Тавриз туманный - Мамед Ордубади

Я задал ему еще два-три вопроса:

- Список демократов ты дал Сардар-Рашиду?

- Нет.

- Хотел дать?

- Да, собирался.

- Кто еще занимался шпионажем заодно с тобой?

- Разве мало в Тавризе контрреволюционеров?

- Я спрашиваю у тебя о шпионах-демократах. Скажу яснее: кто из тех, кто работает с нами, стал на путь измены и предательства, как ты?

- Джорабчи Мешади-Мугим и Ага-Гулам Шабустари. Эти два человека действуют активно. Больше я никого не знаю.

- Теперь ты должен ответить еще на один вопрос. В начале 1909 года снабжение революционеров продовольствием было поручено тебе. Сколько денег ты тогда прикарманил?

- Я не украл ни одного шаи. Я зарабатывал. Разве другие тогда не зарабатывали?

- Тогда были тяжелые времена для партии. Каждый выполнял какие-то обязанности. Не так ли? Разве не использовал ты дело, порученное тебе революционным комитетом, в личных выгодах?

- Тогда я заработал двадцать пять тысяч туманов. Если вы считаете это злоупотреблением, я могу их вернуть.

- Хватит. Все совершенно ясно. Кто хочет высказаться по поводу предательства и измены Рзабалы делу революции и народа?

Тутунчи-оглы встал.

- Мы всегда боремся с врагами открыто. Некоторых мы давно простили, потому что они осознали свои ошибки, поняли, что шли по неправильному пути Нам не раз приходилось встречаться в боях с несознательными людьми, которые не в состоянии были понять, на чьей стороне правда, и поэтому выступали против революции. Но есть у нас враги, которые, как червь, точат партию изнутри. Разоблачить их очень трудно. В дни сражений у нас не было возможности с ними бороться. Сотни жертв - результат их предательской деятельности. Из-за измены таких ублюдков, как Рзабала и Мушми, наших товарищей, преданных народу и революции, резали, как овец, в домах дивичинских контрреволюционеров. Эти заядлые враги проникли в наши ряды под маской демократов. Их нельзя равнять с теми, кто борется против нас по несознательности. Это махровые контрреволюционеры. Поэтому-то с ними не может быть мира, нет им пощады. Мириться с ними - значит, самим стать врагами революции, которой мы посвятили всю свою жизнь. Смерть изменникам и предателям! Никакой пощады шпионам!

Все присутствовавшие на этом заседании потребовали для Рзабалы смертной казни.

Он понял, что с ним не шутят и за предательство ему придется заплатить жизнью. Упал на колени, предлагал все свое состояние, все, что у него только есть. Чуть не плача, он говорил:

- У меня сто тысяч туманов наличными и векселями сто пятьдесят тысяч, пять собственных домов, пять фруктовых садов, мельница, я засеял двести батманов хлеба, все это я отдаю в пользу революции, только простите мне мои прегрешения Я горько каюсь, что стал на нечестный путь. Пощадите меня, дайте возможность искупить свою вину. Заклинаю вас именем революции, светлой памятью Саттар-хаиа, не убивайте меня!

Он трясся, как осиновый лист. Я поднялся.

- Суд приговаривает предателя, шпиона, матерого врага революции Рзабалу-Гаджи-Гусейн-оглы к смертной казни.

Я направился к выходу. Не успел я переступить через порог, его бездыханное тело с глухим стуком повалилось на пол.

ЗАКУЛИСНЫЕ ИНТРИГИ САРДАР-РАШИДА

Махру не забывала о наших поручениях. В этот же день, вечером, она сидела в своей комнате и ждала, когда ее позовет Сардар-Рашид, у которого вошло в привычку не есть и не пить без нее Он не выпивал бокала, налитого кем-то другим

Было уже одиннадцать часов, когда слуга пригласил Махру в столовую. Почему-то сегодня ужин запаздывал Когда Махру вошла, Сардар-Рашид что-то писал в своем блокноте. Увидев ее, он отложил перо в сторону.

- Моя ненаглядная, наполни радостью и сегодняшний вечер. Я боялся, что ты легла спать и лишила меня своего общества.

- Разве когда-нибудь я заставляла тебя ждать напрасно? Я всегда стараюсь поступать согласно твоим желаниям. Не так ли?

От этих слов Сардар-Рашид пришел в восторг.

- О, какая ты сегодня умница. Неужели ты будешь теперь снисходительной к моим просьбам, украсишь мою жизнь, наполнишь ее радостью?

- Да, но с условием - не выходить за рамки сложившихся между нами отношений! А они должны быть такими как между братом и сестрой. Только тогда я согласна выполнять все твои требования, даю слово.

- Но ведь на самом деле мы не брат и сестра

- Если бы ты не представлял меня людям, как свою сестру, я вела бы себя иначе. Отвергнув тебя, я ушла бы из этого дома или подчинилась бы тебе, осталась с тобой навсегда. Теперь поздно. Все в Тавризе, даже русские и армяне, считают меня твоей родной сестрой! Если народ узнает, что это неправда и в доме у тебя чужая женщина, твое положение пошатнется. Ведь это будет козырь в руках твоих врагов. Думаешь ли ты об этом, учитываешь ли печальные последствия нашего сближения, которого добиваешься?

- До чего же ты умна! Все, что ты говоришь, - сущая правда, но учти, я мужчина. Любовь и страсть не считаются с условностями. Мое бурное влечение к тебе не подчиняется никакой логике. Махру, налей в мою рюмку коньяк, дай, я осушу ее из твоих рук. Хоть раз откликнись на мою любовь, не будь такой жестокой!

- Налить коньяк я могу, но отношения наши не должны выходить за рамки братских.

Сказав это, она наполнила его рюмку и села напротив. Сардар-Рашид жадно выпил, потом еще одну, еще и еще. Он заметно захмелел, но старался держать себя в руках, лишь изредка целовал Махру в лоб. На большее у него не хватало смелости. Он хорошо знал ее крутой нрав.

- Ты выполнила мое задание? - вдруг спросил он.

- Какое задание?

- Передала Нине то, что я просил?

- Подумай сам, можно ли женщине делать такое предложение, если муж ее, Абульгасан-бек, жив и здоров? Разве ты сам не знаешь, как она к нему привязана? Можешь ли ты надеяться, что она ему когда-нибудь изменит?

- Если ты хочешь, чтобы я разрешил тебе оставить этот дом и выйти замуж, ты должна сделать одно из двух: или выяснить, где Ираида, или помочь мне завоевать Нину. Одна из вас троих должна быть моей. Понимаешь?

- Что ж, постараюсь, чтобы это была не я.

- Самое лучшее, чтобы это была третья. О Махру, не уходи из моего дома! Мне страшно даже подумать, что ты когда-нибудь покинешь меня. Мне кажется, счастье уйдет вместе с тобой. Ну, кто такой Асад, почему ты предпочитаешь его мне? Я властелин целой страны, а он?

- Если ты не будешь предъявлять мне других требований, кроме того, чтобы я всегда относилась к тебе, как сестра, я обещаю не уходить из этого дома и не венчаться с другим. Ты доволен?

- Я согласен. Только будь всегда со мной. Счастье и радость мира сосредоточены для меня в лучезарном лице твоем, в твоих черных очах, полных глубокой тайны. Удовольствие и наслаждение, которое дают мне наполненные тобой чарки, недоступны даже шаху Ирана. Я согласен, Махру, только дай мне торжественное обещание, что не выйдешь за Асада.

К концу ужина Сардар-Рашид уже не в состоянии был самостоятельно двигаться. Его отвели в спальню и уложили спать. Теперь Махру могла посмотреть, что делается у него на письменном столе. В блокноте она обнаружила несколько черновиков.

"Принцу Абульфату-Мирзе*.

______________ * Абульфат-Мирза - в прошлом был переводчиком германского консульства в Тавризе.

Господин принц, ваше предложение превосходно, хотя со второй его частью я согласиться не могу".

На другой странице Сардар-Рашид писал царскому консулу:

"Господин генерал!

В ближайшие дни я представлю вам список членов подпольного революционного комитета в Тавризе, а также всех членов демократической партии. Один демократ Рзабала Шешгиланлы дал согласие сотрудничать с нами. Сейчас он выехал в город Кавкан по своим делам. В ближайшие дни он возвратится в Тавриз и, с божьей помощью, выполнит мое задание"

Еще одно письмо было составлено на имя садр-азама*.

______________ * Садр-азам - премьер-министр.

"Его превосходительству высокому покровителю нашему садр-азаму.

Письмо Ваше я прочел. Разделяю Ваше недовольство последними действиями русского консула. Должен заметить, что во многих вопросах он вообще не считается с суверенитетом Ирана, вмешивается во все финансовые дела Азербайджана и всех, кто отказывается платить налог, берет под свое покровительство".

Последнее письмо снова было адресовано царскому консулу

"Господин генерал!

Сегодня получил письмо от садр-азама, полное упреков. Он предписывает мне заявить протест против вмешательства русского консульства в финансовые дела Ирана и требует, чтобы вы перестали оказывать покровительство уклоняющимся от уплаты налогов, иранскому государству. Ваш покорный раб не будет реагировать на требования тегеранского правительства. Конечно, я рассчитываю, что господин генерал не откажется также помочь мне, если это понадобится".

Из всех этих писем было ясно, что Сардар-Ргчшд служил сразу нескольким хозяевам, не будучи искренним ни с одним из них.