До смерти красива - Ольга Баскова

Катя наморщила лоб:

– Постойте, но если он непричастен к ее исчезновению, почему обвинили именно его? Она могла пропасть по дороге.

Виктор Викторович пожал широкими плечами:

– Надо спрашивать у следователя. Мой друг от него тоже ничего не добился. Ему только сказали, что, по их версии, Сергей заманил ее в горы, попытался изнасиловать, девушка сопротивлялась, дело дошло до драки, в ходе которой он ее и убил, а труп сбросил в какую-нибудь пропасть. Следователь аргументировал это тем, что сын был весь в синяках, царапинах и ссадинах.

– Но ведь его рассказ объясняет происхождение всех повреждений, – удивилась журналистка. – А откуда взялась сломанная нога? Он ведь не симулировал?

– Следователь считает, что в ходе борьбы они могли покалечиться оба, – пояснил мужчина.

– А адвокат? Он на чьей стороне? – поинтересовалась Зорина.

Маратов смущенно закашлялся:

– А вот тут и вовсе не понятно. Савичев сказал мне, что нанятый им защитник отказался вести дело моего сына.

– Вы верите своему Сергею? – осторожно спросила Катя. – Видите ли, возможно, против него имеются веские доказательства.

Виктор Викторович затряс головой:

– Это полный бред, понимаете? Мой мальчик обожал Инну и никогда не тронул бы ее и пальцем. Зачем насиловать ее фактически накануне свадьбы? Они собирались подать заявление по приезде.

– Жара, интимная обстановка, крымское вино могли сыграть с ним злую шутку, – предположила Зорина.

Маратов замахал руками:

– Я же сказал: это полный бред. Мой Сережа не употреблял спиртное в больших количествах. Вероятно, он и выпил бокал, как вы выразились, хорошего крымского вина, но чтобы потерять голову, нужно употребить намного больше. А в интимной обстановке они оставались с Инной не раз. Они любили встречаться на нашей даче. Согласитесь, там их тоже никто не тревожил. И необязательно для своих темных замыслов выбирать крымские горы.

Журналистка молчала. Виктор Викторович дотронулся до ее руки:

– У меня тоже есть небольшой бизнес. Ради сына я готов его продать и полностью оплатить вам поездку в Крым. Уверен: вы проведете достойное расследование.

– Но… – начала Катя.

Но он ее перебил:

– Вы спасете не только моего мальчика, которому пытаются сломать жизнь, вы спасете и мою жену, – Маратов стал задыхаться и расстегнул ворот белой рубашки. – Я уже сказал: у нее больное сердце. К сожалению, как мы ни пытались от нее скрыть это ужасное происшествие, Нина все узнала. Сейчас она в больнице в тяжелом состоянии, – он с надеждой посмотрел на Зорину. – Иногда говорят, что больным становится лучше, когда им приносишь хорошую весть. Это как раз мой случай. Помогите, Катюша! Вы извините, что я вас так называю…

Журналистка махнула рукой:

– Ничего страшного.

Виктор Викторович с надеждой заглянул ей в глаза:

– Вы поможете мне? Я все оплачу. Насчет жилья тоже не беспокойтесь. Я говорил с Юрой, и он предоставит вам комнату на своей даче. Там, где жили Сергей и Инна, – он вздохнул. – Вы не оставите меня в моей беде?

Катя покачала головой:

– Ну, хорошо, пожалуй, я займусь делом вашего сына. Но предупреждаю, – твердо сказала она, – я ничего не могу обещать. Ну, вы сами понимаете… Если окажется, что Сергей все-таки виновен…

Маратов перебил ее:

– Не окажется. Этого просто не может быть! Мне подсказывает отцовское сердце: мальчик попал в какую-то историю, и теперь его пытаются подставить. Только не спрашивайте, кто и зачем. Я понятия не имею.

Зорина кивнула:

– Хорошо. Я сделаю все от меня зависящее.

Мужчина встал со стула и достал из кармана бумажник:

– Вот, здесь деньги на билеты и на проживание.

Зорина отстранила его руку с бумажником:

– Я согласна, но мой шеф Анатолий Сергеевич должен дать добро на мою поездку. Наша газета не оплачивает командировки в другое государство. Мне придется брать отпуск за свой счет.

Виктор Викторович попытался улыбнуться:

– Он разрешит вам… Мне приходилось общаться с Пенкиным, и ваш главный редактор показался мне отзывчивым человеком.

Зорина улыбнулась в ответ и поднялась:

– Подождите меня здесь. Думаю, вы правы. Однако пока Анатолий Сергеевич не даст добро, мы не можем считать дело решенным.

Маратов закивал:

– Я понимаю.

Журналистка вышла в коридор. Редакция, как всегда, жила своей жизнью. Коллеги бурно обсуждали новости и последние статьи, пили кофе и чай. Худенькая секретарша Пенкина подмигнула ей:

– К нашему?

– Да. Он у себя?

– У себя, – подтвердила Рита. – Ты по какому вопросу?

– Хочу взять отпуск за свой счет, – пояснила Катя.

Симпатичное скуластое лицо секретаря посерьезнело:

– Что-то с дочкой?

Зорина замахала руками:

– Бог с тобой, с Полинкой все нормально. Я хочу заняться расследованием одного дела, и мне предстоит ехать в Крым.

– В Крым? – глаза Риты заблестели. – Везучая ты, Катька! А я дура… В свое время замуж в шестнадцать лет вышла и учиться бросила. А могла ведь тоже журналистом стать и за границу ездить…

– У тебя еще не критический возраст для учебы, – усмехнулась журналистка. – Захочешь – начнешь грызть гранит науки.

Секретарь покачала головой:

– Не получится. У меня трое сорванцов растут. И муж без меня сам себе обед не разогреет. За мужиками нужен глаз да глаз!

Катя собралась возразить, но тут дверь открылась и на пороге показался Анатолий Сергеевич, довольно крупный мужчина приятной наружности.

– Что за шум, а драки нет? – полюбопытствовал он.

Зорина вытянулась по струнке:

– Разрешите обратиться, товарищ начальник.

– Разрешаю, – согласился Пенкин.

– За границу она рвется, – пошутила Рита. – Отпустите?

Главный развел руками:

– Если по важному делу – отчего ж не отпустить? Проходи, Катерина, и изложи мне свою просьбу. – Он пропустил женщину в кабинет. – Присаживайся.

Зорина примостилась возле стола главного редактора.

– Сегодня ко мне пришел один человек, – начала она, – Виктор Викторович Маратов.

Анатолий Сергеевич наморщил лоб:

– Знакомая фамилия. Кажется, у него небольшая строительная фирма. Твой коллега Кирсанов писал о нем статью. Вроде этот Маратов неплохой мужик. И чего он от тебя хотел?

– У него приключилось несчастье с сыном, – пояснила журналистка. – Парень поехал отдыхать со своей девушкой в Крым. Они поселились на турбазе, в один прекрасный день пошли в поход вдвоем и чуть не свалились в пропасть. Сын Маратова сломал ногу и не мог идти. Девушка побежала за подмогой, и больше ее никто не видел. Милиция сразу арестовала парня по подозрению в убийстве. Безутешный отец хочет, чтобы я восстановила справедливость.

Пенкин нахмурился:

– А ты-то сама веришь в невиновность парня?

Журналистка пожала плечами:

– Наверное, чтобы сделать какие-либо выводы, мне не хватает информации. Если все случилось так, как рассказал Маратов, парень не виноват. Однако от него почему-то отказался адвокат, нанятый другом Маратова, а следователь не усомнился в его виновности. Это настораживает. Если его подставляют, то кто и зачем? Сергей не местный, и предположение, что кто-то мстит ему, вызывает сомнения.

– Значит, парень виноват, – сказал редактор.

Катя подняла брови:

– Для того чтобы разобраться, мне и нужно ехать в Крым. Отпустите?

Пенкин ухмыльнулся:

– Да чтобы я тебя и не отпустил! Разве такое может быть? Признаюсь, в нашей газете давно не было интересных статей. Возможно, благодаря тебе мы забацаем превосходную статейку на несколько номеров. Количество подписчиков резко возрастет. Когда думаешь выезжать?

– Как можно скорее, – сказала Зорина. – Сегодня поеду за билетами.

– А как с жильем? – полюбопытствовал Анатолий Сергеевич. – Остановишься у Крошина?

Крошин был отцом погибшей журналистки Тамары, смерть которой показалась Кате подозрительной. Журналистка выехала в Севастополь и там, наткнувшись на важную информацию, вычислила убийцу. Благодарный отец считал себя обязанным женщине и был готов исполнить любую ее просьбу.

– У Крошина не получится, – проговорила Катя. – Квартира его дочери находится в Севастополе, а мне предстоит работать в Южноморске. Оттуда до Севастополя пять часов езды. Согласитесь, далековато.

– Верно, далековато, – не стал спорить редактор. – Хорошо, Катерина, пиши заявление. Я все завизирую.

– Спасибо, – поблагодарила его женщина. Она вышла в приемную и попросила у Риты чистый лист. Та с готовностью выдернула его из принтера: