Спецы: лучшая проза о борьбе с наркомафией - Лев Пучков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Оксана опять испепелила папу взглядом и растерянно прикусила губу. Черт, а не папа! Есть ли в мире информация, которой он не владеет?! Везет же некоторым: папы у них простые олигархи или тупоголовые губернаторы, которые и со своими делами разгрестись не успевают, не то что отслеживать какие-то левые телодвижения отпрысков…
– Папа – гад. – Папа ловко утянул из-под носа расстроенного чада диктофон и нажал запись. – Испортил, гад, всю малину. А так было бы все славно… Вопрос: на что вообще рассчитывала?
– В смысле?
– Все табельные маршруты утверждены на неделю вперед, по любому изменению – немедленный доклад. Никого из этой шатии в те места, где ты бываешь, даже на пушечный выстрел не подпустят. Ну, допустим, в ту же «Поземку». Никак, начальника охраны охмурять собралась?
– Да больно надо! – Оксана забрала диктофон, отложила в сторону, подальше от папы, и, непримиримо выровняв спину, скрестила руки на груди. – И вообще, можешь не волноваться: никакой малины ты не испортил.
– То есть?
– Куда хочу, туда и пойду. И без всякой охраны. Они ведь мне руки вязать не будут?
– Не будут, радость моя. И ноги – тоже. Они к тебе пальцем не смеют прикоснуться, и ты прекрасно это знаешь.
– Господи, Оксанка, да что с тобой сегодня…
– Хватит, мама! Попили моей кровушки, и будет. Иду куда хочу – и все тут! Что вы мне сделаете – из дому выгоните? Да на здоровье! Уйду с большим удовольствием!
– А куда уйдешь, если не секрет? – деловито уточнил папа.
– Не ваше дело! Куда хочу, туда и уйду.
– Очень приятно, – папа поманил пальчиком притаившуюся в углу горничную Дусю. – Притащи из кабинета мобильник.
– Который?
– В коричневом чехле из крокодиловой кожи.
– Сию секунду…
– Значит, так, – папа, непримиримо выровняв спину (это, вообще, его манера – а дочка просто невольно подражает) и скрестив руки на груди, глянул исподлобья. – Идти тебе некуда. Все, с кем ты общаешься, в курсе, что почем и каким концом потом им достанется. Остается один вариант: вот это идиотское «Народное ополчение».
– Оно не идиотское…
– А я сказал – идиотское! Дебильное – тупоголовое – дегенеративное!! Пока ты с ними общалась по сети и телефону, я терпел. Можешь продолжать и далее в таком же духе, это не возбраняется.
– Вот спасибо!
– Пожалуйста. Но я не допущу, чтобы ты общалась с ними непосредственно, «вживую».
– Да ну! И что ты сделаешь?
– Я их уничтожу…
Тут как раз явилась горничная и притащила телефон.
– Погоди… Что ты имеешь в виду? В смысле – морально?
– А вот это понимай как хочешь, – папа дважды пикнул кнопками и задержал палец на «вводе». – Сейчас ты дашь мне слово, что никогда не будешь с ними встречаться. Ты ведь мой ребенок и слово держать умеешь.
– А если не дам?
– Тогда я дам.
– Что ты дашь?
– Команду. Прямо сейчас, при тебе. И до исхода сегодняшнего дня от этих ублюдков останутся одни воспоминания.
– Погоди-погоди… Ты чего так сразу – с места в карьер? – не на шутку разволновалась Оксана. – Давай поговорим об этом, обсудим…
– Не собираюсь я это обсуждать! У тебя есть двадцать секунд, чтобы принять решение.
– Нет, ты мне скажи: что значит – «уничтожу»? В каком плане – «уничтожу»?!
– Я сказал – понимай как хочешь. Все, засекаю время…
Так… Ну и что теперь делать? С ходу, не задумываясь, дать слово – потом ведь держать придется. Это значит, все грандиозные замыслы и прекрасные идеи отодвигаются на неопределенный срок. По телефону и сети – это, конечно, здорово… Но главное ведь – это личное общение! Чтобы понять, что стоит за безликими никами и стандартными телефонными голосами, надо смотреть людям в глаза, видеть их рефлексии, дать своей интуиции поработать на живом материале: правильные ли это люди, стоят ли они того или ну их к черту…
– Десять секунд…
А если дать и не держать? Нет, понятно, что всю жизнь держала, чего бы это ни стоило – воспитывали так, с самого детства, всегда ставили личную надежность и внутриклановую честь во главу угла… Но ситуация-то какова?! Ведь это из ряда вон, никогда ранее ничего подобного не было!
Не держать – опасно. Во всех отношениях. Оступишься, словчишь раз, другой – все равно рано или поздно отследят и доложат. Вот ведь позор будет!
Но позор – это всего лишь ее личное дело, траченое реноме, моральные минусы…
А реальная опасность в том, что ее папа, без всяких скидок и условностей, может ВСЁ. Думаете, от нечего делать прицепилась: «…что значит – „уничтожу“? В каком плане – „уничтожу“? Да как бы не так! Если в двух словах, то речь в данном случае идет не о том, чтобы „разогнать и осложнить жизнь“ (папа на такие мелочи просто не будет размениваться), а устроить неприятности в диапазоне от „состряпать уголовное дело и надолго усадить в тюрьму“ до убийственно простого „устранить физически“. Все понятно, нет?
Ну и как теперь выкрутиться из ситуации?
– Время вышло. Решение?
– Слово.
– Конкретнее?
– Я не буду пытаться с ними встречаться. Достаточно?
– Так… Ага, понял. Думаешь, хитрее всех?
– А что тебе не нравится?
– То есть ты, конечно, пытаться не будешь… Но если вдруг тебя застукают с кем-нибудь из этой шатии, всегда можно будет сослаться на форс-мажор. Они подошли сами, заговорили со мной, а я даже без понятия – кто такие…
– Погоди…
– Не пойдет!
– Ну а что ты хочешь?
– Смени формулировку.
– Хорошо. – Оксана тяжело вздохнула и выдала требуемое: – Я не буду с ними встречаться. Ни при каких обстоятельствах.
– Слово?
– Слово.
– Ну вот и славно, – папа поманил пальчиком горничную и сдал опасный телефон. – Умница!
И принялся как ни в чем не бывало помешивать остывший чай. Хотя заметно было – украдкой облегченно вздохнул и слегка расслабился.
Хорошо, когда дочь – умница. Не надо лишний раз давать команду, чтобы кого-то неправедно упекали за решетку или вовсе уничтожали физически. Зачем без надобности грех на душу брать?
Плохо, что умница чересчур впечатлительна и склонна к самокопаниям. Сидит сейчас с потухшим взором, бездумно смотрит в окно и тихо ненавидит всех подряд…
– Ты пойми, я ведь это не из вредности. Да я за тебя умереть готов, горе ты мое! Просто есть вещи, которые тебе в твоем возрасте пока что не понять…
– Прекрати, папа! Оставь это для своих тупоголовых дуболомов, ладно?
– Ну хорошо, хорошо…
– Так ты едешь с нами на бал, или как? – осторожно поинтересовалась мама, совсем потерявшаяся в этой внезапно налетевшей буре страстей.
– МА-МА!!!
– О боже… Да чего я такого сказала-то?!
– Не трогай ее, Маня, – мягко посоветовал мудрый папа. – Какой, на фиг, бал? У нас траур, надо ждать, пока рассосется.
– Ну и что теперь, будешь в праздник дома сидеть?
– Маня…
– Чего – «Маня»? Сорок пять лет уже Маня! Съездила бы хоть в «Поземку» эту вашу, развеялась…
– А что – хорошая идея, – в потухшем было взоре Оксаны появился какой-то нездоровый проблеск. – Поеду, развеюсь… Нажрусь там, как свинья, перебью всю посуду, драку устрою, опозорю вас на весь свет!
– Господи, да какая муха тебя сегодня укусила?! – У мамы от огорчения даже губы затряслись – сейчас заплачет.
– Да на здоровье, – папа хладнокровно пожал плечами. – Это ты себя опозоришь. Мы в твою «Поземку» не ходим, мнения ее завсегдатаев нам глубоко безразличны, ты человек взрослый, отвечаешь за себя сама…
– Ага! Насчет этого, значит – «взрослый»?
– Угу, взрослый. Так что – приятного вечера, радость моя…
* * *Интересно, почему эти дебилы всегда врубают музыку на полную мощность?
Децибел тут – чересчур. Как зайдешь, с непривычки на уши давит – жуть! Хочется тут же выскочить обратно. Светоэффектов тоже через край. В глазах рябит, двоится и троится. Нужно долго привыкать, чтобы хоть как-то ориентироваться во всех этих сполохах, вспышках, заревах и протуберанцах. Пока отыщешь взглядом знакомые лица, глаза сломаешь: людей тут полно, они не просто сидят, а активно перемещаются, и от этого кажется, что их в два раза больше!
И вообще, всего тут много, и все тут почему-то очень бестолково.
«Поземка» – «элитный» ночной клуб. Тусуются тут дети первых людей страны и разные именитые знаменитости. Могли бы, наверное, как-то все организовать поприличнее, на более достойном уровне. Или, может, это некий отголосок «социальной справедливости»? В смысле, в стране бардак – и у элиты на вечеринках то же самое?!
Так, а вот и сокурсники – почти половина группы собралась, несколько столиков сдвинули вместе.
– Привет, биомасса!
– Привет, синий чулок.
– Кх-а-аа! Кх-то прише-ел!!! Кха-кхая чессь для нашшшего болота!
– Окси! О-о-оуу! Оу-кси! Ну все!
– На рейв-парти у нас нынче тетка – первый класс! И воще, блин, воще – сегодня полный расколбас!!!
– О-о-оуу!!!
– Ксю-ха! Ксю-хха!! Ксю-кхы-кхы…
– Ага… Уже наширялись?