Буря слов - Яна Демидович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По лицу Джейкоба градом катился пот. Он закрыл окно, сотворив крестное знамение; дрожа от отвращения, собрал все вещи, которые трогала кошка, и покидал их в мусорное ведро, а после – залил все полы святой водой, не боясь затопить соседей. День обратился кошмаром: Джейкоб потерялся в безвременье, и лишь взгляд на часы заставил его подпрыгнуть, как от удара током. Подавившись молитвой, Джейкоб кинулся к зеркалу, чтобы закончить бритьё, – и с размаху порезал щёку…
В тот день всё пошло не так. Дьявольские глаза – насмешливые, зелёные – мерещились у всякой встречной кошки, заставляя его перебегать на другую сторону улицы. В итоге, опоздав на час, взмыленный, пахнущий потом и страхом Джейкоб ворвался в зал заседаний и напоролся на мёртвую тишину. Чувствуя лёд каждым волоском, Джейкоб протиснулся на своё место и вытащил отчёт. Руки трясла мелкая дрожь, уши заложило, словно от высокого давления, и только тычок в бок заставил его очнуться и медленно, деревянной походкой взойти на кафедру.
Лица коллег расплывались в глазах, галстук обернулся тонкой нейлоновой удавкой. Миссис Блэк, сидевшая в первом ряду, махнула ему рукой, чтобы выступление начиналось; изумруд на её пальце зловеще мигнул, и…
Не выдержав, Джейкоб выплеснул на страницы отчёта весь свой завтрак.
***
Вечером, спасаясь от холода под одеялом, Джейкоб скороговоркой читал молитвы, упрашивая послать кару на головы всех живущих ведьм. Он ни капли не сомневался, что кошку подослала Селия Джонс: вынюхивать, шарить, искать… Его слабые места, его тайны и секреты, собранные более, чем за пять лет…
Джейкоб корчился и бился, точно муха в паутине, жмурился до звёздочек в глазах, но ядовитая зелень так и сияла из темноты, насылая на него свои хитрые проклятья.
На следующее утро вся подушка Джейкоба была в волосах. Стоило провести ладонью – и на ней оставался клок, отчего где-то в глубине тела начинала завывать паника. Отстояв в безумной очереди, Джейкоб был осмеян врачом («Это всё от нервов!») и побежал в аптеку за витаминами…
Но ситуация становилась всё хуже. Домашняя техника то и дело выходила из строя, задания на работе становились невыполнимыми, а взгляды сослуживцев – косыми, мелкие травмы не заставляли себя ждать, а шевелюра стремительно уменьшалась, облезая клочьями…
Спустя неделю Джейкоб начал седеть. Остатки волос выцветали, превращаясь в уродливые белые нити. Джейкоб ходил, как сомнамбула, скупая и заказывая по Интернету всю литературу по борьбе против ведьм. Мысли закручивались в тугой клубок, которым играла чёрная кошка, пока однажды он не выдержал – и сделал ответный ход.
***
– Бесси, я дома!
Селия захлопнула дверь и весело подмигнула своему отражению в зеркале. Миловидная ведьмочка – грива густейших волос, необыкновенные глаза с огоньком – подмигнула в ответ, улыбаясь от уха до уха. «Пожалуй, надо сменить линзы, – подумала Селия, нежно погладив стоящий на подоконнике цветок. – Может быть, мне подойдёт фиалковый?»
Обдумывая эту идею, она прошла на кухню, скользнула взглядом по пустой миске и огляделась. Никто не нёсся во весь опор, горя желанием её поприветствовать, никто не прятался под столом в засаде – так, что только блестят изумрудами глаза… Достав коробку кошачьего корма, Селия потрясла её, породив ритмичный звук мексиканских маракасов, а потом – хмыкнула и пожала плечами.
Особого беспокойства не было: в свою бытность котёнком, Бастет часто исследовала окружающий мир, возвращаясь под вечер с каким-нибудь трофеем – яркой ленточкой для волос, комочком старой губки или птичьим пухом… Став взрослой и умной кошкой, Бесси начала предпочитать дом, но иногда, вспоминая детство, любила отлучаться, дабы сунуть нос (и не только) на чужую территорию.
Закинув в рот вишнёвый леденец, Селия плюхнулась на диван, устроилась поудобнее и взялась за книжку. Первый час, второй, третий – и глаза начали слипаться. Утопая в мягком, точно взбитое облако, диване, Селия клевала носом, пока, наконец, книга не выпала из ослабевших пальцев, и вечер не перешёл в ночь…
Она проснулась в десять утра. По-кошачьи потянулась, изогнув хрустнувший позвоночник. Ветер дул из открытого окна, парусом раздувая занавеску и путая её волосы.
– С добрым утром, Бес… – зевая, проговорила Селия – и замолчала.
В квартире было тихо. Ни мяуканья, ни лёгкого стука от коготков.
Вспомнив минувший день, Селия, посерьёзнев, медленно поднялась с дивана.
– Бесси? Бесс?
Отзыва не последовало.
– Ну что за несносная кошка! Опять загуляла!
Твёрдо решив, что устроит ей хорошую взбучку по возвращению, Селия стала собираться, проигнорировав от расстройства ежедневную пробежку.
На небе сгущались тучи; лавируя между машинами на мотоцикле, Селия крепко стискивала зубы и, чтобы успокоиться, повторяла в уме спряжения испанских глаголов…
Рабочий день, словно зыбучие пески, затягивал всё глубже и глубже. Драйва и удовольствия не было: Селия хмурилась, чаще обычного пропускала вопросы мимо ушей, то и дело поглядывала на часы… Шея с убранными вверх волосами сегодня казалась особенно голой и беззащитной. По ней скользил холодок, отчего Селия то и дело порывалась обхватить её ладонями, желая ощутить знакомое, живое тепло. Она никогда не брала Бесси на работу, но её фотография в весёлой рамочке стояла у монитора, всегда повышая ей настроение. Однако сегодня от взгляда на фото в её сердце втыкались булавки.
Едва дожив до конца рабочего дня, Селия помчалась домой – и с визгом тормозов остановилась у ближайшего магазина. В глазах появился лихорадочный блеск; руки по-птичьи точными движениями закидывали в корзину лучшие деликатесы: свежие сливки, хрусткую, в ледяной корочке, форель и парную телятину…
«Пожалуйста, окажись дома! Несносная кошка, нет, хорошая, замечательная кошка!..»
Оставив мотоцикл, Селия, шатаясь от груза объёмных пакетов, поспешила домой. Она вздрогнула всем телом, когда слева от неё, из подворотни, донеслось мяуканье. Чуть не свернув себе шею, Селия вихрем повернулась на звук, чтобы увидеть кота – крупного, холёного самца, что не спеша удалялся от неё мимо мусорных баков.
«А может, всё из-за него?» – мелькнула безумная мысль. Кот был хорош, даже очень…
Покрепче ухватив пакеты, Селия кинулась в переулок, вообразив, что этот кот вполне способен привести её к Бесси. «Дурочка, твоя кошка давным-давно дома!» – говорил внутренний голос, но булавки в сердце не исчезали, и Селия, идущая за котом, внезапно напрягла слух.
Из мусорного бака доносился вой. Глухой, далёкий и едва слышный – он заставлял волосы подниматься на затылке, а руки – покрываться противным холодным потом. Что-то билось там, в глубине, задыхаясь от вони и недостатка кислорода, завывая из
