Обреченные королевства - Морган Родес

Глаза матери округлились, она начала хватать ртом воздух, но вдохнуть не могла, потому что Сабина перекрыла ему путь в легкие. Яна с несчастным видом отвернулась, но все кончилось очень быстро. Тело женщины в последних конвульсиях скорчилось на полу. Сестры обошли его и бросились наутек, выбрались из виллы и побежали к лесу, Яна на ходу закутала девочку в свой просторный плащ. У Сабины из носу лилась ручьем кровь – расплата за слишком щедрое пользование разрушительной магией. Алые капли падали на заснеженную землю.

– Слишком много, – прошептала Яна, когда наконец они смогли замедлить шаги. – Слишком много сегодня смертей… Не нравится мне это!

– Иным путем мы не заставили бы ее отдать девочку. Дай-ка я на нее посмотрю…

Испытывая странное нежелание, Яна протянула дитя.

Сабина взяла малышку и принялась в потемках разглядывать личико. Потом быстро глянула на сестру и проказливо улыбнулась:

– Мы сделали это!

И Яна ощутила запоздалое возбуждение – только теперь, когда трудности и опасности были позади.

– Да, – сказала она. – Сделали.

– А ты не верила! Вот бы мне такие видения, как у тебя!

– Я добиваюсь их путем больших усилий и жертв…

– У нас все сплошные усилия и жертвы. – В голосе Сабины прозвучало неожиданное пренебрежение. – Все дается слишком тяжело! А вот у этой малышки магия будет получаться чересчур легко. Как я ей завидую!

– Вырастим ее вместе. Обучим всему и будем рядом, когда ей придет время исполнить свое предназначение. Мы станем сопровождать ее на каждом шагу этого пути…

Сабина покачала головой.

– Не мы, – сказала она. – Я. С этого момента я ее забираю.

Яна нахмурилась:

– О чем ты? Сабина, мы же договорились, что все решения будем принимать вместе!

– Только не теперь. У меня на эту девочку иные планы! – Лицо Сабины сделалось жестким. – Прости, сестричка, но тебе в них места нет.

Глядя в глаза Сабины, внезапно очень холодные, Яна даже не сразу почувствовала острие кинжала в груди. Она тихо ахнула лишь потом, когда боль стала распространяться.

Они с сестрой всегда были вместе… делили пополам каждый день, каждую свою мечту… каждую тайну…

И вот теперь получается – не каждую. Случилось то, о чем Яна даже не могла помыслить.

– Почему ты так… меня… предаешь? – кое-как выговорила она. – Мы же… сестры!

Сабина вытерла кровь, еще сочившуюся у нее из носа, и ответила:

– Ради любви.

Она выдернула кинжал, и Яна повалилась на колени на мерзлую землю.

Сабина ушла с малышкой на руках, ни разу не оглянувшись. Темный лес скоро поглотил ее.

У Яны померкло в глазах, сердце билось все медленней. Мимо пролетел ястреб, которого она видела раньше. Пролетел и скрылся, оставив ее умирать в одиночестве…

Пелсия

Шестнадцать лет спустя

– Жизнь без вина и красоты не стоит того, чтобы жить! Ты согласна, принцесса?

И Эрон обнял Клео за плечи.

Они шли вчетвером по каменистой пыльной тропе. Еще двух часов не минуло, как высадились с корабля, а Эрон уже напился, и тех, кто его знал, это не особенно удивляло.

Клео покосилась на дворцового стражника, сопровождавшего их. У того недовольно блеснули глаза: Эрон оказался неподобающе близко от принцессы Ораноса. Охранник, впрочем, беспокоился зря. Эрон хоть и носил, не снимая, в поясных ножнах украшенный самоцветами кинжал, в целом он был не опаснее бабочки. Причем пьяной.

– Согласна полностью, – ответила она, приврав лишь самую малость.

– Кажется, мы почти пришли? – спросила Мира.

Красивая девушка с безупречной кожей и длинными темно-рыжими волосами. Клео она была подругой, а ее старшей сестре – фрейлиной. Решив отказаться от поездки из-за неожиданной головной боли, Эмилия настояла на том, чтобы Мира сопровождала Клео. Когда же корабль прибыл в порт, не менее дюжины их общих друзей предпочло остаться на борту, при всех удобствах, а Клео и Мира присоединились к Эрону – тот надумал отправиться в ближнюю деревушку в надежде раздобыть «идеальную» бутылочку вина. На самом деле дворцовые погреба были забиты тысячами бутылок из Ораноса и Пелсии, но Эрон, как выяснилось, был наслышан о некоем винограднике, который рос в здешних местах и производил несравненный напиток. Именно по его требованию Клео взяла отцовский корабль и созвала множество друзей, чтобы отправиться в Пелсию по очень важному делу: отыскать для Эрона ту самую бутылку.

– Это Эрон должен знать, далеко ли еще идти, – ответила Клео. Она куталась в бархатный плащ на меху: день стоял прохладный. – Эрон нас сюда завел, к нему и вопросы!

Каменистая земля была еще голой, но в воздухе уже кружились редкие снежинки. Пелсия лежала куда севернее Ораноса, но Клео помимо воли удивлялась царившему здесь холоду. Оранос даже в самые глухие зимние месяцы оставался во власти мягкого тепла. Зеленые холмы, оливковые рощи, безбрежные плодородные пашни… Пелсия же казалась царством пыльных серых камней, и разница бросалась в глаза.

– Почти пришли? – повторил Эрон. – Почти пришли?.. Мира, персик мой, не забывай, что все хорошее случается с теми, кто умеет ждать.

– Господин мой, я не знаю человека терпеливее меня самой. Просто ноги болят…

И она улыбнулась, умерив тем самым жалобный тон.

– Денек замечательный, – продолжал Эрон. – И мне выпала удача гулять в сопровождении двух юных красавиц. Возблагодарим же богиню за великолепие, которое нас встретило здесь…

Клео вновь посмотрела на стражника, и от нее не укрылось, как тот на миг закатил глаза. В свою очередь, он тоже заметил ее взгляд, но не отвернулся, как сделал бы на его месте любой другой охранник. Напротив, смотрел едва ли не с вызовом, и это заинтриговало ее. Клео вдруг поняла, что до нынешнего дня вообще не видела этого человека. Или – не замечала?

Она обратилась к нему:

– Как тебя зовут?

– Теон Ранус, ваше высочество.

– Быть может, Теон, тебе есть что добавить по поводу длительности нашей прогулки?

Эрон хохотнул и сделал глоток из фляги.

– Нет, принцесса.

– Удивляюсь, однако, – сказала она. – Это ведь тебе винные бочонки обратно на корабль придется нести.

Теон ответил:

– Мой долг и честь – служить вам, ваше высочество.

Клео присмотрелась к нему внимательнее. Волосы цвета темной бронзы, загорелую кожу еще не тронули морщины. В целом он мог сойти не за охранника, сопровождавшего ее в этом путешествии по настоянию отца, а за одного из состоятельных друзей, что ожидали на корабле.

Эрон, кажется, подумал ровно о том же.

– Слишком молодо ты выглядишь для дворцового стражника, – произнес он, щурясь на Теона и уже с некоторым трудом ворочая языком. – Ты ведь не намного старше меня…

– Мне восемнадцать, господин мой.

Эрон фыркнул:

– О, как же я ошибся! Ты намного, намного старше меня…

– Всего на год, – напомнила ему Клео.

– Двенадцать месяцев могут явиться вечностью, полной наслаждений, – улыбнулся Эрон. – И пока не истек последний оставшийся мне год, я намерен сполна насладиться юностью и безответственностью…

Но Клео пропустила его слова мимо ушей, потому что имя охранника затронуло что-то в памяти. Однажды ей довелось подслушать, как отец, выходя из зала советов, в нескольких словах упомянул о семье Ранус. Теперь Клео вспомнила, что отец Теона погиб всего неделю назад: упал с лошади и сломал шею.

– Соболезную твоей утрате, – с искренним чувством проговорила она. – Симона Рануса уважали как личного телохранителя моего батюшки.

Теон чопорно кивнул:

– Он исполнял свой долг с великой гордостью. Когда король Корвин надумает подобрать ему замену, я надеюсь, что среди прочих будет названо и мое имя… – Судя по тому, как Теон сдвинул брови, он вовсе не ждал, что принцессе известно о гибели его отца. В темных глазах молодого человека мелькнула тень недавнего горя. – Спасибо на добром слове, ваше высочество.

Эрон громко фыркнул. Клео испепелила его взглядом.

– Он был хорошим отцом? – спросила она Теона.

– Лучшим из лучших, – ответил тот. – Наставлял меня с тех самых пор, когда я впервые взялся за меч, и научил всему, что я теперь знаю.

Клео сочувственно кивнула:

– Стало быть, его знания продолжатся в тебе.

Крепкий и красивый молодой человек так завладел ее вниманием, что принцессе становилось все труднее обращать взгляд в сторону Эрона. Тот выглядел довольно-таки хилым и бледнокожим, как всякий, кто проводит большую часть жизни в четырех стенах. Теон был широкоплечим, с мускулистыми руками и грудью. А до чего ладно сидел на нем темно-синий мундир дворцового стража!..

Чувствуя некоторую вину, Клео заставила себя вновь обратиться к друзьям.

– Эрон, – сказала она, – у тебя есть полчаса, потом поворачиваем к кораблю. Мы всех заставляем ждать.

Оранийцы были не прочь славно повеселиться, но вот долготерпением не славились никогда. Тем не менее, раз уж их привезли к пелсийскому причалу на корабле отца Клео, придется им дожидаться, пока сама принцесса не будет готова отбыть.