Павел Скоропадский - Виктор Савченко

Новый, 1917 год начинался для Скоропадского успешно – он был временно назначен командиром 34-го армейского корпуса, базировавшегося в Подольской губернии и находившегося в резерве. В письмах жене он демонстрировал свою «фронду» – сочувствовал убийцам Распутина, критически намекал на военные и государственные «таланты» императора. Павел Скоропадский был сторонником великого князя Николая Николаевича Романова, которого он хотел видеть на престоле. После Февральской революции Николай Николаевич был назначен главкомом, правда, всего лишь на девять дней (2–11 марта 1917 года).

События 23–28 февраля 1917 года привели к победе революции, вся великая империя оказалась в руках вчерашних оппозиционеров. В письме жене, уже после революции, Скоропадский писал: «…в такую тяжелую минуту не могу без умиления упомянуть наше новое правительство, так разумно оно действует, и когда государь освободил меня от присяги, я ему, новому правительству, предан всей душой, что энергично доказываю в вверенных мне частях. Все эти господа: Родзянко, Львов, Гучков, Керенский и компания – рассудительные люди, и мы, и вся Россия должны благодарить судьбу, что власть захвачена ими, и дай бог нашей многострадальной Родине, чтобы они удержались у власти…» Скоропадский – революционный генерал – уговаривал и убеждал солдат поддержать Временное правительство и клеймил «мрачное прошлое».

Будущий гетман писал жене, что очень хочет принять «…активное участие в общественной жизни». Он мечтал о политической карьере, и в этом же письме жене он открывает свои сокровенные надежды: «Даниле [сын гетмана. – В.С.] необходимо учить малороссийский, я тоже купил себе книгу и собираюсь, возможно, сделаться украинцем, но, должен честно признаться, не очень убежденным». Фраза «сделаться украинцем» и желание выучить украинский язык свидетельствуют как об изменениях в национальной самоидентификации генерала, так и о намерении принять активное участие в украинской политической жизни. В марте 1917-го Скоропадский только думает стать «украинцем», привычно считая себя человеком русской культуры и либеральных убеждений. В воспоминаниях он отметит, что в марте 1917-го «…впервые узнал из „Киевской мысли“ об украинской демонстрации… подумал в то время, что это работа врагов с целью посеять распри в нашем тылу».

Скоропадский чувствует, что революция не остановится на полумерах, что настанет «черный передел» и погром усадьб, что вскоре из миллионера он может превратиться в нищего, отягощенного большой семьей. В апреле 1917-го Скоропадского убеждали в том, что генерал «…должен был бы принять участие в украинском движении, что… мог бы быть выдающимся деятелем, гетманом». 5 мая в Киеве открылся Первый Всеукраинский войсковой съезд, выступивший за автономию Украины и переформирование армии по национально-территориальному принципу. Съезд образовал Украинский Генеральный войсковой комитет при Центральной Раде, в задачи которого входила организация украинского войска. Вскоре Симон Петлюра стал главой Генерального комитета. Военный министр Временного правительства А. Керенский, прибыв в Киев 20 мая, заявил, что перегруппировка войск по национальному принципу в сложившихся условиях невозможна. Скоропадский считал, что украинизация разрушит армию и подтолкнет к распаду России. 10 июня Центральная Рада приняла свой Первый Универсал, провозглашавший автономию Украины. В Украине появляется свое автономное правительство – Генеральный секретариат во главе с писателем В. Винниченко. С. Петлюра был избран генеральным секретарем (министром) военных дел. Чиновники Временного правительства рассматривали деятельность Генерального комитета как «самозванство», что ведет за собой уголовную ответственность, «комитетчикам» угрожали арестами. Звучали призывы «оружием покарать предателей и австрийских шпионов». Общероссийское военное командование отказывалось от контактов с Генеральным комитетом, несмотря на то что процесс самовольной и стихийной украинизации уже пошел.

В июне 1917 года Временное правительство решило провести широкомасштабное наступление на фронте с целью вернуть Галицию под власть России и разгромить австро-венгерскую армию. Наступление началось 18 июня, однако уже через три дня стало ясно, что оно провалилось. 34-й корпус Скоропадского должен был участвовать в этом наступлении. Однако часть корпуса отказывалась принимать участие в боях и постоянно митинговала. Генерал Скоропадский вместе с комиссаром 7-й армии Борисом Савинковым выступал перед солдатами, убеждая их принять участие в наступление. Но толпы солдат провожали агитаторов улюлюканьем и свистом. После неудач июньского наступления 34-й корпус был переведен в резерв.

Провал наступления привел к общероссийскому кризису, сделал Временное правительство более реалистичным, вынудил его искать поддержку своей политики в Киеве. Керенский дал согласие комплектовать отдельные тыловые части преимущественно из украинцев, а Генеральный комитет получил некоторое влияние при формировании резервных частей путем добровольного набора. Среди генералитета тогда утвердилось мнение, что украинизация некоторых частей приведет к росту их боеспособности и дисциплины, что она поможет оттянуть солдат-украинцев от большевистской пропаганды.

Украинский комиссар Юго-Западного фронта предложил Скоропадскому начать украинизировать корпус. Но Павел Петрович еще колебался, отмечая, что он не сочувствует украинскому социалистическому движению и опасается, «…чтобы украинизация окончательно не разрушила корпус». В Киеве Скоропадский встретился с генеральным секретарем военных дел Петлюрой: «С Петлюрой я очень мало говорил, он совсем не был в курсе военных дел, а больше занимался киевской политикой… Был приветлив, тогда еще говорил со мной на русском, а не на украинском». Командующий Киевским военным округом генерал Оберучев предлагал Скоропадскому отказаться от украинизации корпуса, убеждая его, что согласие Петрограда на украинизацию отдельных частей – временное явление. В своем письме генерал-квартирмейстеру Н. Раттелю Скоропадский напишет, что если украинизация его корпуса это «…влитие пополнения только из украинцев, то я думаю, из этого, кроме развала корпуса, ничего не будет… что касается меня, то лично я, имея фамилию украинца, хорошо известную в стране, для такой украинизации гожусь, но я ни в какие авантюры пускаться не собираюсь… меня могут обвинить в политической авантюре, что совсем мне не к лицу». Во время драматических событий, сопровождавших бунт украинского полка им. Полуботка в Киеве, Скоропадский находился в штабе Киевского военного округа и размышлял, выступить против бунтовщиков… или в их поддержку.

19 июля Верховным главнокомандующим российской армии становится генерал Лавр Корнилов. Он поставил свою подпись под приказом об украинизации 10 дивизий и создании отдельных 1-го и 2-го украинских корпусов. Скоропадский, по его признанию, «…хотел служить под командой Корнилова». Можно предположить, что Скоропадский разделял взгляды будущего заговорщика, считая, что Временное правительство обречено. При встрече Корнилов сказал Скоропадскому: «Я от вас требую украинизации вашего корпуса». Офицеров и солдат, русских по происхождению, было предложено направить в 41-й корпус. Скоропадский передал в этот корпус еще и евреев, и украинцев – членов «левых» солдатских комитетов.

В 20-х числах июня 1917 года немцы прорвали фронт, и этот прорыв привел к Тернопольскому отступлению Юго-Западного фронта. Корпус Скоропадского был выведен из резерва и брошен в бой, но часть его полков отказалась выходить на позиции, что привело к отступлению корпуса. Скоропадский получил приказ оторваться от противника и ночным маршем продвинуться к Збручу, корпус отошел в тыл на 150 км.

4 августа Временное правительство издает «Временную инструкцию», согласно которой Генеральный секретариат подпадал под непосредственное руководство Временного правительства. «Инструкция» ликвидировала военное секретарство Украины. Генерал Деникин (командующий Юго-Западным фронтом) приказал прекратить отношения с Генеральным секретариатом и приостановить украинизацию. Деникин вспоминал: «Я вызвал к себе генерала Скоропадского и предложил ему замедлить резкий ход украинизации и, в частности, восстановить права командного состава или отпустить его из корпуса. Будущий гетман заявил, что о его деятельности сложилось противоречивое мнение, возможно на основании исторического прошлого рода Скоропадских, что он истинно русский человек и совсем далек от независимости, которой сам не сочувствует… Но вслед за этим Скоропадский поехал в Ставку, откуда моему штабу было указано… содействовать скорейшей украинизации 34-го корпуса». Скоропадский получил приказ перебазировать свой корпус на фронт. Павел Петрович решил отправиться в штаб главнокомандующего, намереваясь изменить этот приказ на время переформирования корпуса.