Пономарь - Кирилл Воробьев

– Тебе не идет философствовать. А из дома – не выходи!

– Ну, па-а!..

– Из дома – ни ногой, я сказал! Ну, все, скоро буду.

Дочь Игоря Сергеевича, Светлана, в 14 лет вдруг обнаружила, что в мире, кроме учебы, и родителей, знающих все, но подающих эти знания с непререкаемо-менторским тоном и видом, от которых девушку тошнило, существуют еще и удовольствия. Четвертый год она пыталась совместить их со школой.

Авторитет родителей неудержимо падал. У жены Игоря Сергеевича, Елизаветы Игнатьевны, оставались еще какие-то крохи влияния на дочь, но и они таяли с каждым днем.

Ее ночные отлучки сильно тревожили Дарофеевых. В последнее время они стали случаться все чаще и чаще. Света уходила вечером пятницы, а возвращалась лишь в воскресенье днем. Усталая, раздраженная, с лихорадочно блестящими глазами.

Однажды Дарофееву даже показалось, что на руках дочери он увидел следы от инъекций. Но на следующий день они пропали. А проверять, не показалось ли ему, с помощью ясновидения Игорю Сергеевичу все время что-то мешало: то изматывающая работа, то какие-то неотложные дела… Оставалось только надеяться, что этот порок не превратится в устойчивую привычку. А уж хронических наркоманов он на своем веку навидался вдосталь.

Беда же Игоря Сергеевича состояла в том, что полностью избавлять от этого пристрастия он не умел. И целитель с ужасом представлял себе свою беспомощность, если наркомания поглотит и его дочь.

За окном стемнело и Пономарь лихорадочно стал собираться.

Как только он погрузил в дипломат карточки пациентов, раздался требовательный звонок в дверь. Быстро спрятав в стенной сейф коробку с золотым крестом, Дарофеев пошел взглянуть, кого принесло в такой неурочный час.

В глазок Игорь Сергеевич с полминуты рассматривал неурочных визитеров. Три молодых человека, которых обволакивала смутно знакомая неприятная аура. Этих парней одетых в кожаные куртки со множеством молний и металлических заклепок Дарофеев не знал. У одного длинные волосы, другой – аккуратно пострижен. Третий, безвольно опустил голову и поддерживаемый за руки, висел между ними.

– Кто? Что надо?

– Здесь экстрасенс принимает? – спросил стриженый.

– А что случилось?

– С сердцем плохо...

Несмотря на просьбу и «Кодекс целителя», предписывающий оказывать помощь всем страждущим, ни открывать, ни помогать им не хотелось.

Игорь Сергеевич даже шагнул назад, но из-за двери послышался очень натуральный стон.

– Прием закончен! – Резко сказал Дарофеев, и, памятуя о своей репутации, добавил: – Не могу, устал.

– Ну, хоть что-нибудь то сделайте!

– Хорошо, – Смилостивился Игорь Сергеевич, – Подождите немного.

Вернувшись в комнату, он порылся в висевшей на стене аптечке. Держал ее Дарофеев как раз для таких случаев. Иногда прямо во время сеанса некоторым пациентам становилось плохо, и их приходилось отпаивать валерьянкой или давать валидол.

Как раз оставалась последняя таблетка и Дарофеев, накинув предварительно цепочку, приоткрыл дверь и протянул таблетку:

– Это валидол, держите...

Ответа он не услышал. Дверь сильно толкнули, и Игорь Сергеевич, потеряв равновесие, упал на пол, все еще сжимая в руке лекарство.

Поднимаясь, он увидел, как в щель просунулась рука и стала лихорадочно шарить по обивке, нащупывая конец цепочки.

Изо всей силы Игорь Сергеевич ударил ногой по двери.

Но было поздно. Цепь, со слабым звоном, упала и в проем ввалились все трое. Один из них держался за руку и злобно смотрел на Дарофеева. Двое других – улыбались, и в этих улыбочках не было ничего человеческого. Все произошло в какие-то секунды. Резкий, незаметный глазу удар по уху – и мгновенно оглохнув Дарофеев повалился на пол.

«Если ногами – то убьют…» – промелькнуло у него.

– Что, фрайер, под крутого косишь? – голос доносился будто издалека.

Игорь Сергеевич отчаянно замотал головой.

– Врешь, сука!

И тяжелый армейский ботинок впился в солнечное сплетение. Дарофеев судорожно выдохнул и отключился.

В сознание он пришел от резкой боли. Кто-то хлестал его по щекам, грубо, наотмашь. Игорь Сергеевич застонал.

– Очухался, Айболит?

С трудом раскрыв глаза, Дарофеев увидел перед собой стриженого бандита.

– Эй, Хиппарь, – позвал он, – Кончай шмон. Клиент включился.

Из комнаты появился длинноволосый:

– Что ж это ты, экстрасенс, друга нашего покалечил? Нехорошо. Мирно жить надо. Так Будда с Христом говорили?

Игорь Сергеевич почувствовал, что заваливается на бок. Он оперся на руку. Стена, у которой он сидел оказалась неожиданно холодной.

– Пацаны, вы под кем работаете? – Голова гудела, язык опух и плохо слушался, но сейчас этот вопрос был самым важным.

– Ишь как заговорил! Наблатыканый... – притворно восхитился Хиппарь. – А под кем мы работаем – тебе знать не надо. А что тебе надо знать – 5 штук зелени каждый месяц. За охрану. Плати – и работай себе спокойно. Никто на тебя не наедет. Да, а за Филю – с тебя еще пятерочка. Так что – башляй.

Пытаясь преодолеть тошноту, Игорь Сергеевич прошептал:

– Ошиблись, вы, ребята... Вы Сивого!..

– Да в рот я твоего Сивого!.. – Перебил его стриженый и замахнулся, но бить не стал, – Заткнись лучше и слушай, что умные люди говорят.

– Сегодня пятница. В понедельник ждем деньги. Все!! Понял? – Стриженый сжал кулак и нарочито медленно замахнулся. Инстинктивно Дарофеев прикрыл голову руками и зажмурился. Ботинок с размаху ударил его в пах. Игорь Сергеевич опять закричал, повалился набок и потерял сознание.

Вскоре он очнулся. Рядом никого. Сквозняк из входной двери холодил ноги. Дарофеев медленно поднялся. Кряхтя и щурясь от боли, он доплелся до кресла. Искореженное злой силой, оно лежало на боку. Кожа обивки вспорота, из разрезов торчат выдранные куски поролона. Проплевшись мимо, он посмотрел в трюмо. На него взглянуло знакомое лицо: карие, с прозеленью, глаза, прямой, чуть длинноватый и с утолщением на конце нос, резко очерченные скулы, гладкий высокий лоб, над которым виднелась уже немного поредевшая шевелюра с благородной проседью.

– Красавец. – Пробормотал Пономарь.

Теперь все это благородное и привлекательное лицо раздулось и распухло. Один глаз начал уже заплывать. На губах запеклась кровь. Целитель провел языком по зубам и поморщился от боли. Зубы остались на прежних местах, но внутренняя сторона обеих щек превратилась в сплошную рану.

Он слегка повернул голову. Целитель гордился своими ушами. Мясистые,продолговатые, с несколько удлиненными мочками, они напоминали ему уши буддийских святых, среди которых считалось, что чем больше уши у человека, тем больше в нем святости. Теперь же один из признаков просветления неимоверно взбух, стал красно-фиолетового цвета и размерами напоминал казахский пельмень – мант.

Игорь Сергеевич, переступая подкашивающимися ногами, отошел от зеркала, повернул кресло, поставил на ножки, медленно опустился в него и закрыл глаза.

“Ублюдки, – подумал он. – Надо быстрее с ними разобраться. Кое-кто мне еще должен, сильно должен. Помогут.”

Был у Дарофеева определенный круг знакомых, о которых он не мог даже упоминать. Внешне они выглядели вполне преуспевающими людьми.

Только причину этого преуспевания Дарофеев никому не имел права рассказывать.

Началось все вполне безобидно. В Центр к Игорю Сергеевичу пришла женщина. Твердо зная, что пациента надо поражать, Дарофеев выдавал психологические наблюдения за откровения свыше.

Это подействовало, пожалуй, слишком сильно. Женщине стало гораздо лучше, и вскоре появился ее муж, Александр Иванович. Одет он был неброско, но дорого. Держался с достоинством, но без наглости, присущей людям, неожиданно и легко разбогатевшим.

Игорю Сергеевичу пришлось попотеть, отвечая на его многочисленные вопросы:

– Что я делал вчера, в два часа дня? Где я был в прошлое воскресение? Как ко мне относится Имярек?..

Когда разговор кончился, гость достал из “кейса” массивную золотую цепь.

– Это вам, Игорь Сергеевич, в качестве аванса, – и он вложил цепь в руку Дарофеева.

– Нет, что вы! – Игорь Сергеевич отнекивался, но подарок, словно бы прилип к пальцам. И он взял, кляня себя за жадность. Если это аванс – какова же оплата? И за какие услуги ?

– Не отказывайтесь, – Александр Иванович впервые растянул губы в улыбке. – Работа, которую я предлагаю, вам вполне по силам.

Гость извлек из внутреннего кармана конверт.

– У меня с собой фотография одного человека, я прошу вас всего лишь оценить его материальное положение и примерно определить маршруты перемещения по городу. Вы ведь можете это сделать?

– Да, – вздохнул Дарофеев.

– Тогда через пару дней я к вам загляну. Основная оплата чуть позже.

И народный целитель Игорь Сергеевич Дарофеев стал работать на мафию. Точнее на одну из крупных группировок, занимавшихся нелегальным бизнесом.