Человек третьего тысячелетия - Андрей Буровский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда умирает от рака простаты индеец кечуа в Перу, его дети понимают: американцу или немцу сделали бы операцию, и он жил бы еще долго. Но ни у них, ни у старика не было нужного количества долларов…
Можно, конечно, попытаться переехать в более богатые страны… Но на всех места в богатых странах не хватит. Те, кто переедут и укоренятся в цивилизованных странах, скоро перестанут отличаться от их коренных жителей. Индус, родившийся в Британии, хорошо понимает англичанина и все более чужд жителю Индии.
Можно попытаться силой захватить часть этих богатств, заставить считаться с собой. Это и пытаются делать мусульманские террористы, пытался делать Саддам Хусейн… с переменным успехом. Еще можно попытаться построить какое-то совсем другое общество… Где люди будут материально жить – как в богатых странах, а жить духовно и работать – как в бедных. Практика показывает, что это никогда не удается. Можно попытаться вообще уничтожить раздражающий и несправедливый мир, сделать всех одинаково нищими и голодными. Среди революционеров беднейших стран есть сторонники и такого пути.
То есть изменяются все. Если сравнить материальную обеспеченность англичанина и индуса в 1900 и в 2000 годах, быстро выяснится: индусы в 2000 году во многих отношениях живут лучше англичан 1900 года. Это факт.
Но и то, что разрыв не уменьшился, – тоже факт. Англичанин 1900 года был больше похож на индуса 1900, чем англичанин 2000 на индуса 2000 года.
Люди меняются и на периферии цивилизации – но меняются гораздо медленнее. Человек Третьего Тысячелетия рождается не везде.
Люди ли мы?
Если брать эти 20 % населения Земли, ее цивилизованную часть, то меняется и сам человек. Меняется биологически, телесно.
Во-первых, мы живем в совершенно иной среде, – и природной, и общественной. Мы приспосабливаемся именно к ней, и эта среда изменяет нас.
Во-вторых, от нас больше не требуются качества, необходимые предкам – например, железное здоровье или беззаветная преданность племени.
В-третьих, от нас требуются качества, которые были совершенно не нужны предкам, – например, умение учитывать множество различных факторов, держать в памяти сотни фактов и цифр.
Жизнь отбирает людей с другими качествами. Мы даже анатомически отличаемся от предков. Физиологически мы отличаемся от них сильнее, чем анатомически; психологически сильнее, чем физиологически.
Строго говоря, человечество никогда не было однородным. Вполне возможно, мы даже происходим от разных предков, а если это и не так – различия между популяциями людей существовали всегда.[2]
А сегодня рождается или уже почти родился Человек Третьего Тысячелетия – разумное существо, биологически отличающееся от остальных людей не меньше, чем европеец отличается от бушмена, или чем homo sapiens – от «обезьяночеловека», жившего 2 миллиона лет назад.
Эта книга – о Человеке Третьего Тысячелетия. О том, что же произошло с нами за последний век, в чем именно мы отличаемся от предков и в какую сторону мы идем.
Часть I. Что случилось за последние 100 лет?
Глава 1. Взрыв цивилизации
Миллионы лет на земле жил человек-охотник. Вся его жизнь проходила в почти беспрерывной погоне за дикими зверями и в сборе дикорастущих растений. Даже постоянное жилище из костей мамонта оставалось временным жилищем: сроком на несколько месяцев. Охотник не знал даже самой примитивной, самой жалкой деревни. Охотник изменял лицо Земли, но бессистемно, сам того не осознавая. Он жил в ландшафтах, созданных самой природой, и сам мало от нее отличался: могучее разумное животное.
Тысячи лет жил на земле человек-земледелец, крестьянин. Согласованный труд многих поколений крестьян изменил лик земли. Крестьянин жил в постоянных деревнях, а после смерти оставался на сельском кладбище. Деревни окружали огороды, сады, поля, выпасы и луга.
За эти тысячелетия зародилось то, что мы называем цивилизацией. Определений цивилизации дано множество, но главное – цивилизация связана с городами. В городе множество людей живут теснее, чем в любой деревне. Древний город хотя бы частично снабжал себя продуктами питания, но главным для горожанина был труд ремесленника, торговца, жреца, чиновника, воина. Труд, прямо не связанный с сельским хозяйством.
Вопрос, сколько было на земле горожан? Даже в самых богатых, самых цивилизованных государствах Древнего Востока жили 2–3 % всего населения. Кучка образованных, лично свободных людей в море общинников, занятых грубым ручным трудом по обеспечению продуктами питания… главным образом, самих себя.
В Греции и особенно в Риме город был местом, где жили свободные граждане. Граждане сходились на народное собрание, и сами определяли правила жизни в своем государстве – полисе. Правила назывались «полития» – откуда и слово «политика». Гражданин привыкал жить, подчиняясь писаным законам, которые создавал сам, а не царям, аристократам и неписаным древним обычаям.
Граждане владели землей и считали труд на земле самым благородным трудом, а доход, получаемый от земли, – самым честным и достойным видом дохода. Но гражданин все реже сам работал на земле. Он был грамотен, свободен, полон уважения к себе.
Само слово «цивилизация» происходит от римского «ziwilis» – что означает «городской избирательный округ». А сельские избирательные округа они называли «paganus», откуда и происходит русское слово «поганый». Ведь христианизация Римской империи долго охватывала города, а диковатые сельские жители оставались язычниками.
Но сколько было граждан-горожан во всем Великом Риме? Списки граждан хорошо известны, и мы знаем – в эпоху Октавиана Августа, старшего современника Христа, в Римской империи было чуть больше 3 миллионов граждан – на 60 или 70 миллионов всего населения.
Горожан в Риме намного больше, чем на Древнем Востоке. Они сильнее отличаются от сельских жителей, свободнее и грамотнее.
Но и в Риме города окружало море деревень, где жило до 90 % населения.
В Европе соединилось наследие Рима, христианство и богатство, пришедшее от колониального ограбления мира. Эпоха Просвещения начинается с того момента, как в Европе закончились религиозные войны, – с подписания Вестфальского мира 1648 года. Называют эту эпоху и Новым временем, а иногда выделяют и эпоху Новейшей истории – после Первой мировой войны.
Триста пятьдесят лет эпохи Просвещения – Нового времени – это история распространения цивилизации, подобная взрыву.
К началу ХХ века появились государства, где уже не 3 % и даже не 10 % людей жили в цивилизации, а большая часть. В Британии, Голландии, Дании, Швеции в 1900 году в городах жило больше 80 % населения. Такого не было никогда, ни в каких, самых богатых государствах прошлого.
Цивилизация Нового времени – это городская цивилизация. Она предполагает, что цивилизованный человек лично свободен. Ни государство, ни община, ни семья, ни корпорация не могут принуждать его к чему-либо. Он нанимается на работу или создает свое предприятие. Он обязан подчиняться законам, но имеет право на любую деятельность, которая прямо не запрещена законами. Цивилизованный человек имеет квалификацию и получает за свой труд достойную плату.
Цивилизованный человек может выбирать если не верховное правительство своего государства, то уж по крайней мере членов местного самоуправления. По отношению к нему ограничены права любого правительства. При необходимости он может менять место жительства и даже подданство.
Цивилизованный человек грамотен, имеет хотя бы начальное образование, может (и хочет) читать газеты и книги. Он может получать информацию о событиях в мире, судить о новинках культуры, науки и техники, следить за международной политикой и знает хотя бы об основных событиях в мире.
Наконец, цивилизованный человек имеет доступ к материальным благам цивилизации – если не к автомобилю и телефону, то хотя бы к мылу, зубному порошку, водопроводу и газовому освещению. Ему доступна не только бабка-знахарка, но и научная медицина. Независимо от своих религиозных убеждений, он хотя бы знает об эволюционной теории, о шарообразности Земли и о современной гигиене.
Но если принять такие понимание цивилизации, то приходится утверждать – перед Первой мировой войной, в 1900 и 1910 годах бо́льшая часть человечества по прежнему жила за пределами цивилизации.
Даже в Западной Европе, в Соединенном Королевстве, Франции, Скандинавии и Северной Европе за пределами цивилизации живут не менее 10–15 % населения: сельские батраки, неквалифицированные рабочие, бродяги, низшие слои крестьянства. Позволю себе обширную цитату из Джерома Джерома… а комментарии тут не нужны:
«Недавно я отправился с одним знакомым в его клуб в предместье Брюсселя. Территория с одной стороны была ограничена лесом, а с трех остальных сторон – petites fermes – так называют небольшие наделы, которые обрабатывают сами крестьяне.