Культура и быт - Валериан Плетнев

Закостеневший быт крестьянина и мелкой городской буржуазии, наоборот, начал изменяться только с расцветом буржуазной культуры, для того, чтобы вновь закостенеть, приспособившись к иной социальной среде.

К периоду заката капитализма закостеневает и быт правящей буржуазии, проникаясь в то же время, параллельно с паразитическим вырождением ее, все более и более элементами быта феодального дворянства. Быт этих классов закостеневает, потому что ходом истории они приведены в состояние консервативной самообороны, без всяких перспектив на будущее. В быту крупной буржуазии происходят еще продвижки, но уже паразитически-деградирующего характера. Наступает разложение бытовых ее форм, декаданс настоящего и ренессанс прошлых форм быта рабовладельческих и феодальных, что до известной степени соответствует достигшим крайней точки напряжения классовым противоречиям и явно насильнической роли финансового капитала. Также и паразитическому «загниванию» всей капиталистической системы.

Паразитическое обжорство прибавочной ценностью приводит к потребительскому обжорству в быту, напоминающему рабовладельческие формы быта. «Деловой», скупой быт буржуазии классического периода исчезает, расчетливость сменяется роскошью и расточительностью.

Для мелкой буржуазии окостенение бытовых форм — единственный способ самообороны и сохранения относительной устойчивости, под напором бешеной концентрации капиталов, под угрозой социальной революции. В значительной степени по этой причине мелкая буржуазия является плохим попутчиком пролетариата.

Значение бытовых форм для этих классов, таким образом, в корне извращается сравнительно с феодальным периодом. Из формы, сохраняющей жизнеспособность класса, содействующей его дальнейшему росту и развитию, как было в средневековье, они превращаются в формы, охраняющие его от окончательной гибели и развала, окостеневают без всякой надежды на дальнейшее развитие. Ибо — нет развития, а может быть только разложение, там, где класс обречен на социальную гибель.

Только бытовые формы жизни рабочего класса в буржуазном обществе обнаруживали творческую пластичность, в параллель формам быта торгового капитала и зарождавшегося промышленного к концу феодального, периода.

Пролетариат — тоже класс, идущий к господству на смену буржуазии, чтобы через диалектическое отрицание самого себя расплавиться в бесклассовом обществе, — класс, вынужденный ходом истории и своим социальным положением творить новый быт и новую культуру.

В чем же сходство и в чем различие, с точки зрения выработки новых форм быта и новой культуры, между выполнявшей эту роль и сходящей в настоящее время со сцены буржуазией и только теперь организующимся в господствующий класс пролетариатом?

Оспаривается наше утверждение, что пролетариат, как класс, идущий к господству на смену буржуазии и через свою диктатуру организующий социалистическое бесклассовое общество, вырабатывает в течение этого периода необходимые элементы нового быта и новой культуры, которые мы называем пролетарскими.

Этому вопросу тов. Троцкий посвятил три больших фельетона в № 207, 208 и 209 «Правды», решительно критикуя нашу позицию.

Тов. Троцкий полагает, что «пролетарской культуры не только нет, но и не будет». Почему? Во-первых, потому, что у пролетариата не хватит времени «на созидание» пролетарской культуры. В отличие от режима рабовладельцев, феодалов, буржуа, — диктатуру свою пролетариат мыслит, как кратковременную переходную эпоху. Эпоха социальной революции будет длиться самое большее десятилетия, а не века и не тысячелетия. В этот период проявляется наивысшая творческая способность класса, но «годы социальной революции будут годами ожесточенной борьбы классов, где разрушения займут больше места, чем новое строительство».

«И, наоборот: чем полнее будет новый режим обеспечен от политических и военных потрясений, чем благоприятней будут условия для культурного творчества, тем более пролетариат будет растворяться в социалистическом общежитии, освобождаясь от своих классовых черт, т. е. переставая быть пролетариатом».

«Другими словами: в эпоху диктатуры о создании новой культуры, т.-е. о строительстве величайшего исторического масштаба, не приходится говорить, а то, ни с чем прошлым несравнимое, культурное строительство, которое наступит, когда отпадет необходимость в железных тисках диктатуры, не будет уже иметь классового характера».

«Но и в основе диктатура пролетариата не есть производственно-культурная организация нового общества, а революционно-боевой порядок для борьбы за него».

В приведенных цитатах против возможности создания пролетарской культуры выдвинуты два аргумента: аргумент от времени и аргумент от понятия «пролетарская культура». Последний аргумент, уже в сердито-поучительной форме, фигурирует в следующей цитате: «Вот свежий пример, один из сотни, явно неряшливого, некритического, опасного пользования термином пролетарская культура: „экономический базис и соответствующая ему система надстроек (или преобладающий способ производства и соответствующий ему способ представления)“, — пишет т. Сизов в № 8 „Горна“, — „составляют культурную характеристику эпохи (феодальная, буржуазная, пролетарская)“». И далее:

«Но то, что здесь именуется пролетарской эпохой, есть только короткий переход от одной общественно-культурной системы к другой: от капитализма к социализму», «пролетарская революция имеет своею целью ликвидировать существование пролетариата, как класса, по возможности, в самый короткий срок. Длительность этого срока зависит непосредственно от успехов революции. Разве не чудовищно забывать об этом и ставить пролетарскую культурную эпоху в один ряд с феодальной и буржуазной!»

Само собой разумеется, «чудовищно» забывать об основной цели революции: скорейшей организации бесклассового общества, но вовсе не чудовищно сопоставлять культурные эпохи: феодальная, буржуазная, пролетарская, если только… правильно оперировать понятиями класс и пролетарская культура и… часы не считать за минуты.

Для эпохи социальной революции и диктатуры пролетариата, т.-е. для периода существования пролетариата, как класса, до растворения его в социалистическом бесклассовом обществе, т. Троцкий определяет максимальную цифру в 5 десятилетий. За этот промежуток времени, следовательно, должен исчезнуть капиталистический строй во всех странах, а вместе с ним и буржуазия, должны быть положены основы планомерного мирового социалистического производства, «социализировано» путем кооперирования и крупных коллективных хозяйств все крестьянство, отсталый Восток должен быть целиком втянут в орбиту мирового социализма и т. д., — одним словом, мировой социализм уже будет, хотя бы «вчерне», построен, и у социалистического общества не будет уже никакого «капиталистического окружения».

Вот эту-то всю творчески-революционную перестройку т. Троцкий охватывает понятием революционно-боевого порядка.

Вряд ли можно думать об одновременном переходе диктатуры пролетариата во всех странах в социалистическое общество.

Скорее всего, что к концу отпущенного т. Троцким на переходный период времени картина мирового хозяйства, в оболочке советских форм государства, будет представлять сосуществование хозяйственных форм, в различной степени социализированных, в зависимости от исторических сложившихся хозяйственных отношений.

Страны Азии только начнут подчиняться экономике социалистического хозяйства, создавая у себя ряд промежуточных форм, своеобразие которых трудно предугадать в настоящий момент.

Повидимому, эта картина представляет максимум теоретически мыслимого экономического благополучия и наиболее благоприятное предельное равновесие мирового хозяйства за этот период. К этому сроку мы предполагаем закончившуюся всюду гражданскую войну, прекращение войн между государствами, прочную федеративную связь Мировых Соединенных Штатов, включая Америку, Англию, Японию, отсутствие устойчивых капиталистических отношений и организованной буржуазии на Востоке, и т. д.

Для того, чтобы сложилось в окончательной форме (но все-таки еще вчерне) буржуазное общество, потребовались столетия. Для организации вчерне мирового социалистического хозяйства, для периода растворения пролетариата в социалистическом общежитии — тов. Троцкий отпускает только несколько десятилетий.

Какой несоразмерный с историческим масштабом оптимизм!

Все приведенные аргументы явно основываются на подмене учета тенденций и реальных возможностей предельного равновесия мирового хозяйства пылким желанием в кратчайший срок осуществить мировой социализм.