Гимн перед битвой. Предвестник шторма - Джон Ринго

— Эхо-Три-Пять, я Центральная. Произведен СЗО. Падение через два-пять секунд. Сто снарядов.

Капитан Брэнтли переключился на локальную сеть взвода.

— Всем подразделениям Эхо, всем подразделениям Эхо, сплошной заградительный огонь, Один-Пять-Пять на подходе. Двадцать секунд! Приближаются!

Он закрыл уши ладонями, скорчился внизу и улыбнулся радисту.

— Вот они идут! Лучше поздно, чем никогда!

— Так точно, сэр! — проорал радист, быстро вставил беруши и опустился на дно окопа. Капитан отметил борозду от пули с левой стороны его кевларового шлема. Хороший боец, подумал он.

Командир все еще улыбался, когда первый снаряд калибра сто пятьдесят пять миллиметров упал в его нору.

— Джульетта-Один-Пять, Джульетта-Один-Пять, я Виски-Один-Пять, прием!

Керен отвернулся от компьютера управления огнем и взял микрофон. Грохот тяжелой артиллерии впереди продолжался уже почти две минуты — было ясно, что капитан запросил предельный заградительный огонь, — но минометам команда открыть огонь по сети не поступала. Теперь на связь вышел Третий взвод, а он все еще не мог найти запроса на открытие огня. По крайней мере эл-тэ послал сержанта Херда разведать их вторичную огневую позицию. Может быть, если ему дадут час или два, он сможет вывести стволы в нормаль.

— Виски-Один-Пять, я Джульетта-Один-Пять-Папа, говорите.

— Джульетта, нас долбит проклятая артиллерия! Капитана накрыло на хрен, Второй взвод вместе с ним. Она остановила лошадей, но убивает нас! Остановите их! Мы не можем ни с кем связаться!

Господи боже! Свободной рукой Керен замахал взводному сержанту и лейтенанту, негромко разговаривающим у Третьего тягача.

— Простите, Виски, подтвердите сообщение о дружественном огне!

— Да, черт возьми, подтверждаю! Синий огонь! Синий огонь!

Керен развернулся на сиденье и набрал Центральную Сеть Огня.

— Центральная, Центральная, синие по синим! Повторяю, синие по синим! Прекратите огонь! Прекратите огонь!

Все кругом повернули головы на его крик, а два командира припустили бегом к его траку.

— Центральная — вызывающей станции: назовите позывной и код идентификации.

— Центральная, я Джульетта-Один-Пять, прекратите огонь по Эхо-Три-Пять, повторяю, прекратите огонь, прекратите огонь, синие по синим, прекратите огонь.

Он ждал ответа под громовые раскаты артиллерии вдали, над головой продолжался шум поезда-экспресса. «Дружественный огонь» полагалось прекратить немедленно, затем запрашивать идентификацию. Выполнение громоздкой процедуры идентификации было запрограммировано уже после того, как своя артиллерия прекращала убивать людей.

— Джульетта-Один-Пять, идентифицируйте Альфа-Сьерра.

Чтоб их всех черт побрал. Что-то явно было не в порядке с Центральной: он даже не должен был бы называть свой позывной. Керен начал нажимать кнопки на своем АФАКе. Поскольку он предназначался для машины управления огнем, он содержал «телефонные номера» всей дивизии. Командир взвода потянулся было за АФАКом и отпрянул, когда лицо специалиста исказил непроизвольный злобный оскал.

Сейчас он понял, почему Керена разжаловали: офицер понял, что, если бы он попытался взять АФАК, рядовой просто пристрелил бы его на месте и даже этого не заметил бы.

— Чарли-Пять-Папа-Пять-Четыре, — позвал Керен, используя позывной и частоту артиллерийской батареи, имевшей задачу поддерживать его роту. Если есть проблема с Центральной, надо просто исключить ее из контура. — Я Гольф-Четыре-Джульетта-Один-Пять, прекратите огонь! Прекратите огонь! Синие по синим, повторяю, синие по синим! Прекратите огонь! Прекратите огонь!

— Вызывающая станция, повторите позывной, прекращение огня подтверждаю! Назовите позывной еще раз!

Слава богу.

— Я Гольф-Четыре-Джульетта-Один-Пять. Прекратите огонь!

— Подтверждаю. — Грохот артиллерии над головой прекратился, и подразделение снова вышло на связь. — Джульетта-Один-Пять, идентифицируйте Виски-Ромео.

— Понял, ждите… идентификация Дельта.

— Джульетта, я Папа, этот огонь был подтвержден Центральной, прием.

— Вас понял, что ж, нашей хреновой роты больше нет, Папа. Я не знаю, что там с Центральной, но вы только что стерли с лица земли роту Альфа Первого батальона.

— Господи. Этот чертов порядок идентификации! И… — короткая пауза. — Ну да, и точка цели находится впереди роты на нашем СОДМе! Что за херня, прием?

— Какие у вас координаты роты?

— Джульетта, это Виски, прием! — поступил другой вызов от Третьего взвода.

— Артиллерия, ждите! — Керен крутанулся к другому передатчику, а взводный сержант подобрал микрофон и продолжил расспросы артиллерийской части.

— Продолжайте, Третий.

— Нам все еще нужна поддержка огнем! Послины накапливаются для следующего штурма!

— Вас понял. Оставайтесь на связи.

Керен подобрал трансмиттер обмена данных между машинами и чуть не вызвал сплошной заградительный огонь по предустановленным координатам, затем посмотрел на компьютер управления огнем. Повинуясь инстинкту, которому он не захотел давать определение, он метнулся через отсек и принялся шарить за сиденьями, пока не нашел затерявшийся предмет снаряжения.

— Что вы собираетесь с ним делать? — спросил лейтенант Лепер, пытаясь одновременно следить за ходом трех действий, с трудом поддающихся пониманию.

Керен продолжал набрасывать местоположение и позиции на минометном графическом планшете. Прошло почти два года с тех пор, как он последний раз держал в руках этот устаревший прибор, и сейчас было самое неподходящее время пытаться вспоминать, как им пользоваться. Но ввиду проблемы с Центральной, и того факта, что новые минометные баллистические компьютеры взаимодействовали с ней, будь он проклят, если доверится в этот момент чему-нибудь другому.

— Просто кое-что проверяю, сэр.

— Что ж, проверяйте поскорее.

— Минометы, это Третий взвод! Нам нужен хоть какой-нибудь чертов огонь, прием!

Керен поднял микрофон, не отрывая взгляда от своих вычислений.

— Вы хотите, чтобы мины упали на послинов или вам на голову?

— Керен! — сказал лейтенант.

— Простите, сэр, — сказал специалист.

Он достал калькулятор, посмотрел на траекторию в справочнике и сделал последний расчет. Его плечи обвисли.

— Вот дрянь.

— Что? — спросил командир взвода. Взводный сержант также посмотрел на него, сказав артиллеристам подождать.

— Это не СЗО, а куча дерьма, сэр, — сказал Керен, снова что-то лихорадочно вычисляя. — Наш рассчитанный компьютером сплошной заградительный огонь приземлился бы точно на командный пункт роты. И ошибка где-то в компьютере.

47

Пентагон, Вирджиния, Соединенные Штаты Америки, Сол III

10 октября 2004 г., 13:42 восточного поясного времени

Майор Джордж Никс подозревал, что достиг вершины своей карьеры. Как Менеджер Тактических Систем Командования Континентальной Армии он контролировал все аспекты информации, входящей или исходящей от командующего Континентальной Армией. Для него это было все равно что полковнику командовать бригадой, а морскому капитану первого ранга — кораблем. В другом месте, пусть даже его будут звать командиром или менеджером, он уже не будет ежедневно своими руками управлять системами, а именно это он любил больше всего. Рациональный и эффективный сбор и распределение данных выражали для него суть информационного обеспечения вооруженных сил. В конце концов, точная информация отвечала за половину успеха сражения, а хороший порядок — за другую половину. Фактические боевые действия являлись, так сказать, просто сливками на торте.

Поэтому когда поступили первые сообщения об искаженных приказах, то, подобно всем остальным, он принял это за результат неразберихи момента, «туман войны». Но по мере того как таких сообщений становилось все больше и больше, стала проявляться пугающая картина недостоверности данных.

Для него последней каплей стал услышанный спор между КОНАРКом и командиром Десятого корпуса. КОНАРКу сообщили по закрытым каналам, что Десятый корпус выдает противоречивые приказы, причем некоторыми из них были устные приказы самого генерала Симозина. Ответ генерала Симозина прозвучал настолько сердито и так убедительно, что майор Никс, имевший с генералом дело несколько раз за эти годы, не мог решить, какой информации верить.