Пряничный домик (СИ) - Елисеева Виолетта

Глава 2.

***

Я ждал Валеру на том же месте, где меня встретила Лада. Друг явился, засыпанный снегом и стал шумно отряхиваться, не покидая пределы дверного коврика.

- Ну и погодка! – громогласно заявил он. – Привет!

- Привет, - кивнул я, - извини, не рассчитал время, пришел чуть раньше.

- Какие проблемы? Дай мне несколько минут и все обсудим.

Скоро мы с Никоноровым сидели в массивных креслах друг напротив друга в комнате, игравшей роль рабочего кабинета. Валера и я внешне казались полными противоположностями. Если я с детства был худощавым, то Валерка наоборот отличался крепким сложением, в школе он занимался хоккеем, я – стрелял из лука (такой вот выбор моих родителей). При этом Валера был голубоглазым блондином, которому стоило только томно глянуть на девчонок, и они сразу выбирали его. Сегодня черты его лица закономерно огрубели, а я вот так и остался эдаким утонченным юношей. Однако внешние различия не мешали нам быть самыми лучшими друзьями. Вот уже… всю жизнь. Сейчас нам предстояло обсудить несколько моментов, связанных с моим отъездом, но перед этим я должен был выполнить свое обещание и рассказать про Ладу.

- Лада потеряла работу, - просто сказал я.

- Что на этот раз? – хмыкнул Валера. – А знаю. Опять все вокруг злые-презлые. Не поняли ранимую душу.

Меня покоробила эта его фраза, но вмешиваться настолько глубокого в семейные дела я не мог.

- Брось, - добавил я, - она прекрасно может обойтись и своим репетиторством.

- Ты прав, - виновато улыбнулся Валера, - здесь у нее неплохо получается. В любом случае ничего уже не поделаешь.

Не стоит думать, что Валера был таким уж тираном по отношению к Ладе, вовсе нет. Он любил ее и на самом деле переживал. Просто выражал порой свое переживание несколько своеобразно.

За много лет я успел привыкнуть к их манере общения, и она совсем не вызывала у меня удивление, но вот незнакомые люди и правда могли решить, будто Валера ее подавляет. Однако я-то знал, что в отдельные моменты Ладка вертела им только в путь, а он принимал решения с обязательной оглядкой на ее комфорт. Иногда и, разумеется, очень тайно я завидовал им. Как-то так вышло, что у меня не нашлось подобной родственной души, которыми они были друг для друга. И порой ловил себя на том, что, как бы сказали писатели, греюсь у их костерка. С учетом моих чувств к Ладе получалось совсем уж странно.

На мою удачу Никоноров даже не догадывался, что я на самом деле чувствовал к его сестре. Да я бы сам на его месте не догадался. При Валере мы общались словно одноклассники через пятнадцать лет после выпуска, ни намека на флирт или хоть какой-то интерес.

Хотя Валера и Лада были близнецами, родившимися с разницей в пятнадцать минут, различались они между собой кардинально, и по характеру, и по внешности. Валерка как настоящий старший брат пристально рассматривал всех претендентов на Ладкино расположение. Особенно рьяно он взялся за свои обязанности, когда их родители незаметно перебрались поближе к теплому климату. Насколько я помню, все началось с зимовки, которая постепенно растянулась еще на один месяц, потом – на еще. Валера к тому моменту жил отдельно, Лада осталась одна в доме. Он решил на какое-то время переселиться к ней, чтобы определиться, как им быть дальше, и тут поговорка про временное, что постояннее всего постоянного, оправдалась в полной мере. Время шло, Валера не спешил съезжать. Я его понимал: домик у них действительно был весьма удобным, а для личной жизни у него имелась квартира, где мы заодно периодически устраивали вечеринки.

Стереотипное поведение Валеры касалось еще одного очень важного аспекта: он бы никогда не допустил, чтобы кто-то из его друзей замутил с Ладой. Даже с серьезными намерениями. Для Никонорова это было некое нерушимое табу. Справедливости ради, я бы тоже никому из тех самых друзей не доверял. Тем более Ладу.

Думаю, даже можно не добавлять, что все мои девушки ни одной своей чертой не были похожи на Ладу. Сам не знаю, специально так получалось или я подсознательно искал противоположный образ… Кто его там разберет. Но встречался я в основном с высокими блондинками. Как это правильно называется, спортивного телосложения. Лада, как вы поняли, была совсем другой. Мягкой, нежной и вряд ли спортивной.

Теперь уже не могу сказать, когда я понял, что влюблен в нее. Чувство было настолько неосязаемым, легким и эфемерным, что описать его я и сам бы не смог. Однако нельзя не признать, преследовало оно меня настолько долго, что сделалось не просто привычным, а родным что ли. С Никоноровыми я был знаком столько, сколько себя помню. Детьми мы были ближайшими соседями, и в песочнице играли все вместе, потом Ладка закономерно отделилась, и была для меня той самой сестрой друга. Мы общались в основном, когда я приходил к ним домой, но у нее всегда существовала какая-то своя жизнь. Она еще со школы с искренним усердием сидела над учебниками, потом начала пропадать в институтской библиотеке, у нее появились какие-то друзья, с которыми она была на одной волне, но Валера продолжал оставаться связующим звеном между нами.

Однажды, когда как раз в период моего у них проживания, я вернулся домой и застал ее в слезах. Она сидела на скамье на заднем дворе и тихо всхлипывала. Признаться, я вообще не представлял, что делать. Лада была такой маленькой, такой трогательной… У меня внутри словно что-то сжалось. Больше всего на свете мне захотелось ее обнять. Я и раньше замечал за собой нечто подобное, но в тот момент желание как будто оформилось окончательно. Я осторожно подошел к ней, сел рядом.

- Лад, - позвал я, - ты чего?

Она вздрогнула, торопливо вытерла слезы и только после этого посмотрела на меня.

- Извини, я думала, что одна дома, - тихо сказала она, - пойду к себе.

- А, ну-ка стой!

Я успел схватить ее ладошку. Лада замерла, удивленно обернулась на меня, но на место все-таки вернулась.

- Что случилось? – повторил свой вопрос я.

- Ничего серьезного… это… это просто про личную жизнь.

Меня так и резануло. У Лады была личная жизнь? Мне казалось, что вся ее жизнь крутилась вокруг книг, ну, и тех странных друзей, которые тоже любили книги. А еще попыток задержаться на очередной совершенно неподходящей ей работе. Не так уж и мало, если призадуматься. Почему бы благодаря этому списку не появиться некому прекрасному или не очень прекрасному принцу?

- Не расскажешь? – через силу спросил я.

- Только Валере не говори, ладно?

- Обещаю.

И знаете, я сдержал свое обещание. Я не сказал Валерке про наш разговор. Ничего из ряда вон у Лады тогда не произошло. Она познакомилась на соответствующем сайте с каким-то типком. Они пару-тройку раз сходили на некое подобие свиданий, после чего он перестал отвечать на ее сообщения и звонки. А в тот день она поняла, что он вообще добавил ее в черный список.

- Просто, - прерывисто вздохнула она, - как-то глупо себя чувствую. Обидно.

- Да ну его! – сказал я первое, что пришло на ум. – Пусть проваливает.

Я на всякий случай добавил еще пару-тройку штампов, которые обычно используют в подобных ситуациях. Лада к тому моменту полностью успокоилась. Она улыбнулась как-то по-особенному, и мне очень захотелось прижать ее к себе, позвать на свидание лишь бы снова получить эту улыбку, которая предназначалась бы только мне.

Конечно, я ничего такого не сделал. Внезапно Лада потянулась ко мне, поцеловала в щеку и, сказав «спасибо», побыстрее ушла.

С того дня я больше не сомневался в своих чувствах. Ровно как и в том, что меня она в качестве объекта симпатии не рассматривала.

- Эй, ты тут? – голос Ладиного братца вернул меня в настоящее.

- Да, просто задумался.

- Предвкушаешь скорее приключения?

- Можно и так сказать.

- А что Настька?

- Тоже предвкушает. Собралась там завести блог.

- Интересная идея.

Ну, а теперь о насущном. Скоро я должен уехать туда, где очень холодно, а белые медведи, по слухам, могут запросто заглянуть в окно первого этажа. На счет последнего я не уверен, но то, что климат там суровый – это подтвержденная истина. Делаю я это не только ради новых впечатлений, но с практическим интересом. Семейка у меня на редкость своеобразная, так вот у нас с отцом договор. Если я проживу там положенное время, он выделит мне деньги на мой старт-ап. Вначале, когда я об этом услышал, я решил, что он шутит. Но нет мой старик, который совсем не старик, говорил на полном серьезе. На самом деле все, конечно, было не так. Отец пребывает в полнейшей уверенности, что я слишком избалован и не способен «выйти из зоны комфорта». Я к этому в принципе привык, но, когда он озвучил эту мысль в очередной раз, я неожиданно даже для самого себя вскипел.