Москва-Лондон, кот и букет невесты - Елена Дженкинз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Коль, отнесешь потом корзину к арке, – попросила его мать невесты, хозяйка этого гостеприимного дома. Она была беременна и выглядела цветущей и спокойной. Сейчас она срезала поздние белые розы с кустов, и Николай остановился, чтобы посмотреть.
– Как-то и заняться больше нечем, – признался он, оглядываясь на официантов, которые готовили на закрытой террасе фуршет.
– А ты кота поймал?
– О-о-й, и ты туда же, – возмутился он и направился через лужайку в дом, чтобы взять пиджак, в котором лежали сигареты.
Из динамика с террасы доносились звуки Фрэнка Синатры, «Killing me softly», и Николай начал подпевать. Он любил эту песню с детства, хоть тогда и не понимал слов.
Гости из дома успели переместиться в сад. Босс, задумавшись, едва не прошагал мимо невесты, которая окликнула его.
– Дядя Коля! Можно на минутку? Я вас быстренько на землю свалю, и дальше пойдете по своим делам, хорошо?
Она была не только дзюдоисткой, но и бесконтактный бой практиковала, поэтому Терехов не удивился подобной просьбе. Видимо, невеста слишком нервничает, хочет сбить напряжение. Он посмотрел в ее большие добрые глаза и искренне сказал:
– Санечка, для тебя сегодня все что уго…!
Его будто в солнечное сплетение ударили, и он, едва успев вдохнуть, упал на газон, прямо на пожухлые, припорошенные снегом листья. И это при том, что его никто не коснулся.
– Невероятно, так это правда! – И снова он услышал этот смех, как звон колокольчиков. Его обладательница восторгалась проделкой невесты, как ребенок, хлопая в ладоши и излучая жизнерадостность, которая теплом влилась Терехову в вены. Ясно, значит, Санька не нервничала, а демонстрировала кому-то свои навыки.
Когда перед глазами рассеялась тьма, он наконец увидел, кому именно.
Над ним склонилась худенькая незнакомка, протягивая руку помощи. Ее темные распущенные волосы упали на щеки, и она убрала передние пряди за уши, открывая высокие скулы с легким румянцем.
Впервые за долгие годы Николай растерялся при виде женщины, поэтому послушно сжал ее ладошку, тонкую и прохладную, и поднялся с земли. Он, онемев, пристально вглядывался в искрящиеся смехом карие глаза, пытаясь вспомнить это лицо, а не вспомнив, нахмурился. Что-то в ней было знакомым до боли … Да, точно – боль. Как отблеск безнадежности в мягком взгляде, как печать тоски, той самой, к которой человек давно привык и перестал скрывать, и она звучала даже в искреннем смехе.
– Вы не ушиблись1? – спросила она участливо, и Терехов с опозданием осознал, что незнакомка говорит по-английски.
– Простите, а вы…?
– Эмили Райт, я со стороны жениха.
– Вот оно что… Хм… А я Николай.
– О-у, как царь! – восхитилась она.
– В каком-то смысле, да…
– Пойдемте, смешаю вам коктейль, – предложила она в качестве компенсации, а Босс никак не мог прийти в себя.
– Удивительный момент, – пробормотал он.
– А я люблю удивлять, – с лукавым видом произнесла Эмили, и Терехов понял, что пропал.
Больше всего на свете он любил удивлять – и удивляться.
Глава 2. Кот
«Не глазей», – приказала себе Эмили, но, как примагниченная, то и дело переводила взгляд на мужчину, который шел рядом. Она, наверное, смущала его навязчивым вниманием, но от неожиданности забыла правила приличия. Эмили заблудилась в глубине его глаз и не могла найти выхода.
Это все вино на голодный желудок виновато, да еще здешняя атмосфера. Слишком много радости и заразительной энергии, которая захватила Эмили и превратила в хохочущую дурочку. С той минуты, как вышла из такси и ступила на порог дома, словно в иной мир попала. В мир, где люди не жалеют делиться теплом. И она так отогрелась, что теперь смеялась, смеялась… и глазела на царя Николая.
Она слышала о нем от Стаса – сегодняшнего жениха, который несколько лет жил в Штатах и работал в филиале корпорации Терехова. Но Большой Босс почему-то представлялся старым и серьезным. А рядом шел статный донжуан с обложки GQ.
Да и не в этом дело. То есть, неожиданно, конечно, но поразили Эмили именно глаза. Он посмотрел на нее – и словно в душу заглянул, распознав там надломленную женщину, которая притворялась сильной.
А может, показалось? Придумала себе все.
…Но глаза у него невероятные, голубые и добродушные, хоть и смотрел он сейчас настороженно. Нужно что-то сказать.
– Какой коктейль вы предпочитаете?
Его губы дрогнули.
– Я уже выпил глинтвейна, этого достаточно. Мне лишь хотелось составить вам компанию.
Эмили ощутила звенящее напряжение внутри и дико разволновалась от прилива воодушевления, которое затопило и прорвало плотину непричастности к жизни. Если бы она могла остановить время, затаив дыхание, она бы перестала дышать, только бы удержать этот волшебный момент, не отпустить в пустоту… Полтора беспросветных года без капли надежды, и вдруг ей словно прямой массаж сердца сделали, реанимировали – и она резко открыла глаза, чтобы увидеть свет.
– Вы надолго в гости, Эмили?
– Утром улетаю.
– Куда, если не секрет?
– В Лондон. Дела…
Он кивнул, подтверждая, что дела – это действительно основательная причина уехать.
Эмили улыбнулась виновато и сказала:
– Простите за ту шалость, я хотела увидеть Сашины приемы… У вас рубашка испачкалась, вот здесь. – Она положила ладонь на его крепкую руку, и пальцы дрогнули, ощутив тепло. Мороз на улице, у нее самой губы слегка онемели, а новый знакомый, казалось, излучал электричество. Она отдернула руку, спрятав в кармане джинсовой куртки.
– Ничего страшного, – усмехнулся царь.
Смятение внутри с каждым шагом уступало место благодарности, и Эмили решила не навязываться слишком явно, чтобы не отпугнуть Николая. Хотелось просто провести спокойный день в компании интересного мужчины. Вряд ли подобный момент повторится в скором времени, поэтому стоило сказать судьбе спасибо и наслаждаться ощущением давно забытого вдохновения.
Ценить подобные моменты Эмили научилась только после того, как Дэвида не стало. И тем ценнее сейчас было каждое мгновение, каждый удар вдруг очнувшегося после душевной комы сердца.
Нет, она не боялась, что сердце сегодня снова разобьется. Наоборот, будто осколки склеились. Тому, кто изголодался по интересу к жизни и влечению к другому человеку, целый день подобного счастья – как подарок небес. Казалось, кто-то загадал для Эмили желание, и оно сбылось, дав ей надежду, напомнив, что она живая.
***
Мисс Райт. Тоненькая, наверняка легкая, и хочется подбирать сравнения, пока не найдешь идеальное. Она терзала карманы своей джинсовки, как девчонка на первом свидании, и Терехов ничего не мог с собой поделать: он просто смотрел
