Осколки тысячи ветров. Вихрь Империи - Наталья Гимон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Император обернулся к стоящему за спиной Корадусу.
— Повелитель, кровь, — качнув головой, старый целитель указал вниз, и мужчина опустил глаза. Его руки сжимали меч. Точнее одна рука сдавила привычный ладони эфес, а другая с неменьшим упорством стискивала острый клинок, и по матово поблёскивающему лезвию к ногам человека стекала кровь. Император медленно поднял изувеченную ладонь к глазам, вздохнул и, не глядя, вытянул руку в сторону.
Сухие горячие пальцы Корадуса немедленно коснулись его кисти. На рану пролилась прохлада, от которой сперва словно сотня иголок впилась в кожу, а потом её окутало убаюкивающее боль тепло.
Лысая морщинистая голова монаха Иремийской обители почтительно склонилась. Император снова взглянул на руку и усмехнулся:
— Ещё один…
Всё верно. Его ладонь пересекал ещё один шрам, совсем свежий среди десятка таких же прямых, но уже застарелых, едва видимых росчерков. Наверное, этот станет последним. Последней зарубкой. Памятью о его сдохшем счастье.
Правитель империи людей развернулся и вошёл в шатёр. Слабо ощутимый приторный запах привычно заполнил мир вокруг него и сразу растворился, в который раз принятый человеческим сознанием. Эта сладковатая вонь не нравилась Императору, но менять шатёр он отказывался наотрез, как отказывался возвращаться домой, в свой дворец, пока не сотрёт с лица земли последнего из ублюдочных морфов.
За отодвинутым пологом спального угла подняла с ложа красивую головку ясноглазая девушка. Тонкие черты лица, высокие скулы, большие тёмно-медовые глаза, а главное — выглядывающие из пушистого облака непроглядно-чёрных волос острые кончики ушей. Всё в ней буквально кричало о том, что в этом удивительном, почти неземном создании течёт древняя кровь великого гордого народа закатных эльвов — хранителей тайных знаний и секретов мироздания. И где теперь этот народ? Верно. Там, где им и положено — ютится на выделенных ему землях в западных предгорьях, очерченных широкой полосой выжженого леса; пережёвывает своё поражение от рук дикарей, которых «мудрейшие» когда-то сравнивали с мелким гнусом. И пусть сей горький вкус пришёлся не по нутру большинству эльвов, они всё же согласились с ним. Согласились хотя бы для того, чтоб выжили жалкие остатки их остроухого племени. Потому что десять лет назад «гигантская волна» этого «гнус» поставил их на колени, и спорить с той «волной» стал бы только безумец.
В те времена земли людей поразила чума, и молодой правитель людей умолял закатных о помощи. Даже сам, лично примчался к границам их владений с небольшим отрядом. Но его непросто не пропустили в королевство эльвов. Ему было велено не приближаться к государству древних ближе, чем на два полёта стрелы, дабы не замарать «своей заразой» поселения остроухих. Видимо, эльвы решили, что естественное сокращение сильно разросшейся численности «варваров» лишним не будет, и людской гнев явился им расплатой за подобное заблуждение. Спустя недолгое время имперские учёные-маги всё же справились с мором. Пришлось выжечь целиком больше десятка деревень. Люди потеряли примерно одну треть своей численности, правда, в основном это были слабые и безнадёжные, чьи тела не имели сил бороться со смертельной хворью. Но тем злее и беспощаднее стали те, кто выжил, но потерял близких и любимых, кто ждал помощи от «старшего» народа и не дождался. Спустя несколько лет эта ярость накрыла закатные земли лавиной боли и отчаянья. И даже высокая магия не принесла эльвам победы над охваченными жаждой мщения легионами человеческой империи, которые методично превращали в руины закатное королевство. Неделя сменяла неделю, и становилось ясно, что действительность проваливается в хаос всё глубже и глубже. Тогда Высокие мира сего в последней попытке вернуть себе прежний статус воспользовались тёмными талантами морфов.
Пять лет назад оборотень, приняв облик Императора, убил его жену. Правитель людей не без оснований подозревал, что вышло это скорее всего случайно и что истинной целью была совсем не Лиора. Однако люди вовсе не ждали такой подлости от изменчивого народа, ведь в те дни у них была другая цель — отдать должное надменным ушастым, хотя теперь это уже не имело значения. Скорее всего, план оборотней был прост: заставить Императрицу собственными руками прикончить правителя людей. Ведь все знали, что Император ни за что не подымет руку на ту, ради которой жил. Как знали и то, что заклинания имперских учёных-магов превосходно отбирают неотражаемые жизни. И да, он не смог отразить на свою Ли вспоровший ему грудь «пепельный стилет».
По какой-то невероятной случайности Император выжил в ту ночь. Возможно, оборотни не учли появления накануне при дворе людей иремийского монаха, буквально выдернувшего своего молодого повелителя с того света. Но… даже целительское искусство, которое веками шлифовалось в стенах монастыря, затерявшегося в скалах у Южного моря, оказалось не в силах отобрать потерянную душу Лиоры у Матери перерождения. Мир Императора рухнул. Страшная рана в его груди затянулась, но отныне внутри, там, где раньше яркой звездой горела любовь, поселилась выжженая пустота. И тогда правитель людей решил положить на погребальный костёр своего сердца все до единой жизни мерзких оборотней. Все, от мала до велика. В итоге с лица земли почти исчезла целая раса.
Поначалу было сложно воплотить в жизнь это решение. Сперва нужно было закончить начатое с эльвами, вбить в их холёные рожи все их надменные ухмылки. И параллельно тихо и незаметно выдёргивать из этого мира многоликих ублюдков, да так, чтобы это не сразу бросилось в глаза. Поэтому начали с тех, кто попадался на тракте — путешественники, бродячие артисты — морфы были будто специально созданы для лицедейского искусства.
Первый улов составил буквально десяток оборотней, но и с этим можно было начинать работать. И учёные-маги начали.
Если бы на магических лабораториях не стояли «пологи тишины», вряд ли бы кто-то в столице человеческой империи смог бы спать спокойно. Пленников изучали, развязывали языки, практически выворачивали на изнанку, добывая информацию. И не важно, кто это был — мужчины или женщины. Для имперцев это было просто мясо.
После смерти Лиоры во дворце были усилены меры безопасности. Караулы составляли минимум пять воинов, а возле покоев Императора — не менее десяти и в несколько уровней: одни у дверей, другие у спального ложа повелителя. Даже по нужде теперь ходили группами. Маршалы империи тоже никогда не оставались одни. И каждое утро в императорских покоях начиналось с условной фразы или особого знака, которые тайно назначались
