Между жизнью и жизнью - Станислав Былич

Устав от этого душераздирающего представления, Сэм встал и жестами дал понять посетителю, что тому пора оставить адвоката наедине с его мыслями. Артур послушно вскочил и совершенно непохожий на себя самого получасовой давности, как домашний пёс поскакал к двери, по пути чуть ли не падая на колени перед провожающим его Сэмуэлем, и изрядно упражняясь в подхалимаже. Сэма немного смутило такое поведение «клиента», но он старался держать себя в рамках этикета и лишь сказал Артуру, что подумает над этим делом и позвонит ему на днях. Артур чуть ли не в реверансе протянул адвокату свою визитку и, нащупав задними частями тела открытую дверь, растворился в коридоре…

Уважаемый адвокат сел за свой стол и, положив перед собой чистый лист бумаги, начал как обычно думать, искать логику. Логика находилась с трудом. С одной стороны правдивая история недалёких «бывших приятелей», решивших обмануть друг друга и в итоге обманувших себя самих, а с другой возможная афера, направленная против самого Сэмуэля Робертса. Сэм искал ключи в поведении этих двух людей, в их словах. Искал неточности в описаниях, в показаниях. И неточности были. Например, в начале разговора Артур сказал, что Эндрю позвонил ему на следующий день и стал угрожать, но ближе к концу он заявил, что на следующий день случилась несостоявшаяся встреча, а позвонил ему Эндрю лишь ещё через день, то есть получается, что через два дня, а не на следующий. Мелочь вроде, но ведь из таких мелочей обычно и строятся железобетонные замки следственной логики.

Да и вообще, не внушали они доверия, ни один, ни другой. Какая-то наигранность в их поведении была, какая-то артистичность, даже не всегда завуалированная. «Или они решили, что адвокат Сэм Робертс лопух, или всё это правда, а у адвоката просто разыгралась фантазия», – размышлял Сэм. Нарисовав на листе понятные только ему фигуры и схемы, он медленно допил кофе, уже остывший от ожидания. Он не заметил того, что кофе уже остыл, его мысли были заняты другим. Он встал, как обычно, оставив всё на столе, подошёл к вешалке и медленно начал надевать на себя по очереди сначала кашемировое пальто, затем шёлковое кашне и, наконец, стильную фетровую шляпу. Повесив на левую руку зонтик-трость, правой он взял с комода ключ и направился к двери уверенным шагом. Выйдя в коридор, он осмотрелся, и автоматическим движением закрыв дверь, не торопясь, пошёл к лестнице. Офис находился на третьем этаже, и хоть в здании был лифт, Сэм предпочитал спускаться по лестнице, скользя рукой по лакированным дубовым перилам. Проходя на уровне второго этажа, Сэм столкнулся с мужчиной, одетым в кожаную куртку и кепку-восьмиклинку. Не сказать, что вид у него был криминальный, скорее Сэмуэль был склонен всех подозревать и искать логику и взаимосвязи там, где их, скорее всего, нет. Мужчина бегло посмотрел на Сэма, но лицо его не отразило каких-либо эмоций. «Либо он профессионал, либо обычный прохожий, – подумал адвокат. – И всё же что-то тут не так…» Сэм спустился до первого этажа, затем тихо развернулся и посмотрел наверх. Мужчина в кожаной куртке поднялся на третий и тоже остановился, как будто решил закурить, но передумал. Сэм хотел было проследовать за ним, но решив, что излишне подозрителен, продолжил путь на улицу. Мужчина в кожаной куртке направился по коридору в сторону офиса адвоката…

Проходя мимо консьержа, Сэм как обычно приставил указательный палец к шляпе и попрощался. Бросив последний взгляд на лестницу, он вышел на улицу.

Стояла в общем тихая для поздней осени погода. Было достаточно сухо, носился лёгкий ветерок, танцуя бесконечные вальсы с сухой листвой, солнце не показывалось, но было тепло. С хрустом давя дорогими кожаными туфлями свежеупавшие кленовые листья, Сэм шёл по тротуару к автобусной остановке.

Всю дорогу домой он смотрел в окно на эту прекрасную осень, которая совсем скоро станет промозглой сырой и тусклой зимой. И тут он впервые за сегодня подумал о жене. Она, наверное, уже пришла с работы и готовит ему ужин. «Она, наверное, искренне любит меня, – думал Сэм. – Неужели, я – это её жизнь, всё, что ей нужно в жизни?..»

Да, она любила его больше собственной жизни, и без него она себе эту жизнь не представляла. Сюзанна была франко-канадкой, немного смуглой, своенравной, утончённой. Она любила стиль во всём, красоту, женственность. И при этом искусство ей было чуждо, она была приземлённой натурой. Её заботили работа, карьера, дом, предметы быта. Она не любила разговаривать на духовные темы, они раздражали её. В общем и целом от француженки в ней были только внешность, шарм и чувство стиля, в остальном же она была довольно чопорным северным человеком. Она приходила домой, готовила ужин, очень вкусный и всегда оригинальный, затем садилась в кресло, включала телевизор и начинала что-нибудь вышивать или вязать, в мыслях, наверное, мечтая о путешествиях, романтических отношениях с загорелыми латиноамериканцами, коктейлях… Это было для неё искусством, а не литература и театр. Она боялась даже сказать об этом мужу, и понимала, что это, скорее всего, так и останется её фантазиями, но от этого они становились только слаще и соблазнительнее. Она была идеальной хозяйкой, красивой и сексуальной женщиной. Она была мечтой любого мужчины, но будь прокляты эти жестокие законы человеческой природы! Она была мечтой любого мужчины, но не Сэмуэля Робертса!

Сэм любил жену, но домой никогда не торопился. Она была почти идеальной, он уважал её, иногда восхищался ею, но она не была его музой! Не сходил он с ума, понимаете? Не вдохновляла она его. Ему завидовали все его друзья и родственники, но сам себе он не завидовал, скорее наоборот, сочувствовал. Он не знал, как расстаться с ней, и даже как заговорить с ней об этом. Он был сильным мужчиной с твёрдым и волевым характером, но при этом тонким и чувственным, романтичным и умеющим восхищаться и восторгаться такими вещами, которые остальных людей оставляют абсолютно равнодушными. Он был поэтом, он любил весь этот мир во всей его широте и многообразии. Он не мог представить себя, всю жизнь живущим в одной квартире с одним человеком. Ему было тесно, ему не хватало воздуха, и он всегда был неудовлетворён. Именно такая неудовлетворённость и толкает творческих людей на сотворение шедевров. Необычные качества для адвоката, может быть даже лишние. Сэм был сильным человеком, но и Сюзанна не была слабой. Она была властной, гордой собой, знающей себе цену. Она, наверное, могла бы убить из ревности и тем более из-за предательства. Сэм не предавал её, он ей не изменял, он делал всё, чтобы она чувствовала себя счастливой, но сам он при этом счастливым не был. Может быть, он ошибся с выбором жены, да, в общем-то, и не выбирал он. Как-то само собой всё получилось, плюс ко всему родственники настояли. Это был последний раз, когда он шёл на поводу у родственников… Он был сильным человеком, но он боялся её гнева. Она была по-настоящему горячей женщиной во всех смыслах. К тому же она была на пару лет старше его. Хоть это, конечно, чисто символическое «старшинство», но, тем не менее, психологически оно влияло на Сэма. А ещё у Сэма было такое качество, как жалость. Гуманизм. Ему было жалко людей. Он считал, что сам вынесет всё, что угодно и всё, что угодно вытерпит, но другие, особенно его близкие, по его мнению, были слабыми и беззащитными, и никто кроме него не смог бы защитить их и помочь им. Вот такая была у него черта. Хорошая или плохая это уже другой вопрос, но она была у него с детства. Вот и Сюзанну он жалел. Жалел искренне, не унижая её в своих глазах. Жалел как сестру. И ему жалко было оставлять её одну, хотя в глубине души он, конечно, понимал, что такая эффектная женщина не будет долго одинокой, но всё же он считал, что никто другой не будет так жалеть её, и не будет она ни с кем так счастлива, как с ним… С этими мыслями он ехал домой почти каждый день, и они не давали ему покоя.

От остановки до дома было недалеко, и Сэм быстро оказался у дверей своей квартиры. Привычным движением он повернул ключ два раза и вошёл в свой тёплый и уютный дом. Тепло и уют как раз и были заслугами обаятельной и строгой Сюзанны, которая вышла из гостиной встретить мужа. Она была в домашнем халате, что, конечно, делало её менее сексуальной, но не менее родной и любимой.

– Как прошёл день? – улыбаясь, спросила она.

– Да как обычно… – более чем дежурно, но не холодно ответил Сэм.

Сюзанна, продолжая улыбаться, ушла на кухню, а Сэмуэль, не спеша принялся стягивать с себя одежду. Он делал это совсем не так чётко и аккуратно, как в своём офисе, возможно, он просто устал, а, может быть, это было как раз показателем иных чувств к этому месту. Сняв верхнюю одежду и дорогие кожаные туфли, Сэм направился в ванную. Умываясь, он пристально посмотрел на себя в зеркало.