Все мужчины любят это - Анна Литвинова

– Сейчас мы вам покажем уникальный сюжет с места событий! – радостно сообщил ведущий.

Камера заскользила по верхушкам сосен, пропрыгала по фасаду знакомого особняка, задержалась на невключенном фонтане…

– Сегодня в 22.40 Московским ОМОНом была проведена операция по захвату крупнейшей за последнее время партии наркотиков… Смертельное зелье хранилось в особняке стоимостью девятьсот восемьдесят тысяч долларов.

Камера показала унылый ряд людей, стоявших, раздвинув ноги, лицом к стене. Татьяна узнала любимый зеленый свитер своего приятеля Макса…

В субботу Таня позвонила Геннадию Яковлевичу по прозвищу Полковник. С Полковником она познакомилась в самолете, летевшем в Москву из Парижа. Геннадий Яковлевич, статный мужчина с благородной сединой, был очарован своей молодой и интеллигентной попутчицей. Всю дорогу они обсуждали сравнительные особенности французского языка и обменивались невинными комплиментами. Геннадий Яковлевич («Можно просто Гена») с восторгом узнал, что Татьяна приложила руку к половине рекламных видеороликов, которые крутят по телевизору. А о своей работе он говорил скупо: «Я, Танечка, офицер. Забочусь о нашей с вами безопасности…» При этом скромный офицер летел, как и Татьяна, первым классом, угощал ее изысканными напитками, которые не входили в бесплатный набор, и обнаружил удивительную компетентность во французской грамматике.

Загадочный офицер оставил Тане только номер своего пейджера. Без особой надежды она сообщила оператору:

– Это девушка из самолета Париж–Москва. Прошу о срочной встрече.

Геннадий перезвонил мгновенно…

Они гуляли по парку. Подростки, рассевшиеся по лавочкам, с завистью поглядывали на седовласого «деда», который вел под руку белокурую красотку.

– С чего это вы обо мне вспомнили? – невинно поинтересовался Геннадий.

Татьяна вздохнула:

– Надоело с детьми общаться… Захотелось солидности, глубины мыслей… Французской грамматики.

Они перешли на французский. Вспоминали Париж – об этом городе хорошо говорить на языке французов. Иллюминация в честь взятия Бастилии. Продуманная сказка Диснейленда… Внезапно Татьяна спросила:

– Зачем было хранить наркотики дома?

Геннадий так же быстро ответил:

– Такого человека трудно заподозрить.

И снова о парижских кафе с игривыми официантами и о толпах шумных негров в магазинах «Тати»…

Как будто и не было их короткого диалога. Лишь изредка – и это было очень странно – Геннадий внимательно вглядывался в Татьяну.

Гаишники учудили: извольте, видите ли, поменять права! А то с 2000 года начнем штрафовать. Татьяна ненавидела бумажную волокиту и поэтому тянула до последнего. Кому охота ехать за справками по разным дурдомам, потом торчать в поликлинике и сидеть в бесконечной очереди в МРЭО? Но в декабре на работе повесили объявление:

«Вниманию тех, кто еще не поменял права!!! Организован обмен в ГАИ только для сотрудников агентства и членов их семей! При себе иметь медицинскую справку».

Таня решила не упускать такую возможность – при организованном обмене в ГАИ хоть очередей не будет – и со вздохом принялась делать справку. Она взяла отгул, с утра сгоняла в «дурдом» и наркологический диспансер, а после обеда отправилась на медицинскую комиссию. С нее взяли двести рублей и отправили по врачам: «Пройдете без очереди!»

Однако толпы бабулек, ждущих у кабинетов, упорно не желали пропускать какую-то молодую нахалку.

– У нас тоже комиссия! ВТЭК! А врач скоро заканчивает!

Татьяна решила не спорить с агрессоршами и устроилась в уголке ждать своей очереди. Книги у нее с собой не было, и она лениво посматривала в мутное зимнее окно. Ей было скучно. Не здесь, в поликлинике, а просто скучно. При всей внешней прекрасности высокооплачиваемой престижной работы. При том, что у нее были собственные квартира и машина. И красота. И свобода. Жизнь была предсказуема. Через пару лет ее назначат генеральным менеджером. Потом – замом директора. Все больше денег и все больше нервов. И все те же бесконечные «уникальные торговые предложения». А по вечерам – все более дорогие рестораны со все более пожилыми поклонниками… Эх, да что об этом думать! Таня обвела взглядом унылый коридор поликлиники с грустными бабульками на банкетках. Бабульки оживленно ругали Ельцина. На подоконнике чахли цветы. Пробегали замученные медсестры. Смотреть не на что.

Ее внимание привлек листок ярко-синей бумаги, который лежал рядом с цветочным горшком. Она протянула руку, взяла его… Обычный листок обычного размера. Единственная странность – он был синий с обеих сторон. Ярко-синий. Как небо в свежий июньский день. Таня огляделась – за ней никто не наблюдал – и украдкой сунула листок в карман.

Она вернулась домой довольная – получила-таки справку! – и заинтригованная. Почему-то она ждала, что синий листок – это тоже какая-то загадка, которую ей предстоит решить. Таня ненадолго задержалась в гараже и отлила в одну бутылку немного электролита, а в другую – бензина. Пора вспомнить школьные уроки химии!

Дома Татьяна первым делом включила газ и встала над конфоркой, держа в руках синий листок. Бумага быстро нагрелась – однако симпатических чернил на ней не оказалось. «Ладно, с графом Монте-Кристо не вышло», – не расстроилась Таня. Весь вечер она погружала листок то в электролит, то в бензин, то в уксус и до последнего надеялась, что произойдет какая-то химическая реакция и на бумаге проступят буквы. Однако ничего не произошло. Листок промок, съежился и по-прежнему не желал выдавать никакой информации.

«Может, никакой информации и нет? Просто кто-то случайно оставил в поликлинике бумажку?» – терзала себя Таня.

Нет, должно что-то быть. Хорошо, допустим, не текст. Не содержание. Тогда что? Какой-то знак? Форма? Прямоугольная форма? Татьяна заглянула в одежный и книжный шкафы, покопалась в буфете. Ничего необычного. Может быть, цвет? Синий чайник в белый горошек. Ваза для цветов из синего стекла. Одежда? Татьяна ринулась к гардеробу. Эта кофточка? Нет, она скорей сиреневая. Джинсы? Голубые. А вот пиджак, который она купила в Праге, – действительно синий. Синий, как небо в июньский день. Таня стряхнула пиджак с плечиков, проверила карманы – пятирублевая монетка и обертка от жвачки. А под подкладкой? Она быстро нащупала что-то твердое и безжалостно рванула хрупкую ткань. Ей в руки прыгнуло изумительной красоты кольцо из белого золота. В изящной оправе сиял крупный бриллиант.

На двадцатое декабря был назначен итоговый доклад. Хозяин не по-новогоднему хмурился за огромным дубовым столом. Коршун явно нервничал, но ни разу не запнулся. Он демонстрировал незаурядную память и даже не взглянул в свои записи.

– Номер один. Получил предупреждение об автокатастрофе. Автокатастрофа произошла второго июня в 18.40. Сейчас проходит курс восстановительного лечения.

Номер два. Задание простое. Карту прислали по почте шестого июля. Зарытый нами чемодан до сегодняшнего дня находится в указанном месте.

Номер три… Четыре… Шесть… Погиб… Сгорела квартира… Потерял сто тысяч долларов на ценных бумагах…

Хозяин мрачнел с каждой минутой. Признать, что он ошибался? Что его идея никуда не годится?

А Коршун старался говорить как можно более бесстрастно:

– Теперь по финансовой стороне. Расходная часть на подготовку и проведение операции составила одиннадцать миллионов сто сорок три тысячи долларов… Результат – плюс один.

Хозяин ничем не выдал своей радости. Коршун продолжил:

– Объект выполнил три задания. Это по нашей шкале наивысший результат. Прикажете подготовить контракт?

Таня прибавила газу. Мотор послушно взревел, и надоедливый «БМВ», который решил с ней посоревноваться, остался далеко позади. Вот это тачка! Тачка для настоящей женщины!

Она неслась по крутой горной дороге, возвращаясь из Люцерна в Цюрих. В Люцерне она провела всего полчаса. Этого времени хватило для того, чтобы зайти в банк и взять выписку со своего счета. Теперь она верит – ее не обманули. Ее действительно ценят. Раз ценят – значит, будем работать. Будем рисковать, волноваться, мучительно думать, но работать! Делать настоящее дело!

Через два часа у нее самолет в Вену. А вечером она уже отправится в свой любимый Париж. Вот это жизнь! Ни минуты покоя!

Татьяна Садовникова, агент КОМКОНа – элитарного подразделения Службы внешней разведки, подчиненного непосредственно Президенту, с первого дня полюбила свою новую работу.

ФОРЕЛЬ

Наташа не ответила на его поцелуй. Она крепко спала и улыбалась во сне. Андрей осторожно выбрался из-под одеяла. Ему не хотелось ее будить. Наташа пошевелилась, устраиваясь поуютней. Она выглядела юной, беззащитной и безмятежной.

Только Наташа имела смелость спать, когда он вставал на работу. Другие – прошлые – женщины поднимались обыкновенно за час до него. Накладывали макияж, одевались в кокетливые фартучки и подавали идеальный завтрак. Они им подчеркнуто дорожили. А Наташа в семь утра сладко спала. Андрей еще раз поцеловал ее. Наташа, не открывая глаз, обняла его и прошептала: