Глупышка - Вера Окишева

– Как же вкусно, – протянула я с восторгом, закручивая в лист салата помидорку вместе с тонким ломтиком куриного мяса. Окунув их в соус, я с большим удовольствием отправила все это богатство в рот.

Оглядев зал, я обратила внимание на мужчину за соседним столом, обедавшего в компании, наверное, друга. Тот размахивал руками так, словно говорил про рыбалку. А вот его собеседник не сводил с меня своих холодных серых глаз. Он держал в руках чашку, но, кажется, совсем про нее забыл. Я по институтской привычке приветливо улыбнулась ему и помахала рукой. Как приятно знакомиться с новыми коллегами! Здание бизнес-центра было огромной высоткой. Наше агентство занимало с двадцать первого по двадцать четвертый этажи, так что мои соседи вполне могли быть из другой компании. Но все же приятно осознавать, что я одна из тех, кто работает здесь и имеет право поглощать эти кулинарные шедевры. Это тебе не в студенческой столовой питаться или гамбургеры в рот заталкивать.

Мужчина не изменился в лице, лишь сузил глаза. Приветливой улыбки я не дождалась, зато мне позвонила начальница и потребовала поторопиться. Нет, ну зачем я вообще вышла на эту работу? Невозможно столько работать! Еще только четыре часа, но я уже валюсь с ног, а к шести вечера буду просто выжатым лимоном, как тот, которым окропили эти зеленые листья салата.

– Эх, быстрее так быстрее, – расстроенно вздохнула я и попыталась запихнуть весь салат в рот, запивая чаем сухарики. Затем так же быстро расправилась с булочкой и чуть не поперхнулась от того, что чая не хватило. Вдруг мне протянули стакан с водой, и я, с благодарностью взглянув на обладателя серых глаз, выпила всю воду до капельки.

– Спасибо! – выпалила я, вставая. – Вы спасли меня от жажды!

Мне не ответили, хотя при этом пристально разглядывали. Немного смутившись, я попрощалась и побежала к выходу. Обернувшись уже у самой двери, я помахала рукой мужчине, который так и остался стоять возле моего стола, а его сосед с открытым от удивления ртом рассматривал меня будто диковинку.

Хмыкнув, я рванула к лифтам, чтобы вернуться на свой двадцать третий этаж. После того как подкрепилась, работать стало веселее, да и самой работы стало в разы меньше. Ничего серьезного как новичку мне не поручали, вот я и бегала по поручениям. К концу дня я уже довольно сносно ориентировалась, в каких кабинетах какой отдел. Но запомнить специалистов не удалось, так как большинство заседало на совещании, поэтому мне приходилось на свой страх и риск оставлять документы на рабочих столах с записками, от кого это и кому.

А как только стрелки указали на шесть, наш дружный коллектив ветром сдуло с рабочих мест. Я просто поразилась этому явлению и попыталась, взяв с них пример, тоже быстро уйти с работы. С моими коллегами спустилась на лифте на первый этаж, невольно подслушивая их планы на вечер и радуясь, что скоро так же смогу оттянуться. Вот получу зарплату и… Ну а пока мне оставалось лишь грустно вздыхать.

Вчера я решила, что обеды теперь буду брать с собой, так как, подсчитав свои накопления, поняла, что питаться в кафе почти две недели, пока не дадут аванс, у меня никаких финансов не хватит. А так выходило и дешево, и сердито! Поэтому в моем симпатичном полиэтиленовом пакете лежал большой пластиковый бокс с едой, и я уже предвкушала, как в обед сяду за столик в кафе и нормально поем. Утренняя поездка в метро вымотала меня. Наверное, именно это поспособствовало тому, что желудок слишком быстро переварил легкий завтрак, проглоченный на ходу, и теперь неприятно сжимался от голода. Но что поделать, ему придется потерпеть. Я так вчера устала, готовя себе обед, что чуть не проспала!

Еще и Юлька вечером заходила, хвасталась тапочками-зайчиками, которые ей подарила мама. Я слышала восторженные вопли подруги даже через стенку. Праздничный ужин, посвященный кардинальным переменам в моей жизни, прошел, как обычно, в узком кругу. Мои родители, тетя Нюра, мама Юльки, и мы с ней. Все почему-то расхваливали Юлькины тапочки, а не меня. Но указать на сей факт я как-то не решалась. Подружка не могла нарадоваться и через каждые пять минут целовала маму в щеку и задирала вверх ноги, любуясь своими зайцами. А у тех глаза собирались в кучку от каждого движения. Мне было немного обидно за невнимание. Зато мама постаралась и запекла в духовке курочку, и это в некоторой степени компенсировало мои переживания. Она получилась настолько вкусной, что мы съели все, и мне пришлось самой готовить себе обед. Эх…

Зайдя вместе с народом в кабину огромного лифта со стеклянными стенами, я обернулась и увидела идущих к подъемникам знакомцев из кафе. Двери начали закрываться, но я быстро выставила ногу и приглашающе махнула им рукой:

– Быстрее заходите!

За моей спиной послышался шепот. Я поздоровалась с сероглазым и его другом, который ответил на мою улыбку. Надо признать, что она у него была совершенно бесподобной. Я даже на миг забыла, как дышать. Вот это красавчик! Почему-то вчера я этого не заметила и только сейчас оценила по достоинству. Пусть он невысокого роста, зато широкоплеч, глаза ярко-карие, чуть желтоватые, нос горбинкой, черные волосы по-модному зачесаны набок.

– Меня зовут Роман. А вас? – протянул он руку. Я, неловко перехватив пакет с контейнером, радостно пожала ее и представилась:

– Меня зовут Людмила, я работаю в «Гранд Медиа Групп».

С нескрываемой гордостью я продемонстрировала ему свой бейдж.

Мужчины посмотрели на него и почему-то усмехнулись. Называть фамилию я не видела смысла, раз Роман не сказал свою, тем более что она была написана на карточке.

– Мы тоже оттуда, – сказал Роман, поглядывая на сероглазого молчуна.

Я робко оглянулась на людей за своей спиной, которые продолжали тихо шептаться, и, скорее всего, обо мне. Это были коллеги из отделов стратегического и творческого планирования. Они тут же замолчали, но почему-то давились от смеха. Я смутилась. Наверное, здесь не принято так знакомиться.

Двери лифта открылись на двадцать третьем этаже, я обернулась к Роману и незнакомому брюнету с серыми глазами, помахала им и направилась к себе в бухгалтерию, мысленно настраиваясь на работу. Нужно очень усердно работать, чтобы потом спокойно поесть!

В обед я спустилась в кафе, поздоровалась с барменом, попросила его разогреть в микроволновке мою еду и заказала себе чай. Потом устроилась за столом возле окна и оглядела зал в поисках знакомых. Ни Романа, ни сероглазого молчуна среди посетителей не было, хотя, возможно, они обедали в другое время. Очень странным мне показалось то, что они работали в нашем агентстве, а бейджи не носили. Видимо, они из руководства, в итоге решила я. Наш начальник финансового отдела тоже ходил без бейджа. А главный бухгалтер Марина Аркадьевна носила его всегда в кармане и доставала, только чтобы открыть дверь. Если Роман один из начальников, то я должна забыть и о нем, и о его очаровательной улыбке. Кто он, а кто я. Словно земля и небо. Я усмехнулась. Получалось как в дешевом любовном романчике: нам никогда не быть вместе, даже если наши чувства взаимны.

– Ой, – испугалась я своих мыслей и махнула рукой, отгоняя воображаемого Купидона с луком и стрелой. Какие чувства? О чем я?! Он мне всего лишь улыбнулся!

Ароматный запах риса с гуляшом отвлек меня от размышлений о работе и красавчике-брюнете. Какая может быть работа, когда меня ждет такая вкуснотища!

Во время обеда я позвонила маме, потом подружке, потом папе. Все интересовались, как у меня дела, не обижают ли. Я заверила каждого, что все хорошо, а с Юлькой договорилась о пробежке, а то она опять перестала влезать в любимые джинсы.

Раскатистое эхо шагов в холле огромного бизнес-центра «Айсберг» не заглушал даже надоедливый голос помощника. Папка в руках от нетерпения жгла ладонь. Опять Роман чуть не завалил контракт, и нужно было срочно исправлять положение, пока клиент не сорвался с крючка! Ну и дела! Вечный круговорот, ни секунды покоя, даже во время обеда. Глянцевая поверхность ботинок Manhattan Richelieu из крокодиловой кожи ловила блики десятков ламп над головой. Золотые часы Frе́dе́rique Constant четко отсчитывали каждую секунду. Деловой костюм Pal Zileri скрывал спортивное тело, привыкшее к ежедневным двухчасовым тренировкам в спортзале.

Нелюдимый и расчетливый Дмитрий Анатольевич привык быть всегда впереди конкурентов, так как от него зависели судьбы его сотрудников, которые преданно смотрели ему в глаза, готовые выполнить любой приказ. Лентяев и лоботрясов Большой Босс не терпел и безжалостно увольнял. Его цепкий взгляд замечал любые недостатки как своих подчиненных, так и врагов.

Его правая рука Роман Аристархович Бобров не мог похвастаться такой же выдержкой. Он, как и прочие, восхищался трудоспособностью босса и пытался соответствовать, но пока это было ему не по силам. Характер не тот. Сейчас он торопливо шагал рядом с Дмитрием, пытаясь не отставать от друга, и давалось ему это с некоторым трудом.