Счастливый четвертак - Стивен Кинг

"Он же ничего обо мне не знает, - мелькнула мысль, когда она выходила в коридор. - Возможно, он - пьяница, и решил, что это забавно. И действительно забавно, иначе чего ты так смеялась?"

Точно. Иначе чего она смеялась?

Толкая тележку к номеру 323, она решила, что отдаст четвертак Полу. Из ее двоих детей, так уж получалось, Полу, в сравнении с Пэтси, она уделяла меньше внимания. Семилетний, он по большей части молчал и хлюпал носом. Дарлин иной раз думала, что Пол, должно быть, единственный малолетний астматик в городе, расположенном в пустыне и славящемся чистым, сухим воздухом.

Она вздохнула и открыла 323-й, в надежде, что найдет в горшочке с медом пятьдесят баксов, а то и сотку. Конверт она увидела сразу, прислоненный к телефонному аппарату, как она его и оставляла. Заглянула в него, хотя и заранее знала, что он пуст. Не ошиблась.

Зато 323-й оставил ей кое-что в унитазе.

- Вы только посмотрите, счастья уже привалило, - вырвалось у Дарлин. Она вновь начала смеяться, когда спускала воду... не могла иначе.

Однорукий бандит, один единственный, стоял в вестибюле отеля "У ранчера", и хотя за пять лет работы Дарлин ни разу не подходила к нему, в тот день, направляясь на ленч, она сунула руку в карман, обнаружила порванный конверт и решительно шагнула к поблескивающей хромом приманке для дураков. Она не забыла о намерении отдать четвертак Полу, но что такое четвертак в наши дни для ребенка? На него даже не купишь паршивую бутылочку "колы". И внезапно ей захотелось избавиться от этой чертовой монетки. Болела спина, после кофе вдруг разыгралась изжога, настроение резко упало. Мир потускнел перед глазами, и вину она возлагала на этот чертов четвертак... словно он генерировал импульсы, которые портили ей здоровье и настроение.

Герда вышла из лифта аккурат в тот момент, когда Дарлин встала перед игральным автоматом и вытащила четвертак из конверта.

- И ты туда же? - удивилась Герда. - Ты? Нет, никогда... не могу поверить своим глазам.

- - Тогда смотри в оба, - ответила Дарлин и бросила монету в щель, над которой значилось: "БРОСЬТЕ 1, 2 ИЛИ 3 МОНЕТЫ". - Начало положено.

И уже отвернулась, чтобы уйти, но в последний момент словно вспомнила о том, что "бандита" надо дернуть за ручку. Вновь отвернулась, даже не стала смотреть, как с калейдоскопической скоростью меняются изображения в трех окошечках, поэтому и не увидела, как во всех, одном за другим, высветились колокола. Остановилась она, лишь услышав, как на поддон в нижней части автомата посыпались четвертаки. Ее глаза широко раскрылись, потом она подозрительно сощурилась, словно это была еще одна шутка... или продолжение первой.

- Ты фыиграла! - воскликнула Герда, от волнения в голос вернулся шведский акцент. - Дарлин, ты фыиграла!

Она проскочила мимо Дарлин, которая стояла, как вкопанная, слушая звон монет, падающих на поддон. Долгий, нескончаемый звон. "Я счастливая, думала она. - Я счастливая".

Наконец, высыпались все монетки.

- Боже! - восклицала Герда. - Боже! Подумать только, мне эта чертофа машина не фыдала ни цента, хотя я скормила ей уйму четфертаков! Как тебе пофезло! Здесь никак не меньше пятнадцати доллароф, Дарл! А что бы было, если бы ты бросила три четфертака!

- Такого счастья я бы не пережила, - ответила Дарлин. Ей хотелось плакать. Она не знала, почему, но хотелось. Чувствовала, как слезы собираются под веками и жгут уголки глаз. Герда помогла ей собрать все четвертаки с поддона и, ссыпанные в карман, они заметно перекосили униформу Дарлин. Она подумала о том, что должна купить Полу какую-нибудь игрушку. Игровая приставка "Сега", которую он хотел, стоила, конечно, гораздо дороже пятнадцати долларов, но их хватило бы на одну из электронных игрушек в витрине "Радио- Шэк" в торговом центре, на которые он всегда смотрел, но не просил купить, знал, что бесполезно, ума у него хватало, как и соплей, но смотрел, буквально пожирал глазами.

"Не купишь ты игрушку, - сказала она себе. - Деньги уйдут на пару туфлей... или на чертовы ортодонтические скобы Пэтси. Пол возражать не будет, и ты это знаешь".

"Нет, Пол не стал бы возражать, да и, вообще, кто стал бы его спрашивать, - подумала она, перебирая пальцами четвертаки и прислушиваясь к их позвякиванию. - На что тратить деньги, решаешь ты. Пол знает, что радиоуправляемые яхты, автомобили и самолеты, так же недостижимы, как и приставка "Сега" и все игры, в которые можно на ней играть. Ими можно только любоваться, как картинами в музее. А вот для тебя..."

Что ж, может, она и купит ему какую-нибудь ерунду на нежданно свалившиеся деньги. Какой-нибудь милый пустячок. Чтобы удивить его.

И себя.

Себя она удивила, это точно. Более чем.

В тот вечер решила идти домой пешком, не села в автобус. И, миновав половину Северной улицы, свернула в казино "Серебряный город", где ранее не бывала ни разу. Четвертаки она обменяла на бумажные купюры, их набралось на восемнадцать долларов, еще в отеле, и теперь, чувствуя, что в ее тело вселилась посторонняя душа, направилась к рулетке и онемевшей рукой протянула купюры крупье. Собственно, и рука уже не принадлежала ей, команды отдавал кто-то другой.

"Это неважно, - говорила она себе, кладя все восемнадцать розовых долларовых фишек в сектор, маркированный словом "НЕЧЕТ". - Ты ставишь четвертак, и не важно, что теперь он превратился в восемнадцать розовых фишек, это попытка человека подшутить над горничной, которую он никогда не видел. Всего лишь четвертак, и ты хочешь от него избавиться, потому что он, пусть умножился и изменил форму, все равно посылает плохие импульсы".

- Ставок больше нет, ставок больше нет, - проворковал крупье и запустил шарик в противоход вращающемуся колесу. Шарик прыгал, прыгал, попал в гнездо и Дарлин на мгновение закрыла глаза. Когда открыла, увидела, что шарик крутится вместе с колесом в гнезде с числом 15.

Крупье пододвинул к Дарлин еще восемнадцать фишек, они напоминали ей раздавленные леденцы "Канада минт". Дарлин взяли их и передвинула все фишки на красное. Крупье посмотрел на нее, удивленно изогнул бровь, как бы молчаливо спрашивая, уверена ли она в принятом решении. Она кивнула, и он крутанул колесо. Шарик остановился на красном. Увеличившуюся горку фишек Дарлин поставила на черное.

Потом на нечетное число.

Потом на четное.

В итоге перед ней лежали пятьсот семьдесят шесть долларов и ей казалось, что она перенеслась на другую планету. Видела она перед собой не черные, зеленые и розовые фишки, а ортодонтические скобы и радиоуправляемую подлодку.

"Я счастливая, - думала Дарлин Пуллен. - Я счастливая, счастливая".

Она вновь поставила фишки, все фишки, и толпа, которая всегда собирается вокруг победителя в игорных городах, даже в пять часов дня, застонала.