. Ты — это не ты: Жизнь как видимость

Для воинов вселенная матрицы это не что иное, как божество, играющее само с собой, но воины, конечно же, задают себе вопрос: а есть ли другие игры, кроме пряток?

Разоблачение матрицы связано с волей — волей к росту, волей к изменению. Кажется, что на первых этапах борьбы воинов матрицы эта воля была неразрывно связана с жертвоприношением, но это лишь иллюзия. На протяжении всей своей жизни средний хуматон то и дело спотыкается о то, что он понятия не имеет, что для него хорошо, а что плохо. Это как игра в кости: что-то делает его счастливым и сильным, что-то ослабляет и приводит в отчаяние. Идея подлинной альтернативы (путь воина, возможность отключиться) представляется далекой и туманной, даже не существующей. Со временем, если повезет, идея начнет приближаться и проясняться, хуматоны заметят, что в жизни есть ритм и разум, карма, если угодно, которая руководит их действиями и определяет их благосостояние. Некоторые моменты хуматоны приписывают воле, другие нет. Выяснить, какие из них есть какие, хуматоны, постепенно превращающиеся в воинов матрицы, могут, наблюдая затем, какие чувства вызывают у них их собственные действия и мысли и каков их результат.

Начиная путь воина в матрице, никогда не знаешь, что ждет тебя в конце: успех или провал. Будущие воины почти никогда не испытывают настоящей уверенности, но даже если это и так, подчиняться инстинктам и твердо следовать «правильному пути» невероятно трудно. Это период между блаженным неведением синей таблетки и болезненным знанием красной: потенциальные воины напоминают детей, которые еще ходить не умеют, но которым детская кроватка надоела до смерти. Они знают, что делать, но это дается с трудом; поступать правильно и не замечать коварного шепота матрицы: «Спи, спи, спи» — бремя и тяжкий труд. Между ложным «я» и «я» истинным идет война.

Период вечных страданий кажется бесконечным, и большинство хуматонов живут и умирают, загнанные в круг боли и желаний. Но если хуматон их вынесет, со временем начнутся перемены. Он понемногу начинает ощущать радость от движения по пути воина. Привычки, заведенный порядок, зависимости — все это вполне естественным образом отступает, пока он не почувствует, что легче быть воином, чем им не быть. Происходит сдвиг, ложный ум утрачивает свои позиции, а истинное «я» занимает подобающее ему место. По мере того как приближается Король, в королевстве Души воцаряется порядок. И в конце концов то, что для хуматона было жертвой, для воина становится радостью. «Делаю то, что должен», превращается в «делаю то, что хочу». В конечном счете спонтанный поступок не отличается от поступка безупречного, доставляющего удовольствие. Но для большинства хуматонов это желаемое обретение благодати так и остается смутной и неуловимой идеей, и все потому, что им не хватает энергии. Путь безупречности для воина матрицы — единственный способ накопить энергию, необходимую для того, чтобы увидеть код и понять все «почему» и «для чего».

На ранних этапах в той или иной форме необходимы вера, доверие и даже слепая преданность некой Великой Силе. Воины матрицы должны поверить, что существует Нечто, которое знает; что для них хорошо. Они верят в Просветленных реального мира, даже если не могут с ними общаться. Поскольку собственные желания приводят их к еще большему смятению и отчаянию, воины матрицы знают, что не могут доверять собственным суждениям. Именно отчаяние гонит многих хуматонов из матрицы и подталкивает к красной таблетке. Цена за то, чтобы стать полноценным Просветленным, — это не проданная дьяволу душа, а данный нам матрицей ложный ум. К власти приходят Просветленные, и матрица повержена. Затем происходит забывание, которое на самом деле есть воспоминание, так называемое просвещение.

В первых сценах фильма «Матрица», пока Томас еще очень смутно осознает свою цель (так как он воин матрицы со своим собственным киберименем, справедливо будет сказать, что свой путь он осознает, но пройти его еще только предстоит), из окружающего его мира к нему поступают разнообразные «сигналы» касательно его цели. После того как его разбудило загадочное послание Тринити «Ты увяз в матрице» и ему посоветовали «следовать за белым кроликом», у него состоялся разговор с клиентом Чои. Чои говорит Томасу: «Ты меня спас. Ты мой личный Иисус Христос». Томас поделился с Чои, что он в замешательстве и не может сказать, спит он или проснулся, на что Чои ему отвечает: «Тебе нужно оттянуться». Очевидно, хуматон Чои не знает, о чем он говорит, не подозревает того, что он — носитель незакодированного послания, предназначенного специально для Нео. И тем не менее Чои разговаривает с подсознанием Нео, с его альтер-эго. То же самое касается подружки Чои с татуировкой белого кролика на плече. Сама того не желая, она ведет Нео к Тринити.

Вопрос состоит в следующем: Морфеус и его команда взломали головной компьютер и запрограммировали этих двоих «носителей» послания? Или же эти двое — свидетельство того, что матрица реагирует на подсознательные процессы Томаса? Но не все ли равно? И хотя появление татуировки белого кролика перед самым визитом Томаса в страну Чудес кажется простым совпадением, уже здесь можно предположить, что Морфеус и его команда умеют вызывать какие-то события в матрице, находясь в это время в реальном мире (больше в фильме эта способность ни у кого не обнаруживается). Тогда более вероятно, что жизнь в матрице отдается эхом в работе подсознания хуматонов (или же братья Вачовски настолько умны, что создали диалог, смысл которого становится понятным только при повторном просмотре). Будучи воином матрицы, Томас сам себе посылает сообщение, используя элементы сна. Это начало просветления, но еще не само просветление. Томас не знает, что он видит сон, но уже начинает это подозревать. В результате он бессознательно начинает так формировать содержание сна, чтобы пробудиться внутри него, а в конце концов пробудиться и от него.