Никакой магии - Андрей Уланов

– Доброй ночи, сэр, – пробасил тролль.

– Доброй, доброй, констебль… о, мисс Грин, и вы здесь? – доктор заулыбался, но почти сразу же проблеск веселья сменился раздражением: – Констебль, что за шутки?! Зачем вам нужен я, если у вас есть Перворожденная?

– Затем, – назидательно, словно читая проповедь малолетнему беспризорнику, произнес тролль, – что заключение о смерти должно подписать лицо с медицинской лицензией либо приравненное к оному.

– Идиотизм, – доктор зевнул, даже не потрудившись прикрыть рот, – на марше. Как всегда и везде в нашем благословенном королевстве. Ладно, давайте посмотрим, что у вас на этот раз. Поднимите фонари повыше.

Присев на корточки рядом с трупом, док с минуту разглядывал его, затем довольно бесцеремонно перевернул спиной вверх – тролль издал при этом что-то вроде «ым», но этим и ограничился – задрал вверх рубашку на трупе и быстрыми уверенными движениями прощупал спину, от ключиц и выше.

– У него сломана шея. И ничего больше.

– Точно ничего? – перепросил тролль. – Никаких следов насилия, синяков и прочего?

– Этого добра на нем хоть отбавляй, – Уилки встал и принялся старательно вытирать руки марлей, пропитанной спиртовым раствором, – но ничего настолько свежего, что можно соотнести по времени со смертью. Так что если вам нужно мое мнение по поводу причин смерти бедолаги, то, – доктор махнул лоскутом в сторону лестницы, – вот она, убийца, прямо перед вами. Темнота, усталые мышцы, возможно, кружка-другая джина или еще какого-нибудь гнусного пойла, и вот вам результат.

– Его могли толкнуть.

– Могли, – равнодушно произнес Уилки, – запросто. Но здесь уже начинается ваша работа, констебль. Свое дело я сделал… и, замечу, мог бы сделать, не вылезая из постели – коль скоро вам требовалась лишь моя лицензированная закорючка на свидетельстве.

– Вообще-то вам платят, – напомнил констебль, – по три шелла за выезд, если я правильно помню.

Некоторое время доктор молча глядел на него.

– Да, вы совершенно правильно помните, – наконец сказал он, – за осмотр здешних покойников королевская казна выплачивает мне целых три шелла. И ни одного – за выезд к больным детям в эти же дома. Лично я нахожу эту систему не совсем правильной, констебль. А что думаете вы? И вы, прекрасная леди?

Прекрасная леди сделала мысленную стойку – прежде за доктором подобных высказываний не замечалось. Конечно, работа в здешних местах, как выясняется, даже из гоблинов делает записных философов, но все же интересно – сам Уилки дошел до таких мыслей или ему кто-то помог? Если окажется, что на моем участке завелся крупный зверь из породы политических – всех этих анархистов, нигилистов и прочих социалистов, – это будет похуже, чем гнездо черных гадюк.

– Я нахожу, что в День Сотворения Единый забыл спросить моего совета, – медленно произнес тролль. – Подозреваю, что мнением инспектора Грин также не поинтересовались.

Вернувшись в участок, я прежде всего велела дежурному констеблю подкинуть угля в печь. И лишь вдосталь оттаяв, поднялась наверх, в свой кабинет – пусть он и являет собой крохотную, три на полтора ярда, комнатушку, но все же он мой, отдельный. В полной мере оценить прелесть обладания таковым богатством способен лишь тот, кто почти два года довольствовался письменным столом в переполненном клерками зале, да и то – напополам со сменщиком. В собственном же кабинете можно было наконец-то развесить по стенам полдюжины мешочков с ароматными травами, втиснуть между стопок мохнатых от пыли папок любимое плетеное креслице, в котором так приятно свернуться, укрывшись пледом, и на долгие часы ночного дежурства погрузиться в блаженную полудрему. Теплую и сонную тишину лишь изредка нарушают шаги дежурного внизу или его храп, редкий стук подков по мостовой за окном, немелодичные вопли припозднившихся гуляк из трактира Иеремии, какой-то странный шум, становящийся все громче…

Сонная дремота слетела с меня вместе с пледом. К участку что-то приближалось. Что-то, завывавшее и грохотавшее, словно сошедший с рельсов поезд. И очень быстрое – только я сумела выбраться из-за стола и подойти к окну, как источник звуков уже оказался на соседней улице Спящих Великанов… вылетел на перекресток с нашей Первой Таможенной, лихо развернулся, мазнув по окнам ослепительным снопом луча и задев чем-то железным фонарный столб. Прогремел еще сотню ярдов и остановился напротив участка, пронзительно свистнув напоследок.

Что ж, насчет поезда я почти угадала – нарушителем ночного покоя оказался локомобиль. Причем не привычная коляска с трубой, а очередное чудо современной техники: гномская «сколопендра», состав из мини-паровозика и такого же крохотного «однокупейного» пассажирского вагончика. С новоизобретенными же «перематывающимися» рельсами. В предпоследнем дайджесте суперинтенданта сообщалось, что шеф полиции приобрел два таких локомобиля для «испытаний и определения полезности оных», но все равно – увидеть один из них здесь, на окраине, да еще среди ночи я ждала, пожалуй, меньше, чем визита Королевы.

Громко лязгнула дверца, тяжелые шаги протопали по крыльцу. Я едва успела отпрянуть от окна, как дверь в кабинетик распахнулась и на пороге вырос черный от сажи юный полугном со значком специального констебля на кожанке и взглядом бешеной селедки. Вместе с ним кабинет захлестнула волна запахов – горячей меди, угля, касторового масла и… карандашей?! Конечно же, нет, мысленно поправилась я, углядев пятна на крагах, всего лишь графитовой смазки.

– Инспектор Фейри Грин?! Вас вызывает суперинтендант Ходжсон, СРОЧНО!

От рявка у меня в голове что-то щелкнуло, после чего мозг словно разделился на две части. Одна взяла на себя управление текущими делами: запереть стол, накинуть плащ, на бегу крикнуть сержанту Кронину, что тот остается за старшего в участке, подскочить к вагончику, запрыгнуть внутрь, а вторая часть усиленно думала какую-то мысль. И лишь когда локомобиль, протяжно взвыв и окутав улицу облаком пара, сорвался с места, наконец-то перевела мое чувство глубочайшего изумления во фразу: «За каким лесным духом я ему понадобилась?» Я произнесла ее вслух и достаточно громко, но услышать и ответить было некому.

Гномская повозка неслась по ночным улицам с совершенно безумной скоростью – миль двадцать пять в час, не меньше. Редкие прохожие вжимались в стены домов, еще более редкие экипажи сворачивали куда попало, лишь бы убраться с пути ревущего, свистящего и плюющегося паром и искрами стального чудовища с ослепительным глазом-прожектором на крыше. Яркий луч буквально выжигал туман, высверливая в белой пелене длинный тоннель, сжатый по бокам черными рядами зданий. Счастье, что ночью улицы пустынны… впрочем, одну замешкавшуюся тележку зеленщика мы все-таки снесли – в заднее окошко я успела разглядеть, как по тротуару раскатывается уйма то ли мелких яблок, то ли крупных слив.

Настоящий кошмар начался, когда локомобиль выскочил на набережную Трех Королей. Здешняя брусчатка была… она была… в моем родном языке для этого вида неровности имелось особое прилагательное, но перевести его на человеческий без потери смысла довольно сложно. «Вся-усыпанная-бородавками-задн…»… стукнувшись головой о крышу вагончика, я некстати вспомнила фразу из дайджеста про «подвеску новейшего типа, обеспечивающую невиданную доселе плавность хода», выругалась, едва не прикусив себе язык, и вцепилась обеими руками в ременную петлю на дверце. «Сколопендра» вошла в поворот с лихим креном на правый борт и тут же с ревом и скрежетом принялась карабкаться по лестнице Цветочного моста. Ужас… а ведь мост для экипажей всего лишь в трех сотнях ярдов дальше… о, нет, снова булыжник! Ой-ой-ой-ой…

Кажется, минула целая вечность, пока локомобиль не остановился. И уж точно подлинным чудом было, что я сумела вывалиться наружу без посторонней помощи… и удержав на месте ужин.

– Инспектор, вы в порядке?

Нет! – очень захотелось крикнуть мне, но раскрыть рот я так и не решилась, ограничившись кивком. Что ж, по крайней мере, красные и желтые пятна перед глазами перестали водить хороводы, превратившись во вполне обычные розы. Определенно, мне похорошело… но все-таки столб лучше пока не отпускать. Хороший, можно даже сказать, отличный столб. И не с какой-то там тусклой керосинкой, а с яркой электрической лампой. Эх, а ведь туманы на острове Айл по сравнению с нашей окраиной – так, не туманы, а легкое помутнение воздуха.

– Вас просят пройти в дом, инспектор, – неуверенно сказал стоящий рядом сержант. Он тоже явно сомневался в моей способности куда-либо двинуться без поддержки. – Суперинтендант Ходжсон ждет вас.

– Ыгым.

Я все-таки смогла выпустить столб и не упасть. Меня лишь качнуло, как назло – прямо на проклятый локомобиль, прикидывающийся невинным ярмарочным паровозиком для детворы. У-у-у, зараза… нет, положительно, эльфы не созданы для перевозок в этих железных коробках, да еще с такой бешеной скоростью. А если гномам так уж хочется ставить на ком-нибудь опыты, то в мире более чем достаточно орков, гоблинов и людей.