По ту сторону (СИ) - Вавилова Ксения

Первый, самый любимый и самый разбалованный, любил лошадей. Погиб на охоте, свалившись с лошади. Осталось их восемь.

Второй, гостя в деревне у родственников, подхватил корь. Родственники, испугавшись, не стали писать об этом родителям, а когда правда вскрылась, он был настолько плох, что врачи спасти ребёнка не сумели. Осталось их семь.

Третий, поссорившись с отцом, сбежал на фронт, и долгие годы не было о нём вестей. Пока год назад не вернулся в чине капитана.

Четвёртый последовал за братом, купив перед этим офицерский патент, и умер, обороняя никому не известный холм среди лесов. Осталось их шесть.

Пятый стал врачом и последовал по тому же пути. Рассорился с отцом и ушёл на фронт, чтобы позже вернуться живым и относительно здоровым.

Шестой получил хорошее образование, остался в поместье и умер от оспы. Осталось их пять.

Седьмой погиб на дуэли из-за глупой шутки. Осталось их четыре.

Восьмая, Мора, была поздним ребёнком и в силу возраста и пола никаких неприятностей страшнее цыпок на руках не нашла.

Девятый оказался подменышем, что свёл их мать в могилу и начал присасываться к остальным родственникам. Мора это заметила. Ей не поверили. Железный гвоздь и полученный от него ожог обнажили неприятную правду. Осталось их трое.

Вздох. Шов платья натирает бок и кажется, словно по спине что-то бегает.

— Пока все ваши доходы уходят на погашение долгов короне, мы все несвободны в своих решениях и поступках, — произнесла она, избегая взглядов братьев.

Всем известно, как в высшем обществе молодые люди поправляют своё положение. Удачной женитьбой. Но пока они в опале, даже самая ветреная девица не посмотрит в их сторону.

— Если это из-за предложения капитана Тарского, — начал Ветор, — то я уверен, он станет тебе хорошим супругом. Добрым и понимающим.

Улыбка, которой Мора ответила брату, даже при самом плохом освещении не сошла бы за вежливую.

— Капитан уже свёл в могилу двух жен, и это ещё без учёта любовниц. Детей у него больше, чем он может прокормить. Если вам так не терпится избавиться от меня, то отдайте лучше той стороне, от этого хоть какая-то польза будет.

— Нет, — упрямо наклонил голову брат. — Не знаю, кто наплёл тебе эту чушь, но капитан Тарский уважаемый человек. Ты будешь жить в довольстве и радости…

— Пока не умрёшь, рожая раз в год, — неожиданно перебил его Милко. — Брось, Мори не наивная девица, чтобы поверить в это. К тому же мы видели, как благородный капитан поступает с теми, кто не способен дать ему отпор. Ты такой участи хочешь для сестры?

Лицо Ветора пошло красными пятнами.

— То другое. Эти женщины были пленницами!

— Нет, не другое! — неожиданно для себя подскочила на ноги девушка. — Я лучше брошусь на нож, чем позволю этому человеку коснуться себя!

— Мори, — строго произнёс Ветор, сдвигая брови, но та, не дрогнув, смотрела в ответ. — Я не хочу, чтобы ты терпела лишения. Вполне довольно того, что пришлось пережить.

— Если для этого придётся лечь под мерзкого…

— Мори! — грохнув кулаком о стол, оборвал её Ветор.

— Подождите! — Милко поднялся, вклиниваясь между ними. — А что, если Мора сумеет противостоять чарам той стороны? Мы к этому времени уже встанем на ноги, и больше не придётся ютиться в подвалах.

— Милко! Ты хочешь продать нашу сестру этим тварям, словно она какая-то призовая лошадь?

— А вы с капитаном поступаете как-то иначе? — сощурилась девушка.

— Нет, постой, — вновь гася зарождающийся спор, произнёс Милко. — Мы её подготовим. У нас есть целый год до отбора. Ты научишь её защищаться, а я постараюсь сделать так, чтобы чары не вскружили ей голову.

— Едва она попробует их еду, и всё пропало, — вскричал Ветор, и Море показалось, что он в панике.

— Да, но они знают, что волшебная еда не способна по-настоящему насытить человека, потому будут кормить и обычной едой.

— Это плохая идея, — нахмурился брат.

— Вне всякого сомнения.

Глава 3. В которой Мора, попадает на ту сторону, стараясь не поддаваться её обаянию

Мора не заметила, как уснула. Разбудила её неожиданная тишина. Птица смолкла.

Едва бросив взгляд в сторону, девушка вмиг позабыла о неудобном платье, узких туфлях и больно впившихся в кожу заколках. Война и чума превратили некогда цветущий край в выжженную пустошь. Здесь же над коляской смыкали ветви дубы-великаны. Земли не видно за густой травой, а в лес не заглянуть из-за густо поросших кустов. Мора даже не сразу поняла, что не так. Отчего по спине бежит холодок, а глаза ищут, за что бы зацепиться. Буйная растительность подступала к самой дороге, но, вытянув руку, коснуться ветвей не удалось.

Всё это в абсолютной тишине. Колёса кэба не скрипели. Птицы не пели. Ветви не шелестели на ветру.

Неожиданная оторопь пробежала по спине. Но осознать свой страх девушка не успела. Лес расступился, яркое летнее солнце на мгновение ослепило. Кареты выехали на просторное, поросшее цветами поле, что лоскутным одеялом раскинулось на многие километры вокруг. Перед ними вырос огромный дворец, словно из сказки.

В первый момент показалось, что башни вырезаны из чистого льда, а вместо окон там голубые кристаллы. Чем дальше несли кареты, тем сильнее разрастался комплекс, оттесняя поле цветов. Стены, увитые цветущими белыми цветами, окна застеклены тончайшим хрусталём и украшены искусной мозаикой.

Проезжая мимо всего это великолепия, Мора невольно забыла о грусти и усталости, даже задыхаться перестала. В одном из садов расхаживал белоснежный единорог, что качнул рогом в поклоне, когда они проезжали мимо.

Дворец становился всё ближе, дорожки, засыпанные белым камнем, всё шире.

Их ждали. У ворот дворца стояла целая делегация. Кареты объехали фонтан и остановились точно у выстроившихся в ряд слуг, что, открыв дверцы, протянули руки гостьям, помогая спуститься. Украдкой наблюдая за другими претендентками, Мора подивилась, как синхронно шагнули на приступочку все десять ножек и как гладко склонились разом десять головок.

Навстречу им шагнула женщина невероятной красоты. Закутанная в алую струящуюся материю, она изящным жестом откинула с лица белоснежные волосы и улыбнулась. Улыбка эта наполнила душу теплом, отогнав тени страхов и огорчений.

— Здравствуйте, здравствуйте, мои дорогие! — тянула она к ним руки и старалась коснуться каждой, словно нежная мать, встречающая любимых дочерей после долгой разлуки. — Мы вас заждались! Вы, должно быть, проголодались. Проходите в зал, у нас всё готово.

Поправляя юбки и причёски, гостьи поднялись по лестнице и оказались в огромном, просторном зале. Искусно расписанный потолок создавал впечатление открытого неба. Белоснежные колонны окутывали неведомые цветы. В гигантском камине, где можно было бы зажарить целиком быка, жарко пылал огонь. Откуда-то грянула музыка, но сколько Мора ни вслушивалась, понять, на каких инструментах играют, ей не удавалось.

Едва они вошли, навстречу потянулись хозяева замка. Хозяин дворца Ксандр, его брат Агний, многочисленные гости и придворные. Последовали приветствия, знакомства, восхищённые возгласы и взгляды. В последний раз об этикете, тем более придворном этикете, Мора слышала в детстве, когда мачеха готовила её к приезду князя. Потому о том, насколько свободны местные нравы, могла только догадываться. Там, откуда она родом, совершенно точно нельзя без спроса касаться девушку руками и просить покружиться, покрасоваться, словно она кукла или праздничный торт.

Окружённая незнакомыми людьми, девушка растерялась и, втянув голову в плечи, невольно попятилась.

— Простите моих родных, — рядом словно из ниоткуда возник мужчина в расшитом золотом зелёном сюртуке. — Мы давно не встречали кого-то с той стороны и несколько отвыкли.

Не ответить на его мальчишечью, открытую улыбку было невозможно. Робко улыбнувшись в ответ, Мора присела в реверансе.