Топить в вине бушующее пламя печали 2.0 (СИ) - Priest P大

​​​​​​​13 呼之欲出 (hū zhī yù chū) — ждёт лишь зова, чтоб сойти с полотна (обр. в знач.: мысль напрашивается сама собой).

— Это долгая история, моей родной матерью была не императрица Чэнь, а настоящая демоница. Во мне тоже течет кровь Чжу-Цюэ. Она не знала, что была беременна, когда принесла себя в жертву. Это и есть «закон Небесного Дао». Ты ведь понимаешь, что это?

Сюань Цзи имел довольно расплывчатое представление о так называемом «законе Небесного Дао», кроме того, что это был своеобразный свод техник и правил. Заклинания одного и того же уровня могли как сочетаться, так и противостоять друг другу. Например, вода и огонь, земля и дерево. Сильный побеждает слабого. Вода могла погасить огонь, но лесной пожар не потушить из водяного пистолета.

Независимо от того, к какому клану или родословной они принадлежали, они должны были следовать этим правилам. Первый уровень являет собой страдания человеческой жизни: рождение, болезнь, старость и смерть, законы природы и само время.

Второй олицетворяет возможность «разделить судьбу и невзгоды», равноценный обмен. Далее идет учение о взаимопорождении и взаимопреодолении пяти элементов, о судьбе родины и прочем.

Такие вещи как очищение инструментальных духов и темное жертвоприношение относятся к возможности «разделить судьбу и невзгоды» и относятся ко второму уровню. Но если правила противоречат друг другу, они должны подчиняться первому уровню.

То есть мать Шэн Линъюаня хотела принести себя в жертву, но внезапно оказалась беременной. И, так как она не смогла убить ребенка заранее, «жертвоприношение» и «рождение» вступили в конфликт друг с другом. И возможность «разделить судьбу и невзгоды» уступила настоящим рождению и смерти. Из-за этого ее план провалился.

— Из-за беременности она не смогла завершить жертвоприношение и превратилась в живого мертвеца. Так совпало, что именно я стал тем самым темным отродьем, мертворожденным. В ее жилах текла кровь клана Чжу-Цюэ. Превосходный материал для отпугивания демонов. Восемьдесят один человеческий монах принес себя в жертву во благо всего народа. Они поместили меня в сосуд мира, умертвили мою плоть и влили в меня пламя Чиюань. Демон небес, наконец, обрел тело, — беззаботно произнес Шэн Линъюань. — Пусть я и выгляжу как человек, но я не человек. Я часть Чиюань. Цзю Сюнь никогда бы не смог захватить власть. Я был секретом человеческой расы, годами влачившей жалкое существование. Иначе почему ты думаешь, люди принимали меня за знамя? С такими способностями, как у Дань Ли, даже собака смогла бы покорить толпу.  Так чего же они хотели от меня?

Глава 70

Все данные при жизни обещания были выполнены, обиды и ненависть ушли...

Языка Сюань Цзи хватило бы на то, чтобы создать целый симфонический оркестр. Юноша обладал удивительным талантом, он мог бы без труда зачитывать рэп, одновременно щелкая семечки. Но сейчас он внезапно лишился дара речи.

Некоторое время спустя способность говорить вернулась, и Сюань Цзи произнес:

— Это уже слишком… и они не боялись ответной реакции?

— Конечно, боялись. После смерти короля демонов, ради сохранения мира и стабильности в стране, я, демон небес, хотел бы спрятать ставший ненужным лук1. Но если бы Дань Ли не желал получить мою жизнь, разве у меня появился бы шанс уничтожить его? Об этом не напишут в исторических книгах, — тихо сказал Шэн Линъюань. — Но, не мешало бы рассказать тебе еще кое-что.

1 鸟尽弓藏 (niǎo jìn gōng cáng) — когда птицы истреблены, то лук прячут (обр. в знач.: забывать за ненадобностью после того, как дело сделано; мавр сделал свое дело, мавр может уходить).

— Вы, будущие поколения, привыкли жить в спокойствии. Вы никогда ничего в этой жизни не видели, и вы понятия не имеете, насколько могущественными могут быть Бедствия. Тогда, в прошлом, чем они отличались от демона небес? В те годы землю опаляло пламя Чиюань. Кто из переживших войну монахов не умел взлетать к небесам и спускаться под землю? Однажды им удалось создать демона небес и им не составило бы труда вновь пригвоздить меня к бездне.

После смерти Алоцзиня мы с Дань Ли поняли, как сильно отличаемся друг от друга. Между нами возникало все больше и больше разногласий, мы расходились даже в мелочах. Однако военное время еще не закончилось, обстановка в мире была напряженной, и нам приходилось делать вид, что все в порядке. Он был моим учителем. Он научил меня всему, что я знаю. Если бы я оступился, он в мгновение ока протянул бы мне руку, он знал все мои планы. Более того, у этого человека не было ни желаний, ни слабостей, я бы никогда с ним не справился. Он мог бы с легкостью забрать мою жизнь. Я не так силен, как ты думаешь.

«Это правда, — подумал Сюань Цзи, — иначе он бы никогда не потерял свой меч».

Во время войны все кланы оказались в одной лодке2. А когда бои закончились, у каждого из них появились собственные цели. Во времена правления прежней династии Дань Ли мог с легкостью закрыть рукой небо3. Но за спинами своих сородичей стояла вдовствующая императрица Чэнь. Она больше всех желала Его Величеству смерти. А еще у него был старший брат, с которым они делили одно происхождение. Как-то раз Дань Ли сумел опоить его бокалом вина. И дело вовсе не в том, насколько мощным было то средство, а в том, что оно прекрасно отражало всю тяжесть положения молодого императора. Вокруг него не было ни одного надежного человека. Их глаза и уши оставались закрытыми, никто не осмелился бы противостоять Дань Ли.

2 同舟共济 (tóngzhōu gòngjì) — действовать в одном направлении, объединить усилия; сплотиться перед опасностью (букв. плыть в одной лодке).

3 一手遮天 (yīshǒu zhē tiān) — одной рукой закрывать небо (обр.: пользоваться неограниченной властью, единолично распоряжаться).

— Если у Дань Ли не было слабостей, почему он проиграл вам? — спросил Сюань Цзи.

— Не забывай про семью Чэнь, — ответил Шэн Линъюань.

Сюань Цзи был ошеломлен.

— Вдовствующая императрица Чэнь?

Разве они с Дань Ли не заодно?

Шэн Линъюань улыбнулся и неопределенно произнес:

— В семье Чэнь знали о моем положении. Я должен был быть «мечом» до тех пор, пока страна не будет восстановлена. Все понимали, что когда это произойдет, власть перейдет к старшему сыну вдовствующей императрицы, Шэн Вэю. С ранних лет меня продвигали вперед, оправдываясь тем, что «князь Нин очень слаб». Именно из-за этого многие из членов императорской семьи не воспринимали князя Нина всерьез. Императрица Чэнь знала, как менялось положение на поле боя, и ее разум оживал. И если бы она хоть на мгновение перестала думать об этом, разве я, ее приемный сын, не помог бы ей?

Будучи жителем современного мира, Сюань Цзи никогда не сталкивался со смертельной борьбой за власть. Но он тоже имел пытливый ум и, едва услышав эти слова, юноша сразу все понял.

Вражда была неотъемлемой частью досуга императорской семьи. Но вдовствующая императрица играла на своей территории, и власть Дань Ли, как чиновника, в конце концов ослабла. Кроме того, и сам Шэн Линъюань тайно взбаламутил воду, подлив масла в огонь. Когда во дворце разразилась смута, вдовствующая императрица, должно быть, пела победные песни, в два счета убрав с дороги все препятствия на пути к тому, чтобы в будущем посадить на трон князя Нина.

Сделавшись непобедимой, она случайно нанесла удар и по своему собственному сыну. Независимо от того, какую могилу вырыл «проводивший похороны» Дань Ли для демона небес, у него попросту не осталось другого выбора, кроме как выбрать ключевой фигурой князя Нина. Этого было достаточно, чтобы Шэн Линъюань начал приглядывать за своим сводным братом.

— Когда я возглавил поход на Гаолин, они воспользовались моим отъездом и установили в столице огромный массив, призванный запечатать демона. Все было готово для жертвоприношения. Восемьдесят один мастер без сожаления принес бы себя в жертву... И люди, все эти «посвященные» люди. Долг не позволил им отступить.  Они пролили свою кровь, чтобы запечатать меня, возложили всю вину на убийц гаошаньцев, а затем подтолкнули князя Нина на вершину. Все было готово, не хватало лишь восточного ветра4. Но я никак не ожидал, что князь Нин, без чьего-либо согласия, вдруг женится на шаманке. Девушка забеременела и все разом пошло прахом. Стрела была на тетиве, но их предали. Это было сродни тому, чтобы разом потерять и жену, и войско5.