Sindroma unicuma. Finalizi (СИ) - Хол Блэки

     - Зачем нам пианино? Выброси его куда подальше. Твои пальцы и без него творят чудеса, - прервал Мэл и, обняв меня, поцеловал. - И об искусстве... - снова поцеловал, - ...не раз поговорим... - подталкивая к кровати, целовал на ходу. - И о гибкости языка... И том, что женщина... - опрокинул на спину, - ...должна угождать всегда и во всем... Правильно?

     Он знал, как утешить и успокоить.

     Позже я спросила у Мэла, устроившись на его руке:

     - Баста, наверное, удивилась, что ты живешь в конуре. Она привыкла к большому дому.

     - Мне-то что с её удивления? - потянулся он, зевнув. - Главное, чтобы ты не считала так же.

     - Конечно, не считаю! Мне здесь очень нравится. Вот нисколечко не вру.

     - Вижу, - ответил Мэл, охотно приняв поцелуй, подтвердивший мои слова.

     - Она настроена решительно, - вернулась я пламенной речи его сестрицы о независимости. - Почему Баста не может самостоятельно посещать приемы и банкеты?

     - Потому. Она может выезжать в свет только с тем, кто отвечает за неё. Ну, или с тем, кто в скором времени даст ей обязательство.

     - Получается, это принуждение. Противно. Чтобы посетить Оперу, нужно всего-навсего найти мужа. Делов-то.

     - Не нравится, смотри балет по телевизору, - парировал Мэл. - Маська строит из себя революционерку, но, боюсь, отец приструнит её в два щелчка и уже через год найдет подходящего кандидата.

     - И ты не заступишься? - ужаснулась я. - А если это будет столетний старик? Или Синяя борода? Или...

     - Мой отец - не диктатор, - оборвал он. - Он позволит Маське выбрать. Она еще скажет спасибо. У Альбины... старшей сестры... не было такой возможности.

     - И ты спокойно рассуждаешь об этом? - подкинулась я на кровати. - Не пойму, на дворе средневековье, что ли? Как можно выходить замуж по указке?

     - Очень просто. Превыше всего - интересы семьи, и правила установил не я. Если думаешь, что поможешь Маське, потакая ее ребячливости, то глубоко заблуждаешься. Она - оранжерейный цветок, а за экзотикой, не привыкшей к засухе и морозу, нужен особый уход.

     - Но ты же привык, - пробормотала я менее уверенно, чем минуту назад.

     - Нет, Эва, не привык. И сделаю всё, чтобы перекрыть потери. Ты тоже по праву заслужила другую жизнь.

     - А мне нравилась моя жизнь. С небольшими поправками, но нравилась, - перевела я взор на темень за окном. - В твоем мире улетают в неизвестность огромные деньги, и на что? На то, чтобы после очередного приема платье повесилось в дальний угол, потому что в обществе не принято появляться дважды в одном и том же наряде. Или на то, чтобы питаться в "Инновации", потому что это престижное заведение. За каждым моим шагом следят журналисты. Я боюсь лишний раз обнять тебя или поцеловать. Прежде чем ответить, вынуждена сто раз подумать, иначе чьи-нибудь адвокаты обвинят меня в преднамеренном оскорблении или в провокации. В твоем мире приняты династические и взаимовыгодные браки. Мне повезло, я вдруг по волшебству оказалась дочерью министра, хотя - о, ужас и скандал! - невидящей. А если бы мой отец работал в институтском архиве за четыреста висов в месяц или открывал перед посетителями двери в "Инновации"? Что тогда?

     - Не знаю, - ответил Мэл. - Не задумывался. Опять ты усложняешь со своим "если бы да кабы". Возникает проблема - я решаю её. Нет проблемы - зачем заморачиваться впустую? Чёрт, есть захотел.

     Он поднялся с кровати, прошлепал на кухню и включил свет.

     - Иди сюда, - позвал через минуту.

     На тарелке лежали бутерброды с расплавленным сыром, от которого шел аппетитный парок. Мэл активно работал челюстями, облизывая пальцы, и запивал соком из коробки. Вот тебе и манеры.

     - Нельзя наедаться на ночь, - сказала я поучительно с набитым ртом.

     - Знаю. Еще знаю, что тяжело привыкаешь к моему миру. Но теперь это и твой мир. Скажи одно, Эва. Ты со мной?

     Перед концертом в Академии культуры я выполнила требование Вивы, наведавшись в салон красоты. И тут произошла накладка. Телохранители намылились присутствовать при всех косметических процедурах, боясь, что их подопечную утопят в ароматической ванне с благовониями или перережут горло пилкой для ногтей. Меня такой расклад не устроил совершенно. В итоге, после телефонных переговоров с вышестоящим руководством, занявших почти сорок минут, я отправилась на долгожданные процедуры в присутствии охранницы. Таким образом руководство ДП* решило вопрос с безопасностью на этапе приведения внешности в пристойный вид. Честно говоря, я опешила, когда в холл салона красоты вошла женщина в пиджаке с прямой юбкой и направилась к моим соглядатаям. Телохранительнице было на вид около тридцати лет. Высокая, стройная. Гладко зачесанные волосы с пробором, цепкий взгляд, безмолвность и та же бесстрастность, что и на лицах её коллег. Может, мимические мышцы охранников замораживают специальными инъекциями?

     По возвращению в общежитие ставший привычным мандраж захлебнулся в настойке успокаивающих капель. Мэл проводил меня до третьего этажа и предупредил о двухчасовой готовности.

     За взвинченным состоянием я не сразу заметила задумчивость Вивы. Уселась на табурет перед трюмо, а она молчала, скрестив руки на груди. Наверное, удивлялась наглючести гостьи. Чай не у себя дома, чтобы без спроса прыгать по чужим сиденьям.

     - В общем, так, - сказала девица. - Ежемесячная такса увеличивается до полутора штукарей. Поясняю, почему. Меня вызывали в ДП*. Беседовали, расспрашивали.

     - О чем? - изумилась я. - Зачем?

     - Затем, что мы с тобой контактируем.

     Мое изумление сменилось беспокойством.

     - И... о чем спрашивали?

     - О том, что нас связывает. Как долго связывает.

     - И?

     - Что "и"? Порекомендовали вести себя осторожнее, напомнили о трудностях той... с вашего факультета... Штице. Словом, предупредили. И предложили сотрудничество.

     - Какое? - не поняла я прямого намека.

     - Периодически извещать, что ты делала, куда ходила, о чем говорила... Исключительно в целях твоей безопасности. За умеренное вознаграждение.

     Что же получается? Получается, Виву хотели завербовать, чтобы она докладывала обо мне всё, что знает?

     - И ты... согласилась? - выдавила я пораженно.

     - С первых же минут начинаю уставать от твоей простоты. Пораскинь мозгами. Если бы я согласилась, то стала бы рассказывать?

     - Н-нет. Наверное, нет.