Жизнь, отданная небу - Мария Покрышкина

Потом об аэродроме, созданном Покрышкиным на участке шоссе Бреслау Берлин, много писали и даже показывали в кино. Это был единственный случай в истории авиации, когда целая истребительная дивизия ввиду непригодности раскисших в весеннюю распутицу грунтовых аэродромов успешно использовала обыкновенный кусок автострады.

Кроме Покрышкина, никто больше не решился на такой остроумный и рискованный шаг. В самый ответственный, заключительный момент наступления на Берлин наши войска прикрывала с воздуха вместе с другими соединениями дивизия Покрышкина.

Об этом необычном аэродроме и о самом Александре Ивановиче хорошо написал в своей книге Маршал Советского Союза Иван Степанович Конев, командовавший 1-м Украинским фронтом, куда входила Сашина гвардейская дивизия. Он подчеркнул не только его личное высочайшее летное мастерство, но и необыкновенные организаторские способности, позволившие обеспечить высокий уровень подготовки всего летного состава дивизии. За полтора месяца базирования на шоссе (его ширина была на три метра уже размаха крыльев самолета-истребителя) в части не произошло ни одной аварии.

Муж рассказывал мне впоследствии, что прежде чем перебазироваться всем составом дивизии на автостраду, он со своим ведомым Георгием Голубевым лично проверил возможность посадки на нее. Все обошлось благополучно, однако решение было, конечно же, рискованным. От пилотов требовалась ювелирная точность при приземлении. И Саша переговорил со всеми летчиками. Тем, кто не уварен в себе, он разрешил не лететь на новое место. Таких в его дивизии не нашлось ни одного!

Эта история неожиданно получила свое продолжение более двадцати лет спустя. В то время мы жили в Киеве. Как-то просматривая газеты, чтобы к приезду мужа выбрать из них наиболее интересное, я обнаружила небольшую заметку о том, что в ходе военных учений НАТО в ФРГ был перекрыт участок шоссе с целью использования в качестве аэродрома. Показала эту заметку мужу. Он посмеялся:

- Да опоздали немного натовцы, всего на каких-нибудь двадцать с лишним лет!

Именно так. Тогда, в 1945 году, Александр Иванович Покрышкин впервые в истории авиации произвел посадку на автостраду. Потом, перегородив шоссе, дал добро на посадку своему ведомому Георгию Голубеву.

Там, на автостраде Бреслау - Берлин, летчики 9-й гвардейской узнали о капитуляции гитлеровской Германии.

Наконец-то пришел он, такой долгожданный и волнующий день - День Победы! Наконец-то закончилась эта кровопролитная, миллионами и миллионами людей проклятая война! Каким тяжелым для нашего народа был путь к этой Победе. Во сколько молодых и прекрасных жизней обошелся каждый его шаг!

Из летчиков Сашиного полка, кто начинал войну вместе с ним, в живых остались только трое: Павел Крюков, Валентин Фигичев и мой муж. Двое стали Героями Советского Союза, третий - трижды Героем.

Сколько раз в течение войны истребительный авиационный полк пополнялся, сколько молодых летчиков становилось в строй вместо погибших, а затем и их места в полку занимали другие. Тяжело и долго перечислять всех поименно. Еще тяжелее - вспоминать. Но в этой горькой "смене поколений" авиационной части и ее многократном возрождении в новом составе как в капле воды отражена неодолимая сила нашего народа, его неисчерпаемая мощь, его величие.

Услышав по радио сообщение об окончании войны, я ни минуты не могла оставаться дома. Не знаю почему, но сразу заторопилась на улицу, к людям. Взяв на руки семимесячную дочь, чуть ли не бегом устремилась на Красный проспект. Дочь во все стороны таращила глазенки, а я ничего не видела из-за слез. Как передать словами эмоциональную атмосферу того дня? Горе и радость! Открытые, светящиеся счастьем лица тех, чьи родные и близкие дожили до Победы, и такое же откровенное, рвущееся наружу горе, слезы и плач других, к которым уже никогда не вернутся их любимые. Отчаяние и счастье, слезы и песни, смех и рыдания... Нет, этого ни рассказать, ни представить себе невозможно...

Как сложится наша дальнейшая жизнь - об этом даже не задумывалась. Вернется Саша, и все станет ясно. Только бы скорее возвращался! Однако его возвращение домой почему-то задерживалось. Наконец из его письма я узнала, что он включен в число участников Парада Победы.

Остались хроникальные кадры, запечатлевшие тот незабываемый парад на Красной площади. Показан там и знаменосец 1-го Украинского фронта Александр Иванович Покрышкин.

Если не ошибаюсь, подготовка к параду длилась месяц. И в это время наш папа каким-то образом сумел отпроситься и прилететь на недельку в Новосибирск.

- Очень уж я соскучился по вас, мои дорогие, - объяснил он. - Кто против такого магнита может устоять? - И, счастливый, подхватил на руки дочку...

С того его приезда остались фотография, где мы запечатлены втроем: муж, я и Светлана, и незабываемые воспоминания о поездке на пасеку, в подсобное хозяйство авиационного завода, находившееся километрах в двадцати от Новосибирска.

Инициатором поездки явился секретарь парткома завода Алексей Иванович Шибаев, позже ставший секретарем Саратовского обкома партии, а затем председателем ВЦСПС.

Поехали в фаэтоне, запряженном симпатичной гнедой лошадкой. Дорога все время шла лесом. Смыкающиеся в вышине кроны деревьев создавали зеленый, пронизанный солнцем многокилометровый туннель.

Ехали мы ехали, и вдруг диво-дивное. Перед нами открылась огромная и словно кем-то раскрашенная поляна. Только въехав на нее поняли, в чем дело. Вся она была засеяна длинными полосами розовых, белых, голубых, сиреневых медоносных трав. Неподалеку от пасеки стоял одинокий домик хозяина-пчеловода. Из него вышел очень интеллигентный мужчина среднего возраста, церемонно отрекомендовался нам Константином Константиновичем Бессоновым.

Переступив порог его жилища, невольно остановились, не решаясь пройти дальше: все здесь сверкало и благоухало первозданной чистотой и покоем. Восковая желтизна стен, потолка, пола, скамеек, стола сливалась в какую-то удивительную теплую и радостную гамму.

Мое внимание привлекли протянувшиеся вдоль стен полки с книгами. Такого богатства я еще никогда не видела, и оттащить меня от книг стоило немалого труда.

Мужчины, не теряя времени, отправились в баню, натопленную по-сибирски, по-черному. А мы принялись накрывать на стол. Угощение было незатейливым, но необычайно вкусным. Кроме сибирской медовухи - никаких спиртных напитков. В центре стола - огромная керамическая миска с медом в сотах. Никогда ничего вкуснее не ела! А главное, навсегда осталась в памяти радость общения с необыкновенными людьми, чрезвычайно интересными и добрыми. Под стать хозяину были и домочадцы Константина Константиновича - все коренные сибиряки, настоящие и основательные. Сыновья работали на заводе.