Космическая опера - Джек Вэнс

— Да этот человек сумасшедший, — резко бросил Канцлер Котона.

— Сумасшедший? — Шолиец испытующе взглянул на Блэкторна. — Не думаю. Болтливый, нахальный, беспринципный, но умственно вполне здоров.

— Не похоже, — котонец протянул костлявую сероватую руку через стол и подал шолийцу листок бумаги. — Вот его психограмма.

Шолиец погрузился в изучение листка, наморщив нависавший над его лбом кожаный клобук.

— Действительно, странно… беспрецедентный случай, даже учитывая свойственную земному мозгу беспорядочность… — Он бросил на Пэдди подозрительный взгляд. — Ты сумасшедший?

— Думайте что хотите, — пожал плечами Пэдди. — Все равно завтра я уже буду болтаться на виселице.

— Он здоров, — шолиец мрачно улыбнулся. — Следовательно, нет никаких препятствий к тому, чтобы…

Совет Канцлеров безмолвствовал. Тогда шолиец повернулся к тюремщику:

— Оденьте ему наручники, завяжите глаза и выведите через двадцать минут на платформу.

— А где священник? — завопил Пэдди. — Доставьте мне святого отца из монастыря Святого Элбени. Вы что, собираетесь вздернуть меня без причастия?

— Уведите его, — шолиец сделал нетерпеливый жест.

Сыплющего проклятиями Блэкторна в наручниках и с повязкой на глазах вытолкали, и он ощутил пронизывающий ночной холод. Порывистый ветер, пахший мхом, сухой маслянистой травой и гарью, бил в лицо. По наклонным сходням его ввели в какое-то теплое помещение. По особому запаху нефти, озона и акрилового лака и по слабой пульсации и дрожанию техники, Пэдди догадался что находится на борту большого космического корабля.

Блэкторна завели в грузовой отсек и там сняли наручники и повязку. Он бросил отчаянный взгляд на дверь, но проем преграждали два кудтийских охранника, не спускавших с него глаз цвета бутылочного стекла. Посмотрев на них, Пэдди растянулся на полу. Охранники вышли, захлопнув за собой дверь и задвинув снаружи прочные запоры.

Пэдди исследовал место своего заточения: не считая его самого, квадратное помещение около двадцати футов в длину, ширину и высоту было абсолютно пустым.

— Ну что ж, — пробормотал он. — Ничего не поделаешь. Жалобы и протесты не помогут. Если бы эти кудтийские черти были хоть на четверть тонны полегче, можно было бы ввязаться в драку.

Он снова лег на пол. В то же мгновение корабль задрожал и поднялся в воздух. Под монотонное гудение генератора Пэдди незаметно заснул.

Его разбудило появление шолийца в розово-голубом одеянии касты скрипторов. Шолиец был примерно одного с Пэдди роста, голову его венчал кожаный капюшон цвета рыбьей чешуи. Клобук рос из его плеч, шеи и затылка, покрывал лоб и нависал над глазами своего рода забралом черной плоти. Он внес в комнату поднос и поставил его на пол.

— Ваш завтрак, землянин. Жареное мясо и салат из древесной зелени.

— Что за мясо? — спросил Пэдди. — Откуда? Из Акхабатса?

— Запасы пополнялись в Акхабатсе, — неопределенно ответил шолиец.

— Убирайся вместе со своим завтраком, негодяй! Да на этой планете нет ни кусочка мяса, кроме трупов умерших от старости кудтийцев. Убирайся и уноси свою каннибальскую еду!

Шолиец качнул капюшоном и беззлобно произнес:

— Здесь немного фруктов, дрожжевой пирог и горячий пунш.

Ворча, Пэдди принялся за свой завтрак и выпил горячую жидкость. Шолиец с улыбкой наблюдал за ним.

— Чему это ты так ехидно ухмыляешься? — нахмурился Блэкторн.

— Просто я подумал, что, похоже, бульон пришелся тебе по вкусу.

Пэдди поставил чашку, почувствовав, как к горлу подступила тошнота, и стал отплевываться:

— Ах ты, негодяй! С тех пор как ваше бесовское племя вырвалось с Земли, вы потеряли всякое приличие. Поменяйся мы местами, разве я стал бы пичкать тебя едой вампиров?

— Мясо есть мясо, — заметил шолиец, убирая посуду. — Вы, земляне, до странности эмоционально относитесь к обыденнейшим вещам.

— Вовсе нет, — разошелся Пэдди. — Просто, в отличие от вас и, несмотря на все ваше самомнение, мы цивилизованные обитатели Вселенной, хоть вам и удалось поставить старушку Землю на колени.

— Старые виды должны уступать дорогу новым, — мягко произнес шолиец. — Сначала питекантропы, затем неандертальцы, теперь пришло время уходить землянам.

— Тьфу! — не выдержал Блэкторн. — Дайте мне тридцать футов ровной и твердой почвы, и я один справлюсь с пятью капюшонами из вашего племени и двумя кудтийскими горбунами.

— Вы, земляне, даже воровать как следует не умеете, — едва заметно улыбнулся скриптор. — Ты два месяца рыл тоннель и, не пробыв в здании и пяти минут, уже ухитрился взорвать его. К счастью, от генераторов отходила всего пара-тройка кабелей. А то бы ты сровнял с землей весь город.

— Простите, — усмехнулся человек. — Мы, земляне, всего-навсего изобрели этот самый генератор.

— И где бы вы сейчас были, не будь его у вас? Вы, ошибка природы, забываете, что все ваши расы живут за счет того, что вам дала Земля.

— Хорошо, — улыбнувшись, сказал шолиец. — Тогда ответь мне вот на какой вопрос: каков будет корень пятидесятой степени из ста двенадцати?

— Нет, уж лучше давай я тебя спрошу, — хитро возразил Блэкторн. — Я знаю, ты высчитал ответ еще до того, как вошел сюда. Вычисли мне корень седьмой степени из пяти тысяч.

Шолиец прикрыл глаза, вызвал в своем воображении образ логарифмической линейки и, проведя в уме необходимые манипуляции, ответил:

— Что-то между тремя целыми тридцатью семью и тридцатью восемью сотыми.

— Докажи, — с вызовом потребовал Пэдди.

— Я дам тебе карандаш и бумагу, и ты сам убедишься в правильности моего ответа, — ответил скриптор.

Пэдди поджал губы.

— Раз ты такой умный, может быть, ты знаешь, куда мы летим и чего они от меня хотят?

— Конечно, знаю. Сыны Лангтрии проводят ежегодную конференцию, а ты будешь там переводчиком.

— Боже мой! — вздохнул Пэдди. — Что, опять?

Шолиец терпеливо продолжал:

— Каждый год Сыны Пяти Миров встречаются, чтобы утвердить квоты и распределить генераторы космической энергии. К сожалению, до сих пор не выбран язык межвселенского общения: Сыны остальных четырех миров считают, что это уронит их авторитет в глазах общественности.

Общение через переводчика имеет то преимущество, что пока он переведет каждое слово на четыре языка, у Сынов есть время обдумать решение. Кроме того, абсолютная беспристрастность стороннего лица не затрагивает планетарной гордости участников конференции.

Шолиец тихонько рассмеялся и продолжил:

— Переводчик, как вы понимаете, не может добавить ничего от себя, поскольку каждый из Сынов в некоторой степени владеет языками остальных посланников. Таким образом, переводчик призван служить символом равенства и сотрудничества, основанного на взаимном доверии, своего рода буфером между легко подающимися эмоциям Сынами.

Пэдди задумчиво потер подбородок и спросил приглушенным голосом:

— Скажите, ведь конференция является секретом галактического масштаба. Никто даже не знает, где она проходит. Похоже на свидание влюбленной парочки.

— Совершенно верно, — сказал скриптор и значительно посмотрел на человека сверкающими глазами. — Вам должно быть известно, что многие архаические расы выражают недовольство квотами, и собрание Сынов Лангтрии может стать непреодолимым соблазном для покушающихся на жизнь посланников.

Блэкторн понимающе кивнул и спросил:

— Почему же именно мне выпала честь принимать участие в конференции? Уверен, можно было найти множество переводчиков, более подходящих для этой цели.

— Да, действительно, — согласился шолиец. — Я, например, свободно общаюсь на всех пяти языках, но у меня есть один недостаток: я не преступник и не приговорен к смерти.

— Понятно, понятно, — кивнул Пэдди. — Что будет, если я откажусь?

— Посидев в нервно-паралитическом костюме, ты сам предпочтешь наискорейшую смерть.

— О, чудовища! — простонал Блэкторн. — Печальные настали времена, раз уж собственная воля более не принадлежит человеку.

Шолиец поднялся, длинными и тонкими, как карандаши, пальцами собрал посуду и вышел из помещения, но через минуту снова вернулся.

— Землянин, я должен проинструктировать тебя по поводу церемониала. Некоторые Сыны очень щепетильны в отношении соблюдения внешних условностей. По счастью, мы прибудем только завтра, и у нас есть немного времени.

Глава вторая

На следующий день шолиец разбудил Пэдди и принес ему завтрак, бритву, шланг с душем, смену белья и пару сандалий на толстой подошве. Пэдди подержал их в руках, вопросительно глядя на него.

— Придется идти по камням, — пояснил скриптор.