Башня Зеленого Ангела. Том 2 - Тэд Уильямс

Наконец холод полностью завладел Саймоном, наполнил все его существо, и теперь он двигался как марионетка на веревочке, дергаясь и спотыкаясь, снова побрел наверх, беззвучно крича из тюрьмы собственного черепа.

Саймон сошел с лестницы и оказался в заполненной паром колокольне, где покрытые льдом стены мерцали и искрились. Штормовые тучи окружали высокие окна, свет и тень лениво перемещались, словно ими также овладел холод.

Мириамель и Бинабик стояли возле двери и медленно извивались, словно мухи в янтаре. Глаза Саймона широко раскрылись, когда он их увидел, сердце отчаянно застучало в груди, но он не мог их позвать или помешать ногам нести его вперед. Мириамель открыла рот и произнесла что-то невнятное. Слезы наполнили его глаза, и мгновение ее бледное лицо его удерживало, как светильник в темной комнате, – но он не мог противиться существу, которое им овладело. Оно тащило его мимо друзей, точно речное течение, к колоннам в центре колокольни.

Там, под покрытыми льдом колоколами, его ждали три человека, один из них стоял на коленях. Часть Сияющего Когтя, связанная с Саймоном, танцевала у него в руке… но часть, все еще принадлежавшая Саймону, сжалась от страха, когда к нему повернулся Элиас, король с лицом мертвеца. Пятнистый серый меч в двух сжатых кулаках лежал рядом с Шипом; в том месте, где клинки соприкасались, возникла пустота – и от нее в сознании Саймона расцвела жгучая боль.

Дрожавший Камарис повернулся к Саймону – волосы и лоб старого рыцаря покрылись льдом, в глазах плескалась тоска.

– Моя вина… – прошептал он, стуча зубами.

Прайрат наблюдал за медленно приближавшимся Саймоном, потом кивнул и напряженно улыбнулся:

– Я знал, что ты в башне, кухонный мальчишка, – ты и последний меч.

Саймон чувствовал, что его влечет к тому месту, где соединились Шип и Скорбь. Через Сияющий Коготь, чья песня жила у него внутри, он слышал музыку двух других мечей: жизнь всех трех клинков танцевала и пульсировала, становилась более мощной по мере того, как приближался миг их единения. Саймон это ощущал, как стремительное течение в сужающемся русле реки, но также каким-то образом понимал, что существовал барьер, разделявший мечи. И, хотя два из них уже касались друг друга и до третьего оставалось всего несколько локтей, все они были разделены – как и всегда.

Но теперь кое-что изменилось – Саймон это ощущал где-то в самых дальних глубинах своего сознания, – и очень скоро произойдут огромные, невероятные перемены. Могучее колесо Вселенной висело на своей оси, готовое повернуться, и тогда все барьеры падут, а стены исчезнут. Мечи пели, они ждали.

Сам того не понимая, Саймон сделал шаг вперед, и Сияющий Коготь со стуком прикоснулся к другим мечам. Ошеломляющее действие контакта наполнило не только Саймона, но и все вокруг. Черная пустота в месте соприкосновения клинков стала глубже, превратившись в дыру, в которую мог упасть и погибнуть весь мир. Свет вокруг изменился: сияние звезд, проникавшее сквозь окна, стало ярче, окрасив все вокруг в кроваво-красный цвет, и в этот момент жуткий колокол пробил в пятый раз.

Саймон задрожал и закричал, когда башня содрогнулась, и в него вошла энергия мечей, все еще запертая, но отчаянно рвавшаяся наружу. Его сердце сбилось с ритма, замерло и почти остановилось. Он оказался во власти обжигающего огня, увлекавшего его куда-то, точно магнит. Он отчаянно пытался вырваться, но был тесно связан с рукоятью Сияющего Когтя, словно рыба, умирающая на рыболовном крючке. В этот момент эхо колокола смолкло.

Даже сквозь музыку мечей Саймон чувствовал, что холодное присутствие, которое он ощущал на лестнице, становится все сильнее, теперь оно было огромным и тяжелым, точно гора, и холодным, как пространство между звездами. Оно стало еще ближе и в то же время парило за какой-то непостижимой стеной.

Элиас, на которого, казалось, никак не действовало могущество мечей, обжег Саймона взглядом безумных зеленых глаз.

– Я его не знаю, Прайрат, – пробормотал король, – но в нем, кажется, есть что-то знакомое. Впрочем, не имеет значения. Все соглашения выполнены.

– Несомненно. – Священник прошел так близко, что его одеяние коснулось руки Саймона.

Похороненная часть Саймона закричала от ужаса и ярости, но дрожавшие губы не сумели издать ни единого звука: теперь он стал рукой, державшей Сияющий Коготь. Могучий дух меча, соединившись с братьями, больше не интересовался борьбой и ненавистью людей, он ждал лишь того, что должно было произойти, как собака перед тем, как ее накормят.

– Соглашения выполнены, – хрипло повторил Прайрат, вставая рядом с королем, – и все приведено в движение. Скоро Утук’ку Старейшая овладеет Прудом Трех глубин, мы завершим создание Пятого Дома, и все изменится. – Он посмотрел на Саймона, и его глаза заблестели. – Тот, кого вы не знаете, – это кухонный щенок Моргенеса, ваше величество. – Прайрат усмехнулся. – Я испытываю настоящее удовлетворение. Я видел, что ты сделал с Инчем, мальчик. Ты хорошо потрудился. Избавил меня от утомительных усилий.

Саймон чувствовал, как внутри у него закипает могучая ярость. В красном свете казалось, что самодовольное лицо священника отделилось от тела, и целое мгновение Саймон видел только его. Он попытался пошевелить руками, оторвать Сияющий Коготь от его братьев, чтобы прикончить убийцу, но оставался совершенно беспомощным. Пламя гнева не находило выхода, оно было таким горячим, что Саймон не сомневался: еще мгновение, и оно превратит его внутренности в пепел.

Башня еще раз покачнулась после очередного удара колокола. Саймон смотрел не отводя взгляда, хотя пол под его ногами дрожал, а в ушах стучала кровь, но бронзовые колокола в центре не двигались. Однако появилось призрачное видение, нечто вроде нового колокола, длинного, цилиндрической формы. Несколько мгновений он вибрировал, затем Саймон увидел, как за окнами вновь возникла завеса огня, а небо стало бесконечно черным.

Когда шум стих, Прайрат поднял руки.

– Она победила. Время пришло.

Король опустил голову.

– Да поможет мне бог, я так долго ждал.

– Ваше ожидание закончено. – Священник скрестил руки перед лицом, а потом опустил их. – Утук’ку захватила Пруд Трех глубин. Мечи здесь, они ждут лишь Слов Разрушения, чтобы разорвать то, что их связывает, и тогда заключенная внутри них сила запоет на свободе и даст вам все, что вы желаете.

– Бессмертие? – спросил Элиас, робко, как ребенок.

– Бессмертие. Жизнь, которая будет длиться дольше звезд. Вы искали вашу мертвую жену, ваше величество, но нашли нечто более великое.

– Не… говори о ней, – сказал король.

– Возрадуйтесь, Элиас, не нужно скорбеть! – Прайрат свел ладони вместе, и за высокими окнами полыхнула молния. – Вы боялись, что у вас не будет наследника, когда сбежала