Чиначара-тантра - священный текст

Тара – богиня-спасительница

Если термин «чиначара», скорее всего, не имеет отношения к религиозным практикам, распространенным на Тибете и в Китае, то с божеством, которое почитается на пути чиначары, дело обстоит несколько сложнее. Многие исследователи полагают, что богиня Тара, культу которой, как уже было сказано, посвящена ЧЧТ, скорее всего, была первоначально буддийским божеством, и только позже ее культ переходит в индуизм. Само имя богини на санскрите означает «звезда», но также «спасительница; защитница; переправляющая через что-либо». Такое же имя носят два персонажа индуистской мифологии: 1) супруга Валина, царя обезьян, убитого Рамой; 2) супруга Брихаспати, ставшая возлюбленной бога Луны Сомы [Apte 1988: 238; Bhattacharyya 2005: 109; Monier-Williams 2015: 443]. Бхаттачарья сравнивает это имя с именами великих богинь-матерей Ближнего Востока: Иштар, Астартой и Астарот [Bhattacharyya 2005: 109]. Впервые Тара упоминается в романе Субандху «Васавадатта» (VI–VII в.), и именно в буддийском контексте [Кинсли 2008: 123; White 1996: 64]. Также имя Тары встречается в аюрведическом тексте «Аштанга-санграха», который, по мнению Д. Уайта, был составлен в Уджджаини в VI в. [White 1996: 64]. Самое же раннее упоминание Тары в эпиграфике относится к 778 г. (надпись Нагари на острове Ява) [Shastri 1998: 8]. Несомненно, что ее образ возник раньше, в первой половине I тыс. н. э. В текстах хинаяны Тара вообще не упоминается, в махаяне ее культ занимает незначительное место, зато в ваджраяне (тибетском буддизме) он обладает огромной популярностью [Мялль 1992: 494]. К. К. Дасгупта замечает, что Тара в тибетском буддизме столь же значима, как и Дурга в индуизме [Dasgupta 1960: 115–116]. Тара изображается как прекрасная молодая женщина, являющаяся воплощением беспредельного сострадания и спасающая в опасных ситуациях своих почитателей. Она принадлежит к семейству дхьяни-будды Амогхасиддхи, но также связывается с бодхисаттвой Авалокитешварой, который относится к семейству дхьяни-будды Амитабхи. Согласно одному из преданий о происхождении этого женского божества, она появилась на свет из слезы Авалокитешвары, оплакивавшего страдания всех живых существ. В тибетском буддизме Тара известна с VIII в. Именно в это время буддизм приходит в Тибет из Индии [Кинсли 2008: 123–125].

Однако у Тары, наряду с такими ее благостными формами, как Белая Тара (ее воплощением буряты-ламаисты объявили российскую императрицу Екатерину II) и Зеленая Тара, выделяются и грозные формы (всего известна 21 ипостась богини) [Мялль 1992: 494]. Среди них есть и такая интересующая нас форма, как Угратара (букв. «ужасная Тара»), или Махачинатара, о которой идет речь в трех текстах тибетского буддизма, относящихся к XI в.: «Садханашатике», «Садханашатапанчашике» и «Садханамале». Богиня здесь описывается как стоящая на трупе в позе пратьялидха (pratyālīḍha), то есть с вытянутой левой ногой и согнутой правой. Она имеет четыре руки и в своих правых руках держит меч и ножницы, а в левых – синий лотос и чашу из черепа (kapāla). У нее темная кожа и выступающий живот, а также внушающие страх клыки, три глаза и высовывающийся язык. На единственном узле медно-рыжих волос восседает Акшобхья, один из пяти будд мудрости в ваджраяне. Богиня в качестве одежды носит шкуру тигра, а украшениями ей служат восемь змей, гирлянда из отрубленных голов на шее и пять изделий из кости, именуемых панчамудра. Дополняет ее образ беспрестанный громкий хохот [Кинсли 2008: 128; Bühnemann 1996: 472–473].

Это же описание воспроизводится в индуистской ПкТ (11.29(2) –33) [Pheṭkāriṇī-tantra 2018: 108], которую А. Бхарати по неизвестной причине относит к XIII в. [Bharati 1975: 60]. Бюнеманн полагает, что это самое раннее упоминание о Таре именно в индуистских источниках, но она, возможно, не права: в КП, которую разные исследователи относят ко времени с IX по XIV вв. [Biernacki 2007: 158; Kālikāpurāṇa 1991: 58], упоминается Угратара (81.1–28), о чем у нас еще пойдет речь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Затем такое же описание, пусть с небольшими изменениями, появляется в более поздних текстах индуистского тантризма. Среди них – компендиумы «Мантрамаходадхи» (1589 г., автор – Махидхара), «Тантрасара» (1670 г., автор – Кришнананда Агамавагиша), «Тарабхактисудхарнава» (вторая половина XVII в.), БНТ (2.43–50) (XVI–XVIII вв.), «Шакта-прамода» (XVII в.), «Шривидьярнаватантра» (XVII в., автор – Видьяранья Яти) и «Пурашчарьярнава» [Bühnemann 1996: 474]. При этом, однако, иконографическое описание Тары отсутствует в НилаТ и ЧЧТ [Ibid.: 476].

В индуистских текстах Акшобхья интерпретируется как форма Шивы, а также он выступает провидцем (ṛṣi) мантры Угратары. Труп, который лежит под ногами богини, также считается Шивой [Ibid.: 479]. Д. Уайт полагает, что Акшобхья и Тара в их индуистской форме появились в X в. [White 1996: 70].

В индуистском тантризме выделяется три основные формы Тары, помимо уже упомянутой Угратары, это также Экаджата и Ниласарасвати («темная Сарасвати»). При этом ТТ (5.19) утверждает, что великая богиня Тара, в сущности, одна и только из-за различий имен и мантр выступает в трех ипостасях (ekaika hi mahādevī nāmamantraṃ tridhā bhavet) (см. также: [Dīkṣit 2014: 19, 35; Shastri 1998: 2]).

Cогласно ШСТ (IV.5.47–48), относящейся ко второй половине XVI – первой половине XVII вв. [Bhattacharyya 2005: 87; Goudriaan 1981: 69], Угратара появилась на свет «в стране чинов, во всенаполняющем великом океане» (viśva-vyāpaka-toye tu cina-deśe). Д. Уайт в связи с этим указывает на существование морских связей Индии и Китая и на то, что первоначально Тара могла быть богиней-покровительницей мореплавателей [White 1996: 64]. По мнению Шастри, впоследствии эта функция богини была метафорически переосмыслена как роль спасительницы из океана перерождений [Shastri 1998: 16–18].

В этой же тантре рассказывается о происхождении другой формы Тары – Ниласарасвати. Эта богиня происходит из пламени, изошедшего из верхних уст Шивы и упавшего в воды мифического озера Чола у западного подножия космической горы Меру. Х. Шастри полагает, что речь идет о некоем озере на территории Тибета [Shastri 1998: 15]. В это время Шива пребывал на северном берегу озера в образе Акшобхьи. Он первым стал рецитировать ее мантру и благодаря этому стал провидцем данной мантры. Именно милостью Ниласарасвати Брахма смог возвестить четыре Веды (IV.5.141–146) [Śaktisaṃgama-tantra 2012(b): 92, 206–207]. СаТ относит почитание Тары к северному потоку откровения (uttarāmnāya) [Shastri 1998: 8].

Также ШСТ содержит главу, именуемую «Махачина-крама» (II.21), чье содержание перекликается с ЧЧТ. Здесь также утверждается, что махачина-крама бывает двух видов: «содержащая части» (sakala) предназначена для буддистов, а «не имеющая частей» (niṣkala) – для брахманов (II.21.3–4) [Śaktisaṃgama-tantra 2014: 221–230]. А Бхарати пересказывает содержание этой главы в своей работе «Тантрическая традиция» [Bharati 1975: 75–78].

Тара, почитаемая в индуистском тантризме, явно сближается с Кали. Подобно Кали, она обнажена и имеет черный или темно-синий цвет кожи, а ее атрибутами являются высунутый язык, гирлянда из отрубленных голов и пояс из отрубленных рук; подобно Кали, Тара обитает на шмашане [Кинсли 2008: 123–125, 131]. Вместе с Кали она входит в известную группу десяти махавидий, и если Кали занимает в списках махавидий первое место, то Тара – второе [Кинсли 2008: 136; Shastri 1998: 1]. Согласно ЙТ (I.2.15), в Кали, Таре и Чхиннамасте следует видеть единую сущность, разделяющий же их попадает в ад. БНТ (8.119) отождествляет Кали, Тару и Анируддха-Сарасвати.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

В то же время Тара иногда предстает и в более благостном обличье. В НилаТ (31.12–18, 21–23) богиня описывается как предводительница множества юных прекрасных лодочниц, катающихся на украшенных драгоценностями лодках во всех направлениях по озеру, наполненному нектаром [Кинсли 2008: 140; Shastri 1998: 6].

По мнению Х. Шастри, богиня Тара имеет буддийское происхождение, а чиначара («китайский путь поклонения») тождественен махаяне [Ibid.: 12], что совершенно не верно: в любом случае махаяну нельзя смешивать с ваджраяной. Далее, он считает, что культ Тары проник в Индию через Непал и распространился не только в различных местностях Индостана, но и вместе с индийскими купцами достиг острова Ява. Возникновение этого культа он относит к V в., а его расцвет – к VII в. [Ibid.: 21, 23]. К. К. Дасгупта высказывает мнение, что культ Тары – это исконный индийский культ, и в доказательство ссылается на присутствие изображений Тары в знаменитых пещерах Эллоры, причем эти изображения датируются VI в. [Dasgupta 1960: 117]. Более того, согласно его гипотезе, Тара была первоначально именно индуистской богиней, образ которой заимствовали буддисты [Ibid.: 120, 126], но никаких серьезных доказательств не приводит. Дасгупта также указывает, что культ Тары распространился до Японии и Монголии [Ibid.: 123], а на Яву он проник через Бенгалию [Ibid.: 126]. Бхаттачарья предполагает, что культ Тары сначала перешел из Индии в Тибет и Китай, а затем вернулся на свою историческую родину, повлияв на трансгрессивные практики вамачары [Bhattacharyya 2005: 110]. Д. Уайт ссылается на тибетское предание, согласно которому культ Тары пришел на Тибет из Непала в VII в., то есть позже, чем самые ранние упоминания о ней в индийских источниках. К распространению почитания Тары на Тибете и в Китае был причастен великий буддийский философ и алхимик Нагарджуна. По мнению Д. Уайта, это делает несостоятельным противоположное утверждение, что Нагарджуна принес культ Тары из Тибета [White 1996: 65, 69].