Отмеченные - Павел Загребин

Один остался я в живых.

Меня схватили и связали

Потом тащили до Ростка.

Язык пинками развязали.

И стал я слушать старика.

Он говорил, мол "имя, возраст".

Когда молчал-пинал в ребро.

Запомнят стены этот возглас,

Он приказал: в расход его…

Мы вышли за пределы Бара

Охранник вынул пистолет…

И громко глотка прокричала:

Ведь мне всего пятнадцать лет…

НАДЕЖДА УМИРАЕТ ПОСЛЕДНЕЙ…

(поэма)

Пролог:

Картограф, Доктор, Дима Шухов…

Зачем придумали вы их?

Мне смерть уж тихо шепчет в ухо,

Что нет здесь никого из них!

Вы говорите — помогают,

Когда стоишь ты на "краю"…-

Меня вокруг все убеждают.

Но их всё нет. А я стою…

Я третий день плетусь по лесу,

Я третий день не ем… Иду

Оружья нет, молюсь Гермесу.

И голова моя в бреду…

Добыча лёгкая для плоти…

Ну а легендам хоть бы хны.

Уж еле волочу я ноги.

А губы шепчут: помоги…

И вот на зов мой появился…

Излом… А может Журналист?!

И вдруг в тумане растворился,

Оставив мне записки лист…

"Иди вперёд. Легенды знают,

Все существуем, мы, поверь.

Тебя на жизнь благославляем,

И открываем в тайну дверь…"

Наверно, сон, хотя кто знает.

Вперёд идти! Идти вперёд!

Ведь мне легенды помогают!

Меня Картограф проведёт!

Как повезло, здесь чьи-то вешки.

Как видно, Тропова тропа.

Ведь для него мутанты — пешки,

А аномалии друзья!

Чуть-чуть вперёд, ещё немного;

Вон, видишь, кончилась тропа,

А не дойдёшь — накажут строго,

Иди вперёд! Вперёд, Стропа!

Я побежал, упал, споткнувшись,

Расквасил нос о дуба ствол.

Лишь встал. И кругом оглянувшись,

Вдруг понял, что уже дошёл!

Редеет лес и ноги утопают.

Сложнее всё вперёд идти…

Глаза уже ничуть не помогают!

Не падать же на полпути?!

Ещё чуть-чуть, ещё немного.

Давай, поверь, тебя спасут!

— Ах, как он выглядит убого!

Его мутанты здесь сожрут!

И вот будто по мановенью,

С кустов две плоти сорвались,

Не проскользнули они тенью,

Из пастей рыки донеслись!

Как бритва их хитиновые лапы,

Я получил удар в плечо…

Не лечат раны наши эскулапы…

Как видно…жить мне не дано…

А лапы дальше разрывали плоть,

И стоны-крики рвались с глотки

О Боже, помоги! Спаси, Господь!

Помилуй, Ра и увези на лодке!

Плывёт сознанье… Видно умираю…

Последний ракурс — тёмный силуэт.

Вы где, легенды? Я напоминаю…

И уж не жажду получить ответ…

Последний миг я не увидел.

Но слышал плоти громкий окрик,

И кто же тварь вот так обидел?

А разум знает — Макс…Болотник…

— Не режь пока, а придержи!

Ещё чуть-чуть — мы бинт наложим.

Пока молчи, Стропа, молчи…

Мы на ноги поставить сможем…

Бенито, дай-ка мне шприцы,

Пусть покайфует груз наш "тристо".

Поаккуратней! Не спеши!

Вколю две дозы, чтобы быстро!

Ну как? Очнулся, паренёк?..

Мы здесь едва тебя нашли!

Ты будешь есть? Бычки, паёк…

А я шепчу: — Воды…воды…

— На, пей, не выдуй слишком много!

Нам до болот ещё идти!

— Неее бууудеет лёгкааяя дороога!

Погасли вдруг глаза мои…

Очнулся…рядом никого,

Лишь сумка — в ней еда, водица…

А впереди проснулось зло!

Я знаю — что-нибудь случится!

Ощупал раны, на них корка.

Укол не потерял всей силы.

Сейчас бып пригодилась сборка,

Повеял запах из могилы…

Я чую нужно удирать!

Хотя какое это чувство?!

Готов сейчас хоть закричать!

Да чтобы было мне, блин, пусто!

Ты верил только в добрые легенды…

Глупец, ты точно маленький щенок!

Как верил ты, мои аплодисменты,

В то, что от смерти уберечься смог!

Ты верил в то, что это знаки свыше.

Что, якобы, легенды помогают?

Постой! Ну не скули! Потише, тише…

Наверное, сейчас уже тебя спасают?

А слышал ты про демонов из Зоны?

Которые удачу "раздают"?

Потом слышны повсюду крики, стоны,

И не найти бродяге уж приют…

Ведь каждый взгляд опасен для невинных.

Любой контакт и стал он обречён.

Но ты находишь "арты"-исполины,

И твой поход ничем не омрачён.

Ну а потом — вторая фаза смерти.

Теперь уж стало всё наоборот.

И военсталы, и мутанты, словно черти!

Хоть выстрели себе картечью в рот.

Теперь погибели тебе неизбежать.

И кости вскоре отбелит уж ветер.

Мутанты на том свете будут окружать.

А радость и любовь- всё превратится в пепел.

Я не поверю, что уже конец.

Хотя, смириться с этим мне не сложно.

Не вспомнит сына и родной отец…

А встретиться, увы, нам не невозможно!

Прошу вас, помогите, вечные легенды/

Хоть раз спасите старого глупца!

Я знаю — мало "хэппиэндов",

Но вырвите из этого кольца!

Кольца погибели, спасите же легенды!

Я знаю… верю… что вы есть!!!

Пусть вам не ставят монументы,

Но отдают все чётко "честь".

А я один спасенья не дождался!

И утону в кровинушке своей.

Сейчас, когда за жизнь свою хватался.

Мне Зона стала ближе и родней…

Родней всего, роднее даже брата.

Осталась здесь надежда и судьба.

В себя я направляю дуло автомата

Теперь уж точно кончится борьба.

Все эти дни хотел я это сделать.

В судьбу не верю, это был не рок!

Ведь "умер" я, дошёл я до предела.

Холодный ствол, а палец жмёт курок.

Алоха, Рэд. Пацан напомнил фразу.

Твоя любимая при сталкерстве была.

А я-то думал, что загнётся сразу.

Ан нет, как карта-то легла…

Заметил Дим, что парень новичок?

Он свой АК ни разу не почистил.

А слышал ты осечки тот щелчок?

Вот не могу найти я в этом смысл…

СОВМЕСТНЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ ПАВЕЛ ЗАГРЕБИН И АЛЕКСАНДР ТИХОНОВ КОМУ Я НУЖЕН В ЭТОМ МИРЕ?

Кому я нужен в этом мире?

Я одиночка и поэт…

Один патрон в кровавом тире…

Грохочет выстрел — меня нет!

Пусть смерть… И что же это значит?

Забвенье, гибель иль покой?

А Зона вновь дождями плачет

И гладит бережной рукой.

И вот всё крепче смерти узы,

Могильный холод от земли…

Я был лишен последней музы,

А звери пищу обрели.

Но подкрадется сумрак ночи,

«Трамплин» блеснёт меж чахлых крон.

Через туман, в обличье волчьем,

Ко мне проследует Харон.

«Идем. Ты лишь мишень в их тире…»

Всё тише легкие шаги…

«Кому ты нужен в этом мире?

Друзей здесь нет. Одни враги…

Идем. Забудь о бренном теле…»

Он развернется не спеша…

«Кому я нужен, в самом деле?…»

И к облакам вспорхнет душа…

МОНОЛОГ СОВЕСТИ

Именно монолог, поскольку кричит-то совесть, но разум не отвечает…

Ты — Зверь. Неужто, думаешь смириться?!

Наёмник — больше не твоя судьба.

А зубы только в плоть готовы впиться.

Теперь чужда оружия пальба…

От ярости твой разум помутился.

Очнись же, Макс! Ведь ты же человек!

Покуда Сидорович с жизнью не простился,

И ты живешь,… твой скорбный длится век.

Нет, не давай ты волю кровной мести!

Не убивай проклятого врага!

Ты помнишь тех, кто шел с тобою вместе?

Неужто, память их не дорога?

Нет, Макс! Ведь ты же человек… Послушай!

Борись со зверем, что сидит внутри.

Я знаю, ярость сковывает, душит,

Но ты попробуй, зверя усмири!

Ты помнишь тех, кто шел с тобою рядом?

Ведь не старик убил тех сопляков.

Не Сидорович справился с отрядом.

Они погибли от твоих клыков!

Ты их убил! Кому ты мстить собрался?

Зачем пускаешь ярость на постой?

Ведь ты же, Макс, в себе не разобрался.

А вот теперь убить собрался. Стой!

Всё тело прожигает адской болью,

И судороги сковывают вновь,

Но сталкер, видно, так увлекся ролью,

Что думает — «Нужна скорее кровь»…

Вновь судорога сковывает пальцы,

Но Зверь уже спускается в подвал…

— Здорово, Сидор! узнаешь скитальца?

А я вот… целый год… не забывал…