Лучшая рабыня для тирана (СИ) - Тонян Лаура

— Но?

— Но денег мало, — разводит она руками и широко улыбается.

  Мне хочется быть, как она. Относиться ко всему легко, спокойно. Хотя я не очень хорошо разбираюсь в людях, может быть, Надя просто отлично притворяется.

Нас впускают вовнутрь, ведут через коридор. Я обнимаю себя за плечи. Нервничаю. По страшному. Надя идет за мной и о чем-то щебечет. Я с любопытством окидываю взглядом танц-партер, на отказ забитый людьми. Помещение пропитано различными запахами: терпким потом, женским и мужским парфюмами, кальяном. Оглушающие, ревущие басы заставляют присутствующих динамично двигаться под музыку.

Мы достаточно быстро минуем зону свободного посещения, игнорируя подкаты от мужчин. Кое-кого секьюрити даже отпихивает, потому что тот не понимает словесного отказа.

Наконец, нас запускают в ВИП-комнату. Она огромная и вытянутая. Полукруглый потолок обтянут кожей и оформлен каретной стяжкой. Красные мягкие стены, красная мебель, расставленная по бокам. Два диванчика - слева. Два - справа. И еще парочка - соединены и приткнуты к дальней стене. Внушительную центральную часть комнаты занимает вращающийся круглый подиум. На нем изгибается в раскрепощенном танце почти что обнаженная девушка. За ее пластичными телодвижениями внимательно наблюдает компания мужчин.

Только один из них, широкоплечий брюнет, равнодушно листает что-то в своем телефоне. Ему что, увлекательнее пялиться в ленту новостей, чем на почти что голую девушку перед собой? Пока остальные его приятели пускают слюни на происходящий стриптиз, лишь он, развалившись на диванчике, даже не обращает внимания на нас — приехавших, чтобы развлекать его. Их всех.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Глава 2

Девочки оперативно разбредаются по углам, подсаживаясь к клиентам. Я должна действовать, как они. Но не могу шелохнуться. Не знаю, как вести себя. Как растянуть губы в лучезарной улыбке до ушей. Не знаю, как сделать свой голос уверенным, но в то же время доброжелательным и спокойным.

Секунды мчатся, а я по-прежнему неподвижна.

Время — деньги, напоминаю себе.

Мой взор удерживает на своей фигуре тот, что сидит в самом центре. Он продолжает излучать абсолютную незаинтересованность в происходящем. Я не замечаю, как начинаю идти. К нему. Сердце от волнения пускается в неистовый пляс, грохочет и врезается в грудную клетку. Надеюсь, никто не видит, как я трясусь.

Колени подкашиваются, когда я останавливаюсь напротив брюнета.

Ну же, Ника. Скажи «привет». Это же так легко!

Я сглатываю острый ком и размыкаю рот, чтобы выдавить элементарное приветствие.

И тут моя «цель» поднимает голову. Резко. Вонзается в меня отчужденным взглядом. Смотрит прямо в глаза, словно вгрызается в плоть, пытается добраться до самого ядра моего естества.

Так, что там говорила Зоя? Вести себя прилично, культурно, адекватно. Не напиваться. Не брать пример с тех, кто пренебрегает правилами, установленными агентом, «потому что думать надо своей головой». В следующий раз их просто могут никуда не пригласить… Я не хочу быть в их числе.

Незнакомец, фотографию которого показывала нам всем — всем девочкам из лимузина, — лениво кивает головой на свободное место рядом с собой. Я быстро сажусь, положив ладони на колени, словно школьница, и даже боюсь посмотреть в его сторону. Зато помню по нескольким фото, что он красивый, высокий, немного подкаченный, но не качок. Спортивный. Зоя рассказывала, что Тиран Архипов любит бокс и интересуется футболом. Она еще говорила о темах, на которые с ним можно заговорить, но у меня все-все вылетело вмиг из головы.

Он вкусно пахнет… Очень по-мужски.

Зоя — это мой агент. Именно она нашла меня во ВКонтакте, написала и предложила эту «работу». Сначала я ответила категорическим отказом, но потом она уговорила меня. Выманила из Лобни в Москву, предложила создать аккаунт в Instagram, наняла хорошего фотографа, который снял меня в самых выгодных позах. И даже нашла видеографа, чтобы создать истории для аккаунта. Зоя продвигала мою страничку, покупала рекламу у блогеров, велела мне расслабиться и не стесняться ничего. Мол — нет никаких прямых намеков на то, чем я собираюсь заниматься, но зато я заработаю впоследствии деньги, которые так необходимы Темочке.

По бартеру я недавно получила несколько нереальных платьев от Пако Рабанн, три костюма и две пары туфель — от Гуччи. Конечно, я себя сейчас не оправдываю, обмозговывая события, произошедшие в последние недели, просто я никогда не думала, что однажды моя жизнь так сильно изменится.

— Как тебя зовут? — монотонно задает вопрос брюнет.

Он снова смотрит в телефон, затем на меня. Потирает аккуратную темную щетину и слегка щурит глаза. В их непроницаемой черной бездне можно с легкостью утонуть.

Не понимаю, почему девочки называют его за спиной «хачом»? Это оскорбительно для кого-то вроде Тирана. Он брутален, красив. Не русский — видно сразу. В недавнем разговоре Зоя упомянула, что Тирана усыновили, когда тот был ребенком, но в многочисленных интервью не говорится, откуда он родом.

— Ника. Э-э… Доминика!

  Я впервые вижу, как его бровь ползет вверх, и сам он теперь смотрит на меня оценивающе. Я беру быка за рога и наклоняюсь к Тирану чуточку ближе, принимая провокационную позу. Намеренно выпячиваю грудь, чтобы он мог повнимательнее разглядеть мое декольте.

— Интересное имя, — собеседник усмехается, продемонстрировав неглубокую ямочку на щеке. Но его внимание снова привлекает телефон, который коротко жужжит в загорелой ладони — пришло новое сообщение.

— У тебя тоже, — брякаю я первое пришедшее в голову, чтобы заставить смотреть на себя, а не в экран гаджета.

  Сколько можно? Зоя сказала, что провести три недели с Тираном смогут только те девушки, которых он выберет сам лично. Которые понравятся ему больше всего. Но он ведь даже ни на кого не смотрит. Может, Зоя что-то неправильно поняла? Может, это его друзья определяют, которые из нас годны? Эти три недели — залог хороших денег, они очень-очень помогут собрать нужную сумму, потому что благотворительный фонд до обязательного срока операции не справится.

  Следующие полчаса я просто сижу рядом, как симпатичное дополнение к вечеру без каких-либо ограничений. Комната закрыта, вход ограничен «для своих», официанты могут зайти, предварительно позвонив. Поэтому я наблюдаю всяческие извращения на диванах, столах, у шеста и пытаюсь делать вид, что меня совсем ничего не удивляет. Замечаю на себе сальные, похабные взгляды других мужчин, но никто в отношении меня себе вольностей не позволяет. Не знаю, почему. Возможно, из-за того, что я как бы спутница хозяина заведения?

  Зоя дала мне четкие указания: подсесть именно к Тирану. Сначала я думала, что придется конкурировать за это место. Все-таки странно, что ни одна девочка не стремилась скрасить время Архипову.

    — Я слышала, — начинаю издалека, с осторожностью подбирая слова, — что нынешняя ситуация на строительном рынке в Эмиратах...

— Хватит, — резко обрывает бизнесмен, и я тихонько вздрагиваю. — Не позорься. Ты ведь ни черта не разбираешься в этом.

Я теряюсь.

Да. Я не осведомлена о подробностях его трудовой деятельности. Спросите меня о величайших композиторах эпохи ренессанса, и вы не сможете заткнуть мне рот до самого утра. Искусство — моя отдушина. Музыка — моя жизнь.

Была ею...

Я заставляю мозговые шестеренки вращаться в ускоренном темпе, размышляя о том, как поддержать с Архиповым дальнейший разговор.

— Ты прав, — соглашаюсь с ним. — О чем бы ты хотел тогда поговорить?

Медленно провожу подушечками пальцев по своим длинным волосам, мягкими волнами ниспадающими на открытые плечи, и откидываю несколько светло-пшеничных прядей назад. Надеюсь, я не выгляжу по-дурацки за попытками флирта.

— Я хочу, чтобы ты заткнулась, милая, — Тиран издает хриплый вдох и отворачивается. На секунду я злюсь, потому что его равнодушие оскорбляет мою гордость. — Делай, что хочешь, но не лезь ко мне. Болтай, раздвигай ноги, как эти... — он небрежным взмахом руки указывает на сплетение нескольких разгоряченных тел в бесстыдных объятиях и поцелуях.